Хозяйка Судьба - Мах Макс - Страница 27

Итак, это была их первая встреча. Ребекке тогда было едва за двадцать. Молодая женщина, измученная долгими тяжелыми родами, подняла на него свой взгляд, и Карла окатила волна жаркого золота.

«Именно так!»

— Глаза, — грустно усмехнулся он. — И еще, пожалуй, губы.

Но все это случилось потом, а в начале…

За семнадцать лет до битвы при Констанце

Звонили колокола, и раздавались взрывы петард. Ночное небо Цейра, и без того горделиво сиявшее множеством великолепных звезд, горело многоцветными «мерванскими огнями». Звезды и огни фейерверков отражались в спокойных водах Данубы, и, если глядеть на реку так, как смотрел на нее сейчас Карл — стоя прямо над ней, перегнувшись через перила Горбатого моста — трудно было отделаться от впечатления, что смотришь не вниз, а вверх.

— Мастер! — позвал из-за спины чей-то напряженный, «на нерве», голос. — Мастер!

Карл нехотя отвел глаза от полыхавшей всеми цветами радуги воды и обернулся. Прямо перед ним, едва не теряя сознание от переживаемого им верноподданнического ужаса, стоял высокий плечистый парень, одетый в статс-секретарскую, зеленую с лиловым, ливрею. Разумеется, это не был сам имперский секретарь Вайда, но и без того было очевидно, что сегодня в роли посыльного выступал не последний из чиновников дворцового управления. А его юный возраст добавлял ситуации известную долю пикантности. Похоже, что за безвестным торговцем кожами, мастером Карлом из Линда Евгений Яр прислал отпрыска одной из первых фамилий своей молодой, но быстро растущей империи.

— Не правда ли, красиво? — спросил Карл, рассматривая парня и пытаясь, забавы ради, определить, какой именно титул носит его отец.

— Д-да, — с трудом выдавил из себя посланец. — Мастер…

— Я заставляю ждать священную особу императора?

— Да!

Ну, что ж, будущее этого паренька могло оказаться гораздо интереснее, чем можно было предположить по его ливрее. Он, разумеется, боялся не выполнить приказ Евгения, но, с другой стороны, в его глазах горел огонь любопытства, что было совсем неплохо. Впрочем, это могло быть всего лишь отражением гулявшего по небу зарева. Однако интуиция подсказывала, что это не так. Судя по всему, у парня был живой ум, а отсутствие наглости указывало или на внезапное возвышение его родителя, которое еще не удалось толком переварить и усвоить, или на хорошее воспитание.

«Для начала совсем не дурно».

— Меня зовут Карл Ругер, — сказал он вслух. — А вас?

— К-Карл, — слова по-прежнему давались парню с трудом. — Карл Дороган, мастер, к вашим услугам.

— Так ты сын барона Дорогана? — что ж, интуиция не подвела Карла и на этот раз. — И к тому же мой тезка?

— Да, мастер Карл, — ответил начавший приходить в себя посыльный. — Я тоже Карл.

«Очень неплохо», — подытожил свои впечатления Карл.

Любой другой на месте Дорогана уже вспылил бы от одного только предположения, что какой-то торговец кожами может считать себя его тезкой. Однако парень, по-видимому, умел «читать» не только слова, записанные на пергаменте. А император вряд ли послал бы баронского сына за простым негоциантом, да и вообще не стал бы приглашать к себе человека такого сорта, тем более, ночью.

«Тем более в такую ночь».

— Император ждет вас, — напомнил Карл Дороган.

— Давно? — Карл достал из кармана трубку и стал ее неторопливо набивать. Он все еще не был уверен, что хочет идти на встречу с императором.

«Но тогда мне просто не следовало приезжать в Цейр»

— Я ищу вас уже более получаса, — признался Дороган, снова начиная нервничать. — Квартирная хозяйка сказала, что вы ушли гулять.

— Как видите, она вас не обманула, — Карл высек огонь и стал раскуривать едва затлевший табак. По-видимому, загорское зелье успело немного отсыреть на влажном ночном воздухе, но, как говорится, не беда. Был бы табак, а остальное…

— Ну, что ж, пойдемте, Карл, — сказал он вслух. — Не будем заставлять императора ждать.

