Крыса из нержавеющей стали появляется на свет - Гаррисон Гарри - Страница 12

• Предыдущая
• 12/52
• Следующая

— Верный способ покончить с собой, — сказал я. — Тут 400 вольт.

— Ты можешь предложить что-нибудь получше? — сердито прорычал он. — Это все ваши чертовы машины. Давай исправляй!

— Исправлю — нет ничего проще.

Я открыл свой ящик, в котором не было ничего, кроме сверкающего металлического тюбика, и вытащил его оттуда.

— Вот это сделает всю работу! — сказал я, открывая колпачок и направляя струю от себя. Последнее, что я увидел, это их выпученные глаза, затем черный дым заполнил помещение, полностью уничтожая всякую видимость. Я ожидал такого поворота событий; они нет. С ящиком в руке, я в четыре прыжка преодолел отмеренное заранее расстояние и очутился рядом с сейфом. Любой шум, исходящий от меня, тонул в их криках и воплях и в непрерывном пыхтении раздатчиков. Сейф открылся без труда, и крышка моего ящика для инструментов прекрасно подошла к его нижнему краю. Я наклонился, нащупал пачки банкнот и смел их в приготовленную тару. Она быстро наполнилась, и я захлопнул крышку. Следующей задачей было проследить, чтобы ответственность за содеянное легла на того, кого надо. Визитка с рисунком находилась у меня в кармане. Я выудил ее оттуда и аккуратно положил в сейф, который я вновь закрыл на замок, чтобы быть уверенным, что моя записочка не потеряется в этой суматохе. Только теперь я подхватил ставший тяжелым ящичек и попытался сориентироваться, стоя спиной к сейфу. Я знал, что выход находится в девяти шагах от него. Я преодолел пять из них, когда вдруг столкнулся с кем-то в темноте, и чьи-то сильные руки схватили меня, в то время как кто-то прокричал мне в самое ухо:

— Я поймал его! Помогите мне!

Я уронил ящик и оказал ему ту самую помощь, в которой он так нуждался, нащупав руками его шею и сделав все, как надо. Он захрипел и потерял сознание. Я подобрал свой ящик — и вдруг потерял ориентировку… Я осознал, что во время инцидента потерял правильное направление. Меня охватила паника, и я задрожал так, что чуть не уронил опять свой ящик. Семнадцати годов отроду и совершенно один в этом взрослом и чужом мне мире, сжимающемся вокруг меня. Все кончено. Я не знаю, как долго продолжался кризис, скорей всего каких-нибудь несколько секунд, но казалось, что целую вечность. Поэтому я мысленно сгреб себя за загривок и хорошенько встряхнул.

— Ты сам этого хотел — помнишь? Быть одному, и чтобы никто тебя не трогал. Так что давай — начинай думать. Быстрее!

Я подумал. Кричащие и вопящие вокруг люди не могли мне ни помочь, ни навредить — они были в таком же замешательстве, что и я. Ну, хорошо, руки вперед и в путь. В любую сторону. Доберись до чего-нибудь, что можно опознать на ощупь. Когда ты это сделаешь, тогда поймешь, где находишься. Впереди послышался грохот, и в лицо мне хлынул свежий поток воздуха, знакомый голос прокричал совсем близко:

— Что тут у вас происходит?

Охранник! И он открыл дверь. Очень мило с его стороны. Я двинулся вдоль стены, ловко увернувшись от него, пока он продолжал кричать в темноту. Выбравшись на свет божий, я был ослеплен его яркостью и заморгал при виде преградившего мне дорогу второго охранника.

— Стой на месте. И не двигайся.

Нет ничего хуже, чем хватать Черный Пояс таким образом. Я так осторожно опустил его на землю, что он даже не почувствовал, как он там оказался, и нисколько не ударился. Забросив ящик в фургон и оглядевшись, не видел ли кто меня, я завел мотор и неторопливо поехал прочь от полного веселья и забав луна-парка.

— Все улажено, теперь все в порядке, — крикнул я сторожу, и он кивнул мне, открывая ворота. Я покатил по направлению к городу, плавно минуя крутой поворот. Затем резко свернул с магистрали на проселочную дорогу. Мое отступление было так же тщательно спланировано, как и само ограбление. Украсть деньги — это одно; а вот сохранить их — совсем другое. В наше время электронных коммуникаций описание моей внешности и фургона облетит планету за какие-нибудь доли секунды. Каждый полицейский пост и машина будут иметь ксерокопию и словесный портрет. Так сколько же времени у меня было в запасе? Оба охранника были без сознания. Но они вскоре могут прийти в себя, передадут информацию, вызовут по телефону подкрепление и разошлют повсюду предупреждение. Я подсчитал, что все это займет не меньше пяти минут. Что было очень даже хорошо, потому что мне требовалось не больше трех. Дорога вилась среди деревьев, делала последний поворот и заканчивалась у заброшенного карьера. Сердце мое тревожно застучало, так как в этом деле был небольшой риск. Но все сработало отлично — взятый напрокат автомобиль стоял на том самом месте, где я оставил его за день до этого! Разумеется, я снял с него некоторые существенные детали, но какой-нибудь настырный воришка мог просто отбуксировать его. Слава богу, что в округе орудовал только один чересчур настырный вор. Я открыл машину, вынул оттуда коробку с бакалейными товарами и перенес ее в фургон. Из коробки торчали уголки упаковок, склеенные вместе. Очень остроумно, сказал я сам себе. Сам себя не похвалишь, никто не похвалит, ведь никто не подозревал об этой операции. Деньги в коробку, закрываем, кладем в машину. Снимаем рабочую одежду, слегка вздрогнув от прохладного ветерка, и бросаем ее в фургон. Избавляемся от усов. Надеваем спортивную одежду, запускаем таймер термозаряда, закрываем фургон, садимся в машину. И просто уезжаем. Никто меня не видел, поэтому я мог со спокойной душой завершить свое маленькое приключение. Я приостановился на подъезде к главной магистрали и пропустил вперед вереницу полицейских машин, с ревом пронесшихся в сторону луна-парка. Я вот он, но похоже, что они очень спешили. Я выехал на магистраль и неторопливо покатил по направлению к Билльвиллю. К тому времени фургон уже должен был полыхать, потихоньку превращаясь в горку шлака. И никаких улик! Фургон был застрахован в законном порядке, поэтому его владелец получит компенсацию. Огонь не распространится далеко — он не вырвется из каменного сердца каменоломни — и никто не пострадает. Все просто замечательно получилось, просто замечательно. Очутившись снова в своей конторе, я глубоко и с облегчением вздохнул, открыл пиво и долго, с наслаждением пил, затем достал из бара бутылку виски и налил себе глоток покрепче. Отхлебнув немного, я сморщил нос от ужасного вкуса и выплеснул остатки напитка в раковину. Какая отвратительная гадость! Может быть, если бы я пробовал спиртное почаще, я бы привык к его запаху и вкусу, но я сомневаюсь, что овчинка стоила выделки.

