Дальние пески - Гарв Эндрю - Страница 24
- Предыдущая
- 24/34
- Следующая
— Да, да, верно…
— К тому же образованный, если мы исходим из того, что в субботу вечером именно он звонил Фэй.
— Верно, если судить по произношению.
— Явно не громила с большой дороги, не простой уголовник. Лощеная гадина… Вряд ли он может быть из местных.
— Абсолютно исключено, — согласилась Кэрол.
— Значит, горожанин?
— Скорее всего.
Мы помолчали, обдумывая, что можно еще добавить к этому портрету.
— Кроме того, он сам себе хозяин и свободно распоряжается своим временем. Будь у него постоянная работа, он не смог бы приезжать сюда когда вздумается, — сказал я.
— Да, человек он, вероятно, свободный.
— То есть достаточно обеспеченный.
— Правильно! — ухватилась за эту мысль Кэрол. — Нак любой удачливый шантажист, не так ли? У него вполне могут быть другие дойные коровы, помимо несчастного Артура.
— Верно… Как ты думаешь, он женат?
— Семья для таких людей — только помеха, — сказала Кэрол. — Ему необходимо уединение, чтобы проворачивать свои делишки и уезжать в любое время, не вдаваясь в объяснения с близкими.
— Да, этакий кот, который гуляет сам по себе.
— Волк-одиночка… — уточнила Кэрол и с надеждой посмотрела на меня. — Видишь, Джеймс, мы уже сумели к чему-то прийти.
— Я бы не стал обольщаться, — охладил я ее пыл. — Все, что мы пока сделали, это уменьшили число вариантов до миллиона.
— Подумай, что мы еще знаем о нем?
— Мне кажется, это почти все.
— Тогда давай прикинем, что ему необходимо было знать, чтобы сделать свое черное дело. Быть может, так мы продвинемся немного дальше.
Поразмыслив немного, я сказал:
— Ну, во-первых, как мы с тобой уже говорили, он должен был знать о диабете Артура.
— Это вряд ли может значительно сузить наш поиск, — заметила Кэрол. — Всякий, кто провел в Пепельном Береге хотя бы неделю, мог знать об этом, а особенно человек, который собирался шантажировать Артура и хотел собрать как можно больше информации о нем. Ему вряд ли пришлось даже задавать вопросы, чтобы выведать про диабет, ему просто могла попасться на глаза одна из статей Артура, он мог видеть, как он покупает в аптеке инсулин, или подслушать разговоры здешних жителей… Боже, да он мог сам говорить об этом с Артуром, поскольку тот не знал его! Чудовищная мысль!.. И все же это нам мало что дает. Что-нибудь еще?
— Ему должно быть известно, кроме того, что Артур богат, а деньги после его смерти унаследует Фэй, иначе рассыпается идея ловушки. Его богатство было очевидно для всех. Отличный дом, дорогая машина и вообще весь стиль их жизни… К тому же жена обычно наследует большую часть состояния мужа, если между ними сохранялись нормальные отношения.
Сказано это было с самым невинным, даже наивным видом, но меня от этой фразы слегка передернуло. Мои сомнения в Кэрол до сих пор не рассеялись.
— Так, значит, и здесь мы ничего не найдем, — продолжала между тем Кэрол. — Есть еще что-нибудь?
— Твой шантажист должен был знать, что Артур не умеет плавать. Хотя он сам мог видеть это, воспользовавшись обыкновенным биноклем. В конце концов, он должен был провести очень детальную разведку, прежде чем приступать к шантажу. Смотри, ему нужно было найти подходящий тайник для денег, убедиться, что по ночам там вообще никого не бывает, изучить дюны и район дамбы, чтобы уверенно чувствовать себя там в темноте. Он бы никогда не пошел на двойное убийство, не зная местности и здешних условий. Напрашивается вывод: ему приходилось бывать здесь достаточно часто.
— И так, чтобы не вызывать подозрений, — вставила Кэрол. — Он, видимо, выдавал себя за одного из этих орнитологов, натуралистов-энтузиастов.
— Вполне вероятно…
Признаюсь, я ни секунды не верил, что эта мрачная игра куда-то нас приведет, но, кан ни странно, фигура зловещего преступника вдруг стала отчетливо вырисовываться перед моим внутренним взором. Рослый, мускулистый, бронзово-загорелый мужчина лет сорока-сорока пяти. В твидовом пиджаке от хорошего портного и кепи обходит он окрестности с биноклем на груди и рюкзачком через плечо. В таком камуфляже он мог рассчитывать, что не привлечет излишнего внимания, — такие типы здесь во множестве бродят в разгар сезона.
— Что же ты замолчал? — теребила меня Кэрол. — Что еще ему необходимо было знать?
