Две розы - Гарвуд Джулия - Страница 35

• Предыдущая
• 35/114
• Следующая

– Все это было вранье. Он даже не сказал мне, что уезжает. Он просто… сбежал.

– Но почему?

– Приходили полицейские, чтобы меня допросить. Только тогда я поняла, что натворил отец. Конечно, мне пришлось оставить школу. Директриса была в бешенстве – похоже, отец обещал ей деньги на строительство нового здания.

– Но она не могла так просто взять и вышвырнуть тебя, – запротестовала Мэри Роуз.

– Мой последний взнос не был уплачен. Выяснилось, что много лет отец разными способами воровал деньги у клиентов. Он производил впечатление богатого и влиятельного человека. У него в гардеробе было, должно быть, больше пятидесяти костюмов. И он всегда ходил под ручку с какой-нибудь молоденькой женщиной.

– И что? – спросила Мэри Роуз, когда Элеонора замолчала.

– Он не хотел, чтобы я жила с ним, потому что я как бы напоминала другим, что он уже немолод. Потому-то он и запихнул меня в эту школу – чтобы я не подрывала его положение в обществе.

– Может, он любил тебя.

– Нет. Отец мне все уши прожужжал о том, как он меня ненавидит. Моя мать, забеременев, заставила его жениться на ней. Она умерла во время родов, но на пальце у нее красовалось обручальное кольцо, так что, возможно, она была удовлетворена.

Мэри Роуз всем сердцем потянулась к Элеоноре, хотя и старалась не выказывать открыто свое сочувствие, боясь обидеть бедняжку.

– Я думала, вы с отцом живете такой интересной жизнью. Ты действительно путешествовала по всем этим экзотическим местам на каникулах…

– Нет, я никогда нигде не была.

– А как же все те истории, которые ты мне рассказывала…

– Я вычитала их в книгах. Мне хотелось произвести на тебя впечатление.

– Зачем?

– Не знаю, – пожала плечами Элеонора.

– Что же тебе мешало выложить мне всю правду?

– Приходилось держать марку, – пробормотала Элеонора. – У такого шикарного отца должна быть соответствующая дочь – наверное, так. Кроме того, ты начала бы меня жалеть.

– Что же случилось с твоим отцом? Где он сейчас?

– Понятия не имею. Полиция его все еще разыскивает, Наверное, я должна быть ему благодарна – ведь он хотя бы частично оплатил мое образование, но меня угнетает, что эти деньги были ворованные. Отец не оставил мне даже записки, чтобы я знала, куда он уехал. Полицейские мне не поверили. Меня забрали в тюрьму и продержали там двое суток. Это было ужасно. В конце концов, им пришлось меня освободить. Вся эта история, естественно, вызвала большой скандал. Люди до самого Чикаго ненавидят меня за то, что я с ним в родстве. Власти наблюдали за домом днем и ночью. Я пряталась за опущенными занавесками и делала вид, что ничего не случилось.

– Мне так жаль, – прошептала Мэри Роуз.

– Я думала, что дом, в котором я жила, принадлежит нам, но домохозяйка вышвырнула меня на улицу. Я не знала, куда мне деться. И тут я вспомнила, что ты предлагала мне свою помощь. Ты это серьезно говорила?

– Конечно.

– Ты меня не прогонишь?

– Нет, – пообещала Мэри Роуз. – Ты беспокоилась, что я не позволю тебе остаться, поскольку мы с тобой не всегда ладили?

– Ты оказалась единственным человеком в школе, который со мной ладил. Я знаю, что со мной бывает трудно ужиться. Я злилась на тебя, потому что ты меня жалела.

– Вовсе я тебя не жалела. Ну что, ты готова выйти наружу?

– Да.

Элеонора потянулась к дверной ручке, но Мэри Роуз остановила ее.

– Подожди минутку, – попросила она. – Я хотела бы поговорить с тобой о моих братьях, прежде чем ты встретишься с ними. Адам…

– Это тот самый чернокожий?

– Да.

– Неужели этот ужасный возница сказал мне правду? Как можно поверить в такую нелепую…

– Адам действительно мой брат. Кроме того, он самый старший среди нас и потому является главой семьи.

– Ты это серьезно?

– Совершенно серьезно. Тебе придется извиниться перед ним. Откинувшись на подушки, Элеонора во все глаза глядела на Мэри Роуз.

