Фармацевтическая и продовольственная мафия - Броуэр Луи - Страница 9

Аграрники, которых становится всё меньше и меньше, продолжают интенсивно наращивать своё производство, широко используя удобрения, пестициды и фунгициды; промышленники пищевого сектора продолжают использовать различного рода химические добавки; медики продолжают предписывать лекарства, изготовленные на химической основе. Каждый находит в этом свою выгоду.

Сегодня каждый третий европеец болеет какой-либо хронической болезнью, о происхождении которой ничего не известно медикам.Количество детей-инвалидов имеет тенденцию к постоянному увеличению, а количество пожилых людей, страдающих старческим слабоумием, достигло огромных размеров. Процент онкологических больных достиг рекордного уровня. Человечество становится слабым, а показатель смертности превышает рождаемость.Какой станет санитарная ситуация в индустриально развитой стране через 30 лет, если ничего не делается для предотвращения химического и медикаментозного загрязнения?

Об этом не смею даже и думать.

Дорогие читатели, поскольку правители, удобно усевшиеся в своих служебных креслах, ничего для этого не делают, крайне необходимо, чтобы вы сами организовали систематический бойкот выпуску многочисленной продовольственной продукции, созданной на искусственном сырье, и требовали возврата на рынок продуктов натурального происхождения. Необходимо поставить заслон лекарствам синтетического и полусинтетического производства и требовать возврата к выпуску лекарств натурального происхождения, которые менее опасны для здоровья человека.В противном случае, завтра вы станете умственно отсталыми, безропотными жертвами огромных прибылей, извлекаемых промышленниками химической и фармацевтической индустрии.

Перефразируя Андре Мальро, я хочу закончить этот пролог следующими словами:

«Новое тысячелетие должно наступить под знаком производства продуктов натурального биологического происхождения и безопасных лекарств или, в противном случае, оно никогда не наступит».

В феврале 1991 г. я несколько дней находился в командировке на Больших Канарах в качестве международного специального консультанта ИАЕВП (органа, связанного с ООН и ЮНЕСКО) и там познакомился в баре отеля, в котором проживал, с одним симпатичным мужчиной.В результате публикаций в журналах материалов о конференции, которую организовала фирма в Las Palmas, этот мужчина меня узнал по фото и завёл со мной разговор, поинтересовавшись о цели моей командировки.

Я ему объяснил, что на Канарских островах с трудом решается проблема питьевой воды (о чём он хорошо знал) и что загрязнённость её вызывает особую озабоченность местных властей. Одна и та же вода для удовлетворения всех запросов клиентов отелей в туристических центрах может трижды циркулировать без фильтрации. Разумеется, воду, которая течёт из кранов и в туалетах, не рекомендуют пить, она служит для мытья фруктов, посуды и для поливки садов.Узнав из статей, появившихся в журналах о том, что я врач, он поинтересовался, продолжаю ли я свою практику. Я ответил, что уже нахожусь на пенсии и продолжаю заниматься научными исследованиями в области молекулярной биологии. Это, похоже, ему очень понравилось. Я рассказал, что в 1990 г. я защитил докторскую диссертацию в Париже на тему: «Врачи и общество, отношение между врачами и химической и фармацевтической индустрией — санитарные последствия». В ответ он воскликнул: «Какое совпадение... я как раз был, в своё время, владельцем фармацевтической лаборатории».

Я встречал этого господина несколько раз, и в очень доверительной форме он рассказал мне следующую историю:

«В 1934 г. в возрасте 29 лет я закончил учёбу на медицинском факультете и начал работать в Лионе в качестве терапевта. Мой кабинет, купленный благодаря приданому моей супруги, дочери богатого городского торговца, находился в самом центре города.Вы, конечно, знаете, каково было молодому врачу без должного капитала начать свою профессиональную карьеру. Поэтому пришлось подобрать супругу из состоятельной буржуазной семьи. Я был не слишком требовательным к тому, что касалось красоты и образования своей жены... Что было самым главным — это величина приданого...После двух лет тяжёлой работы мне удалось сформировать маленькую клиентуру, состоявшую преимущественно из пациентов с ревматическими заболеваниями, страдающих ожирением или нервными расстройствами. Все они входили в окружение моей супруги и её родителей.В 1939 г. я был мобилизован. Несколько месяцев спустя, в 1940 г. я вернулся в свой город, имея шанс не находиться в зоне боевых действий и не быть пленённым.Период с 1940 по 1945 г. был не особенно приятным для меня, но и не был отмечен каким-либо происшествием, так как я заявил, что не участвовал в Сопротивлении и что режим Виши меня вполне устраивает.В эти годы, вследствие острой нехватки медикаментов, я заинтересовался фитотерапией. Я вспомнил о моей бабушке по матери, которая дожила до 96 лет. Она лечила ревматизм микстурой, приготовленной из листьев ивы, и это ей вполне удавалось.Изучая этот вопрос, я узнал, что кора, листья и серёжки ивы обладают жаропонижающим, седативным, болеутоляющим, противоревматическим и другими свойствами потому, что они содержат салициловую кислоту.

Так как большинство моих клиентов, которым я приписывал медикаменты на основе аспирина, часто жаловались на кишечную боль, вызванную этим лекарством, почему бы не попробовать микстуру листьев ивы? Я так и сделал — дал по флакону трём моим пациентам, которые затем прибыли ко мне на повторный осмотр через 2 мес., выражая мне благодарность, так как они почувствовали, что боль в суставах значительно уменьшилась без каких-либо побочных явлений. Откровенно говоря, я был очень удивлён успешным результатом лечения. Слух о моих успехах быстро распространился среди пациентов и несколько месяцев спустя я вынужден был ещё изготовить нужное количество лекарства. А для того, чтобы это сделать, мне нужно было собирать листья и кору ивы далеко за пределами Лиона, заготавливать спирт у моего друга — фармацевта, искать стеклянную посуду, готовить настойку и пропускать её через фильтр.

С другой стороны, я давал себе отчёт в том, что занимался фармацией, не имея на это диплома, и днём позже или раньше, вследствие болтливости некоторых пациентов, я рисковал иметь неприятности со стороны Наблюдательного совета медиков и фармацевтов и понести наказание за нелегальную практику изготовления лекарств. Я решил, в конце концов, заключить соглашение с моим другом-фармацевтом, который взял отныне на себя обязанность по приготовлению лекарства и его продаже. Прошло три года; мой препарат реализовывался успешно, однако, стало очевидным, что я и мой друг работаем не на равных условиях.В 1953 г. я установил контакт с лабораторией, которой предложил своё лекарство. И вскоре понял, насколько я был наивен, совершив такой необычный поступок. Меня принял напыщенный директор, который проинформировал меня о том, что его предприятие с 1943 г. специализируется на изготовлении лекарств, содержащих салициловую кислоту и что производство таблеток его вполне удовлетворяет. Он мне объяснил, что хотя это лекарство обладает нежелательными последствиями (какими — он не назвал), оно представляет собой одно из лучших болеутоляющих средств на французском рынке. Он покупает исходное сырье в Германии и выпускает таблетки с добавлением картофельного крахмала и др.

Зачем ему усложнять себе жизнь, используя какую-то кору ивы? Для этого потребовалось бы полностью перестраивать весь технологический процесс... Я напрасно пытался ему объяснить, что при использовании коры ивы можно избежать нежелательных побочных явлений.Вернувшись к себе в совершенно расстроенных чувствах, я внимательно проанализировал нежелательные побочные явления лекарства, изготавливаемого этой лабораторией. Перечень их был достаточно длинным: шум в ушах; воспаление уха; цефалгия (головная боль); боль в брюшной области и в области желудка; кровотечения из прямой кишки; кровоточивость дёсен, носовое кровотечение, кровавая рвота; отёки, крапивница, астма, повышение чувствительности кожи и ряд других.Я предполагал, что, возможно, побочные явления возникли в результате передозировки, которую могли допустить отдельные пациенты, а также, вследствие того, что слизистая оболочка пищевода длительный период времени подвергалась воздействию этого лекарства (что бывает часто с некоторыми пациентами). Всё это могло привести к серьёзным изменениям.