— Остальное мы уже обсуждали. Он должен был знать, что Фэй в пятницу отнесла пленку в ателье и собирается забрать ее в субботу… Потом — что приехали мы, иначе не было бы смысла звонить в субботу вечером. Думаю, у него была возможность наблюдать за домом из какого-то укромного места, хотя я не представляю…
— Похоже, — сказала Кэрол, — он вел наблюдение постоянно. За домом, Фэй, Артуром… — Она вдруг осеклась. — Джеймс, есть еще одна странность — он знал, что Артур отправился в то утро в ялике один, а ведь Артур отплыл, когда еще не было восьми часов!
— Да, — согласился я, но не без иронии в голосе, — твой преступник был все это время очень занят. Целыми сутками на ногах! Всегда начеку в своей лисьей норе! Всегда готов!.. Кэрол, тебе самой не кажется, что все это бредни?
— Нет, не кажется, — ответила Кэрол абсолютно серьезно, и я увидел, что глаза у нее опять загорелись. Я думаю, ему был необходим куда более подходящий наблюдательный пункт, чем лисья нора. И я думаю, он у него был… Джеймс, я почти уверена, что он останавливался в отеле!
Глава 24
Если бы я верил в существование этого человека, я бы охотно ухватился за это предположение и даже удивился, как мы раньше об этом не подумали. Теперь, когда Кэрол упомянула об этом, стало совершенно очевидно, что именно отель был наиболее подходящим местом для скрытого наблюдения за всеми передвижениями Рэмсденов и их домашним распорядком. Из любого номера, окна которого выходят на восточную сторону, он мог в бинокль изучить все, что происходит в доме и вокруг него, словно был гостем Рэмсденов, причем в комфорте и без малейшего риска быть обнаруженным. Так он легко мог улучать моменты, когда Артур был один, чтобы звонить ему с угрозами, вымогая деньги. Поскольку ночного портье в отеле не было, ему не составляло труда незаметно выскальзывать по ночам, чтобы забирать добычу. В ту ночь, когда, если допустить, что Кэрол права, он был сфотографирован, по сразу погашенному свету в доме он мог определить, что Фэй не поспешила тут же выложить все мужу. Следующим утром он знал бы точно, когда следовать за Фэй в Фэйрхавен, а в субботу — что Артур отправился в ялике один. Он мог видеть, как Фэй снова уехала в город, а Морин села на автобус, идущий в Норидж. И все это — не вставая с постели в своем номере! Позже в тот же день, уже после убийства, он наблюдал, как приехали мы, прибыла полиция, и решил, что Кэрол вполне может сама подойти к телефону, после чего набрал номер Рэмсденов. То есть он мог следить за ходом событий от начала до конца…
Пока я теоретизировал о преимуществах отеля как наблюдательного пункта, Кэрол ушла в своих мыслях далеко вперед и уже планировала, что делать дальше.
— Если он действительно останавливался в гостинице, — сказала она, — мы можем попробовать узнать, кто это был, по книге регистрации постояльцев… Пойдем посмотрим…
Когда мы вошли в отель, там царила тишина. Время чаепития кончилось, а коктейль-бар еще не открылся. Кэрол предложила подняться сначала наверх, чтобы посмотреть, какие номера выходят окнами на дом Рэмсденов. Их оказалось четыре — 5, 7, 9 — й и 11 — й. Судя по небольшим расстояниям между дверями, все они были одноместными. Мы вернулись в вестибюль. Швейцара нигде не было видно, и за стойкой размещения тоже никого не оказалось. Регистрационная книга лежала прямо на стойке. Кэрол тут же принялась листать ее, а я стоял рядом с нарочито небрежным видом на случай, если кто-то появится. Первым делом она просмотрела записи, относящиеся к периоду до и после убийства. В начале октября гостиница все еще не знала недостатка в постояльцах. Три номера были сданы примерно в то время. Номер 5 — й занимал Т. Р. Коллинз, проживавший в доме 318 по Крэфорд-роуд в Лестере. Заехал он в среду. 9 — й номер снял некто Уильям Эллис из Жасминового коттеджа, Гринлейн в Трекенхэме, графство Саффолк. Этот тоже поселился здесь в среду. Наконец, номер 11 — й занимал Ф.Л. Тэнди, из Нориджа, Броуд-стрит, 14 — а, прибывший в четверг. Было трудно сказать, как долго каждый из них прибыл в Пепельном Береге, потому что комнаты вполне могли простоять несколько дней пустыми, прежде чем в книге расписались их следующие обитатели, но представлялось вероятным, что они оставались здесь до конца уик-энда. Ни одна из подписей не напоминала руку, что написала записку Фэй, но это ничего не значило, поскольку почерк записки был несомненно изменен.
- Предыдущая
- 24/34
- Следующая