Наверняка уже прошло достаточно времени, чтобы до места происшествия добрались вездесущие писаки.

— За работу, — сказал я своему компьютеру. — Отпечатай самый последний номер газеты.

Факс загудел вкрадчиво, и листок бумаги скользнул на поднос. На первой странице была изображена красочная картина долларового фонтана, работающего на полную мощь. Я прочел репортаж не без удовольствия, затем перевернул страницу и увидел рисунок. Тот самый рисунок, который они нашли, когда в конце концов сумели открыть сейф. С изображением слона и короткой строкой шахматных значков под ним.

R — Kt4 x В.

Что значило на языке шахмат, что Ладья взамен Коня 4 берет Слона. Когда я это прочитал, волна радости и удовлетворения сменилась некоторым беспокойством. Не отдал ли я сам себя в руки полиции? Вдруг они разберутся в этой задачке и поймают меня в ловушку?

— Нет! — крикнул я вслух. — Полиция слишком ленива, и у них без этого полно забот. Они могут, конечно, поразмышлять над этим, но никогда не догадаются, что все это значит, пока не будет слишком поздно. Но Слон должен суметь разгадать мою загадку. Он догадается, что это послание предназначается только ему, и поработает над ним. Надеюсь на это.

Я отхлебнул еще глоток пива и серьезно призадумался. Мне понадобилось несколько утомительных часов, чтобы составить эту головоломку. То, что Слон использовал шахматную символику для своей визитной карточки, заставило меня покопаться в книгах о шахматах. Допустим, что он — или она, ведь никто и никогда не определял пол Слона, хотя обычно предполагается, что преступник мужчина — питает интерес к шахматам. Если бы ему понадобилась дополнительная информация, он бы обратился к тем же самым книгам, что и я. Стоит чуть постараться, и вы увидите, что существует два способа обозначения шахматных ходов. Самый старый из них, который использовал я, называет клетку по вертикали и ту шахматную фигуру, по имени которой эта вертикаль названа. (Как вы должны знать, «разряды» — это ряды клеток, которые располагаются от одной до другой стороны шахматного поля, «вертикали» — это ряды клеток, которые тянутся от одного игрока к другому.) Таким образом, клетка, на которой стоит белый Король, обозначается как Король 1. Король 2 будет клетка выше. Если вы находите это слишком уж заумным — не играйте в шахматы, потому что это самое простое в этой игре! Тем не менее существует второй способ обозначения ходов. Вся доска делится на 64 клетки, и Конь 4 может стоять либо на 21, либо на 8 или 22 или 45. Запутанно? Я тоже так думаю. Надеюсь, что и полиция не догадается о том, что это код, и не будет ломать над ним голову. А в этой маленькой шахматной задачке была спрятана дата моего следующего преступления, когда я собирался взять «слона», то есть использовать его визитную карточку. Что значило, что я собираюсь убедить всех в том, что я Слон. Что также значило, что я высоко ценю Слона, как хорошего медвежатника. Я ясно представлял себе весь сценарий. Полиция призадумается над этим шахматным ходом — потом бросит. Но Слон в своем укромном убежище не должен. Он наверняка рассердится. Совершено преступление, и в этом винят его. Деньги украдены, а ему ничего не досталось! Я надеялся, что он станет размышлять над ходом, поймет, что это код, и разгадает его. Сообразит, что Конь — это омоним слову ночь[3]. Ночь 4 — что это может значить? Четвертая ночь Фестиваля современной музыки в Пели Гейтс, вот что. И эта четвертая ночь является в то же время сорок пятым днем в году, то есть 45 клеткой на шахматной доске, одной из возможных диспозиций Коня 4. Эта проверка не оставит у Слона сомнений, что преступление произойдет в четвертую ночь Фестиваля. Преступление, затрагивающее массу денег, конечно. Я мысленно плюнул три раза через левое плечо, в надежде, что ему гораздо интереснее будет встретиться со мной, чем предупредить полицию о готовящемся преступлении. Я все же надеялся, что правильно провел всю комбинацию. Слишком сложно для полиции, но вполне приемлемо для Слона. Ему оставалась еще целая неделя для решения задачи и подготовки к фестивалю. Это значило, что у меня тоже оставалась неделя, чтобы немного успокоиться, хорошенько выспаться и получать удовольствие от разработки планов и различных приспособлений для грабительского набега на общественный карман.

• Предыдущая
• 12/52
• Следующая