– Скажи на милость, каким образом…

– Это не важно. Адам мой брат, и я люблю его всем сердцем.

– Но он не может быть твоим братом.

– И тем не менее он мой брат, – твердо, почти резко подытожила она, давая понять, что не собирается больше дискутировать на эту тему. – Адам вместе с другими моими братьями вырастил и воспитал меня с пеленок. Мы – семья, Элеонора, а это самое главное.

– А ваше окружение относится к этому нормально?

– Конечно.

– Почему?

Мэри Роуз вздохнула.

– Мы живем здесь уже очень давно и к нам привыкли. Ну так как, ты извинишься?

Элеонора кивнула.

– Я вовсе не хотела его обидеть, Мэри Роуз. Просто я думала, что возница мне врет. А до этого он попытался высадить меня прямо посреди какой-то грязной дороги. Ты представляешь?

– Возницу зовут Клив Харрингтон. Он хороший человек. Перед ним тебе тоже придется извиниться. Зачем ты стреляла в него?

Элеонора передернула плечами.

– Я вовсе не собиралась в него стрелять. Он рассердится, если узнает, что револьвер выстрелил сам по себе.

– Он уже и так рассердился.

– Это была случайность, – настаивала Элеонора. – Почему я должна извиняться за то, что произошло не по моей воле?

– Ты могла его убить.

– Но не убила же.

– Кроме того, ты поставила старика в неудобное положение. И к тому же обидела его. Я пообещала ему, что ты перед ним извинишься и купишь ему новую шляпу, потому что ты продырявила единственную, которая у него есть.

– У меня не хватит денег на шляпу.

– Денег я тебе дам, – сказала Мэри Роуз. – Только не говори об этом Кливу. Пусть он думает, что ты купила ему шляпу на свои.

– Почему ты так о нем беспокоишься?

– Клив мой друг.

– Ну ладно, – пробормотала Элеонора. – Будь по-твоему. Но почему ты не рассказала мне об Адаме? Ты боялась, что я разболтаю об этом другим воспитанницам?

Мэри Роуз покачала головой.

– С какой стати мне об этом беспокоиться?

– С такой, что тебя стали бы избегать.

Терпение Мэри Роуз подходило к концу. Она не могла думать ни о чем другом, кроме горячей ванны и отдыха.

– Я знаю, что такое предрассудки, Элеонора. И если группа каких-то глупых девчонок перестанет со мной водиться, тем хуже для них. Мы с братьями научились не тратить наше время на людей, которых снедает ненависть. Все мои братья прекрасные, гордые люди. Я вовсе не стыжусь своей семьи.

– Тогда почему же ты ничего не рассказывала?

– Это очень личное, – повторила Мэри Роуз слова своих братьев. – Кто мы такие и чем мы занимаемся – других не касается.

– Теперь я припоминаю, что ты и о других своих братьях мне никогда ничего не говорила. Они… такие же, как Адам?

– Да, – ответила Мэри Роуз. – Они такие же добрые и хорошие. Правда, Дуглас и Кол немного поупрямее.

Элеонора, похоже, не могла оправиться от шока, в который ее повергли откровения Мэри Роуз.

– Ну что же, теперь мы можем выйти.

– Погоди немного, – шепнула Элеонора. – Здесь ведь все по– другому, верно?

– Конечно, здесь не так, как в городе. Но семья есть семья, где бы она ни жила.

– Ради всего святого, что ты имеешь в виду?

– Теперь, узнав о твоем отце, я прекрасно поняла, почему мы с тобой говорим на разных языках. Когда ты привыкнешь к нам, я думаю, тебе здесь понравится. Тут душно, Элеонора. Давай все-таки выйдем.

– Значит, Адам самый главный в семье. Я обещаю, что буду относиться к нему с уважением.

Мэри Роуз отрицательно покачала головой.

– Я уверена, Элеонора, что, когда ты познакомишься с ним и узнаешь его получше, ты будешь уважать моего брата за его человеческие качества.

– Мэри Роуз, ты меня совсем запутала. Как я понимаю, Адам – единственный человек, который может меня выгнать, ведь так?

Мэри Роуз порядком устала спорить с подругой.

– Ради Бога, – прошептала она. – Мне надо принять ванну. Может, ты наконец перестанешь со мной препираться и выйдешь?

Элеонора наконец заметила, как ужасно выглядит девушка.

• Предыдущая
• 35/114
• Следующая