На «Орле» в Цусиме: Воспоминания участника русско-японской войны на море в 1904–1905 гг. - Костенко Владимир Полиевктович - Страница 1

Минуло полстолетия со времени войны России и Японии из-за раздела сфер влияния на Дальнем Востоке. Тяжелые поражения, понесенные тогда русской армией и русским флотом, были следствием гнилости царского режима, а отнюдь не результатом недостатка доблести русских воинов.

В. И. Ленин указывал, что «не русский народ, а самодержавие пришло к позорному поражению».

За это время новые и более глубокие события потрясли мир и заслонили память о первых морских боях современных броненосных флотов. Уже в списках боевых кораблей Советского флота не осталось судов, участвовавших в русско-японской войне, и последние матросы и офицеры — участники морских сражений — доживают свой век.

Но интерес к важным историческим этапам, прожитым в прошлом нашей Родиной, у новых, советских поколений не ослабевает. Темы героической обороны крепости Порт-Артур, обстоятельства морских боев в Желтом и Японском морях, гибель в водах Тихого океана сначала первой, а затем и второй русской эскадры попрежнему возбуждают широкий интерес у советского читателя. Это обстоятельство побуждает меня поделиться воспоминаниями, которые в какой-то мере помогут более конкретно осветить историю самой крупной морской операции русского флота в войне 1904–1905 гг., закончившейся трагическим боем в Цусимском проливе.

Окончив Морское Инженерное училище в Кронштадте в год начала русско-японской войны, я сразу со школьной скамьи получил назначение на достройку и вооружение броненосца «Орел», включенного в состав 2-й Тихоокеанской эскадры, которая во время войны была отправлена в Тихий океан под командованием адмирала Рожественского.

По готовности «Орла» я был зачислен на этот броненосец в качестве судового корабельного инженера и на нем совершил весь поход через три океана до Цусимского пролива.

После поражения эскадры в бою я попал в плен с отрядом окруженных кораблей и пробыл 9 месяцев в Японии до эвакуации на Родину. В Россию я возвратился в 1906 г. кружным путем через Соединенные Штаты, Англию, Францию, Швейцарию и Австрию. После войны принимал участие в возрождении флота, работая под непосредственным руководством и начальством известного ученого-кораблестроителя Алексея Николаевича Крылова.

Судьба Второй Тихоокеанской эскадры еще 20 лет назад получила яркое отражение в монументальном произведении «Цусима», автором которого был известный советский писатель, бывший матрос царского времени Алексей Силыч Новиков, баталер броненосца «Орел». В советской литературе он известен под псевдонимом «Новиков-Прибой».

Вместе с ним я прошел весь путь до Цусимы, на одном корабле участвовал в Цусимском сражении, находился вместе с ним в японском плену, а затем, до самой его преждевременной смерти в 1944 г., был связан с ним узами старой морской дружбы, выросшей и окрепшей в походе и в бою.

Настоящие мои дневники и воспоминания охватывают тот же круг событий, как и «Цусима» Новикова-Прибоя. Но, в качестве инженера-кораблестроителя и участника постройки кораблей Второй эскадры, я непосредственно на собственном опыте имел возможность наблюдать ту обстановку в учреждениях флота, в портах и в штабе эскадры, которая затем сказалась в походе и в бою.

Изучая обстоятельства Цусимского боя, я, естественно, особое внимание уделял моментам влияния технических факторов кораблей эскадры на выбор рациональной боевой тактики командующего, а анализируя поведение личного состава, отмечал его умение использовать технические средства и вооружение кораблей.

Подводя итоги трагическим событиям того времени, я не могу не воздать дань преклонения перед памятью тех пяти тысяч русских моряков, которые нашли свою могилу в водах Цусимы.

Идя на верную смерть по безрассудному приказу царского командования, один за другим погибли в дневном артиллерийском бою четыре новых лучших броненосца со своими командирами и почти всем личным составом.

Из новых кораблей эскадры избитый снарядами «Орел», получив 140 крупных попаданий, лишившись командира, почти всех строевых офицеров, артиллерии и расстреляв свой боевой запас, случайно избежал гибели в дневном артиллерийском бою, а утром попал с тремя уцелевшими старыми броненосцами в окружение всего японского флота. Но и это торжество врага не меняет общей картины беспримерного мужества и доблести матросов и большей части офицеров обреченной на гибель эскадры.

Предлагаемая вниманию советского читателя работа посвящена трагической истории 2-й Тихоокеанской эскадры русского флота, брошенной под командованием адмирала Рожественского в Цусимский бой со всем японским флотом 14–15 мая 1905 г.[1]

Материалом воспоминаний о вооружении эскадры в Кронштадте и ее походе в Тихий океан послужили дневники, которые автор вел с начала русско-японской войны до последнего момента вступления эскадры в Цусимский пролив. Описание похода эскадры и Цусимского боя дано по воспоминаниям автора, письмам к родителям, сохранившимся черновикам докладов и техническим отчетам.

Чтобы облегчить читателям понимание связи описываемых событий со всей историей русского флота, изложению предпослано краткое историческое введение, охватывающее наиболее важные этапы, пройденные русским броненосным судостроением.

Героической обороной Севастополя в Крымской войне 1853–1856 гг. закончилась история славного русского парусного флота, основанного Петром Первым и достигшего своего расцвета к концу XVIII в. под руководством Ф. Ушакова и его ученика Д. Сенявина.

В эпоху парусных флотов конца XVIII и первой половины XIX в. Россия удерживала за собой третье место среди морских держав. Своей боевой мощью на морях она часто оказывала решающее влияние на ход европейских политических событий. Русские линейные корабли и фрегаты не уступали по конструктивным и мореходным качествам лучшим иностранным флотам, а их боевые выступления неизменно сопровождались блестящим успехом (Чесма, Фидониси, Тендра, Гаджибей, Калиакрия, Корфу, Афон, Наварин, Синоп). Синопский бой 18 ноября 1853 г. оказался завершающим триумфом русского парусного флота после полуторавековой боевой славы.

Паровой англо-французский флот, выдвинувший к концу Крымской войны первые броненосные корабли, приобрел подавляющие тактические преимущества над русскими деревянными и парусными кораблями той эпохи.

После Крымской кампании выявилась безотлагательная необходимость провести полную перестройку флота на новой, современной технической основе путем быстрого освоения тех достижений техники судостроения, которые реализовали флоты западноевропейских стран.

После подписания Парижского трактата 18 марта 1856 г. Россия была лишена права иметь боевой флот на Черном море. Царская Россия, ослабленная экономически и утерявшая свой политический престиж, встретила в Европе единый враждебный фронт всех крупных государств. Европа преградила пути России в направлении южных морей, но смотрела сквозь пальцы на ее движение в направлении Кавказа, Закаспийского края и Средней Азии.

Постройка новых кораблей с металлическими корпусами и паровыми машинами по необходимости была сосредоточена в Балтийском море.

Реорганизованное Морское министерство развернуло энергичную деятельность по скорейшей замене устаревших кораблей. Несмотря на слабость отечественного машиностроения и тяжелой промышленности, невзирая на послевоенные финансовые затруднения, Россия ввела в строй за период 1857–1863 гг. в Балтийском море 2 паровых винтовых линейных корабля, 7 фрегатов и 6 корветов, 7 клиперов и 3 мореходные канонерские лодки, которые и сменили в переходное время устарелый состав флота. Однако Морское министерство вполне учитывало, что в случае большой войны даже винтовой флот еще не может надежно прикрывать побережье России, а тем более не в состоянии вести борьбу в открытом море с новыми броненосными кораблями.