Небо смотрит на смерть - Гарв Эндрю - Страница 4
- Предыдущая
- 4/46
- Следующая
— Именно так, — согласился он с ней. — И если народ захочет, чтобы в стране укрепились закон и порядок, нам следует сделать работу полицейского достаточно привлекательной.
— Ну что ж, вот на этих словах и закончим интервью… — Кэтрин полистала книгу, остановилась на одной из фотографий. — Вы знаете, мне пришло в голову, что было бы неплохо время от времени прерывать наш разговор показом документальных кадров. Например, можно показать, как полицейские и шахтеры играют вместе в футбол во время всеобщей забастовки.
— Великолепная идея! Вы достанете пленку?
— Думаю, это будет несложно. Существует целая коллекция старых роликов; она хранится в фильмотеке. Мы время от времени пользуемся их материалами. Посмотрим, что получится, — она взяла в руки перчатки и сумку.
— Не выпьете чашечку чая перед отъездом? — в его словах прозвучала искренность, он не хотел ее отпускать. И в самом деле, ему очень нравилась эта умная, деловая женщина с пикантной внешностью и теплыми карими глазами.
— Ах, нет, спасибо, сэр Джон, мне пора возвращаться в студию. Мы увидимся в среду на репетиции.
— В среду в десять. Боюсь, я буду ужасно нервничать.
Она с некоторым изумлением взглянула на мужественное лицо и высокую стройную фигуру человека, который большую часть своей жизни посвятил борьбе с преступностью.
— Глядя на вас, не подумаешь, что вы чего-нибудь в жизни боитесь. Уверена, вас ожидает успех.
— По крайней мере, новые ощущения. Как вы считаете, у меня будет возможность все там осмотреть? Мне бы очень хотелось…
— О да, конечно! Я сама проведу вас по студиям, когда закончится репетиция.
— Вы так любезны, — Фосетт проводил Кэтрин до самой машины. — Мне было очень приятно познакомиться с вами, мисс Форрестер. Я так часто видел вас по телевизору, что у меня возникло ощущение, будто я знаю вас уже очень давно. Однако изображение всегда уступает оригиналу, не так ли?
Кэтрин рассмеялась.
— Это зависит от оригинала. До свидания, сэр Джон, — она дружески махнула рукой и быстро поехала вниз по дорожке, усыпанной гравием.
Кэтрин повезло — она быстро нашла работу, которая полностью ее устраивала. Одно время она мечтала стать актрисой и целый год работала как проклятая в Королевской Академии драматического искусства. Наконец поняла, что не настолько талантлива, чтобы выделиться из толпы. Она переключилась, стала работать газетным репортером сначала в провинции, затем на Флит-стрит, но и на этом поприще ее скорее можно было назвать компетентной, чем талантливой. Ей нравилось брать интервью, но никогда не удавалось с блеском выполнять импровизированные задания, без которых не обходится эта профессия. Телевидение предоставило ей то, чего ей недоставало. Чтобы стать хорошей ведущей популярной телепрограммы, необходимо иметь организаторские способности, актерские данные и обладать умением непринужденно беседовать с людьми перед камерой. Кроме того, и приятная наружность дело не последнее, а у нее как раз все это было. Она нашла собственное место в жизни!
Вспоминая о встрече с экс-комиссаром, она испытывала профессиональное удовлетворение. На бешеной скорости она свернула на лондонское шоссе. Первое интервью удавалось не всегда. Несмотря на ее природное умение легко завязывать контакты с людьми, далеко не все так скоро сдавались, да еще надо учесть, что на телевидении ей предоставляли всего полчаса раз в две недели, и времени на каждого подопечного было очень мало. Но сэр Джон оказался прекрасным собеседником: он сочетал прямоту, решительность в своих взглядах на жизнь и полную готовность к сотрудничеству. К тому же он наверняка фотогеничен: волнистая седая шевелюра и лицо такое красивое… В свои двадцать девять Кэтрин предпочитала зрелость юности — тем более что и Чарльзу уже перевалило за сорок, подумала она вдруг.