Они протолкались сквозь густую пьяную толпу на Сенной площади, и по Шпалерной — не смотря на ночь, тоже запруженной народом — вышли ко дворцу. На площади между фонтанами жарили на вертелах быков, и разливали «дареное» вино. Император Яр отмечал рождение наследника со всей пышностью, которой это событие заслуживало. Впрочем, основные празднества ожидались позже, когда в Цейр съедется вся имперская знать. Сегодня, гулял, в основном, простой народ, но кто, как не он, составлял основу благополучия и самого Яра, и его империи?

Карл втянул ноздрями прохладный ночной воздух, пахнущий дымом и жареным мясом, и, пожав мысленно плечами, последовал за спешащим выполнить свою миссию молодым секретарем. На самом деле, никуда идти ему сейчас не хотелось. С большим удовольствием Карл остался бы теперь на этой шумной, кипящей людскими страстями площади. Погулял бы среди костров, поел горячего мяса, выпил дармового вина, хотя оно, наверняка, было дрянным, послушал цеховые песни, посмотрел на танцы, да и сам бы потанцевал и попел вместе с другими простыми людьми, которым нежданно-негаданно выпал случай повеселиться от души. Однако дело было сделано. Дороган его нашел и передал приглашение, а он, Карл, и не подумал отказаться.

Они миновали караулы, выставленные у ворот в дворцовой ограде и на пологой лестнице, ведущей к парадным, высоким и широким, украшенным позолоченным бронзовым литьем, дверям, и вошли во дворец. Здесь было тише, чем на улице, но тоже стоял ровный гул от множества возбужденных голосов. Тут и там слышались короткие властные команды, которые на один и тот же манер отдавали своим людям гвардейские командиры и старшины дворцового штата. Со всех сторон доносились восклицания придворных, окликавших друг друга в царившей на лестницах, в залах и коридорах дворца сумятице. Люди были везде. Они стояли группами, бродили без дела, обмениваясь на ходу короткими репликами, бессмысленно улыбались, часто и без причины смеялись, пили вино, которое в изобилии разносили снующие между ними многочисленные слуги, и что-то жевали. Несмотря на позднюю ночь, все они были разодеты, как если бы заранее готовились к празднику. Впрочем, так оно все, скорее всего, и обстояло, и люди эти уже которую ночь ложились спать готовые в любую минуту — как только ударят колокола — вскочить и бежать во дворец. Карлу придворная жизнь была хорошо знакома. Во всяком случае, он достаточно пожил при разных дворах, чтобы придти к выводу, что такая жизнь ему не нравится. Впрочем, он умел принимать обстоятельства такими, какими они были, а не такими, какими ему хотелось бы их видеть. И, если существовали веские причины, по которым он принужден был все-таки жить при дворе, то принимал все связанные с этим обстоятельством издержки с равнодушным спокойствием, не расходуя понапрасну силы своей души.

Вскоре, однако, он и его провожатый покинули парадную часть императорского дворца и оказались во внутренних покоях. Здесь было совсем тихо, лишь издали — приглушенные расстоянием и толщиной стен — доносились взрывы петард и удары колоколов. Еще несколько десятков шагов по пустынным узким коридорам, и они, наконец, добрались до цели своего путешествия. Император ожидал Карла в приватном кабинете, своими размерами, впрочем, едва ли уступавшем приемной зале. Евгений сидел в резном кресле из черного дерева, у ног его лежали два огромных пса-волкодава из тех, что охраняют отары овец в убрской степи. В руке император держал золотой кубок.

— Ваше величество… — начал было Дороган, но Яр его сразу же остановил.

— Спасибо, Карл, — сказал он, глядя, однако, не на своего посыльного, а на гостя, так что слова его можно было отнести к ним обоим. — Вы свободны.

А вот это уже, наверняка, относилось именно к Дорогану.

— Примите мои поздравления, ваше величество, — поклонился Карл.

— Спасибо, мастер Карл, — улыбнулся император, а за спиной Карла тихо клацнула закрывающаяся за Дороганом дверь. — Проходите, садитесь.