Ее мысли вновь вошли в привычное русло, она вспомнила знаменитое интервью, с которого все началось, всего два года назад, когда она посетила Чарльза Хилари в лондонском отеле и он рассказал ей о проблемах питания в Антигуа. Весьма странное начало для любовной истории. Однако на репетиции он вел себя столь безупречно, что к тому моменту, когда они наконец предстали перед телекамерой, оба уже мечтали друг о друге. Все это вполне естественно, говорила она себе, нянечки часто выходят замуж за своих пациентов, а телерепортеры в конце концов очень напоминают больничных нянечек, ободряя и морально поддерживая своих подопечных… Все это так, да только они-то не поженились…
Настроение испортилось. В какую же безнадежную ситуацию они попали! Их отношения достигли пика, просто быть вместе уже не означало быть счастливыми. Они слишком напряжены и измотаны. А глупая ссора, которую она затеяла прошлой ночью! Все это нервы, конечно, но если подобные сцены будут продолжаться, для них все кончено. Бедный Чарльз! И все же ему придется забыть о своих предрассудках и прийти к какому-то решению. В конце концов он так и поступит, она в этом совершенно не сомневалась, как не сомневалась и в том, каково будет это решение. Но почему нужно столько ждать? Интересно, чем у него закончилось с Луизой, подумала Кэтрин, резко нажав на акселератор.
Она приехала в студию около шести вечера, убрала свой стол и переговорила с продюсером о новой телепрограмме. Затем Кэтрин направилась в фильмотеку спросить у Боба Сандерсона, сможет ли он найти хронику.
Боб еще не вышел из подросткового возраста, в его обязанности, весьма скромные, по его мнению, входило закладывать огромное количество пленки в плоские круглые коробки в соответствии с указаниями его непосредственного шефа мистера Спротта, а также дежурить по вечерам на случай, если кому-нибудь срочно понадобится материал. В отличие от Кэтрин он явно был не на своем месте. Его страстью был спорт — в прямом смысле, когда ему удавалось участвовать в соревнованиях, и косвенно, когда ему это не удавалось. Он мечтал о карьере спортивного журналиста, как его друг Лесли Холмс из «Рекорда». Когда Кэтрин заглянула в комнату, он сидел, уткнув нос в последнюю страницу газеты «Стар».
— Хэлло, Боб, ты, как вижу, не очень занят?
Боб немедленно убрал ноги со стола, когда увидел, кто вошел в комнату. Он уже пережил самый тяжелый период в своей телячьей влюбленности в Кэтрин, но все еще считал ее «самой шикарной бабой» на телевидении.
— Сегодня здесь тихо, как в могиле, — торжественно прозвучал его ломающийся басок.
— Ну что ж, я хочу показать тебе кое-что, как раз по твоей части, — Кэтрин присела к столу, открыв книгу Фосетта «Воспоминания полицейского». — Как ты думаешь, смог бы ты найти пленку, где полицейские и шахтеры играют вместе в футбол во время всеобщей забастовки?
Он взял книгу у нее из рук и внимательно посмотрел на фотографию.
— Никогда не слыхал об этом.
— Тебя тогда еще и на свете не было. Боб усмехнулся.
— Ладно, бабуля, поищем. Это все?
— Нет, меня еще интересует материал об ирландцах из ИРА, подложивших бомбу в метро.
— Ты надеешься, что все это снимали на пленку?
— Ничего, сгодятся и кадры взрыва.
— Хорошо. Тебе прямо сейчас нужно?
— Нет, не обязательно. Просто отложи материалы в сторонку, а в понедельник вечером ты мне их прокрутишь. Мне всего секунд на тридцать и того и другого.
Боб кивнул головой.
— Слушай, смотрела Уимблдон на этой неделе?
— Нет, работы было по горло.
— Вот, посмотри, — он включил проектор, и на маленьком экране в углу комнаты появилась картинка. Центральный корт. Люди сидели, прикрыв головы газетами от палящего солнца, и вид у них был такой, как будто их поджаривали на сковородке. Позади на табло высветилось, что во втором сете лидирует мисс Морин Коннолли со счетом 3:2. Затем камера показала широкоплечую молодую женщину, уверенно пустившую мяч в самый дальний угол корта.
— Малышка Мо, — сообщил Боб благоговейным шепотом, как будто говорил о богине. — Ну разве она не гигант?
— Очень симпатичная, — согласилась Кэтрин.
— Не глупи, я имею в виду удар с тыла. Боже, чего бы я не отдал, чтобы достичь такого класса!
- Предыдущая
- 4/46
- Следующая
