Защитник Отечества - Корчевский Юрий Григорьевич - Страница 20
- Предыдущая
- 20/60
- Следующая
Татары близко к городской стене не приближались, опасаясь стрел защитников. На воротной башне сиротливо стояла одна небольшая пушечка. Город невелик, и оружие скромное.
Постояли с полчаса, поглазели. Пока ничего интересного. Спустились, делясь на ходу впечатлениями. Мимо пробегал дружинник, бросил нам на ходу:
– На торгу ополчение собирают, туда идите.
– Ну что же, пойдём, посмотрим.
По боковым улицам к торговой площади стекался народ, в основном мужики, но встречались и женщины. На площади уже было людно. У мужчин в руках было оружие, взятое с собой из дома, сабли, мечи, копья, рогатины, луки. Ждали посадника.
Вскоре появился городской голова вместе с сотником дружинников. Голоса на площади стихли.
– Земляки! Для всех нас настают тяжёлые дни, город окружили татары. Известно, что хотят басурмане – денег, добра вашего, рабов для своих улусов.
Толпа взорвалась возмущёнными криками.
– Не отдадим ворогу города, лучше сами костьми поляжем, чем быть под татарином!
Посадник поднял руку, и голоса стихли.
– Криками татар не испугаешь. На каждой улице старшина есть, вами же избранный. Будете подчиняться ему. Всем старшинам подойти ко мне. Женщинам, коли желающие есть, – приготовить воду и дрова недалеко от всех трёх ворот.
К посаднику потянулись старшины с улиц. Посадник коротко с ними разговаривал, и очередной старшина, забрав своих людей, направлялся к отведённому участку городской стены.
Когда почти все разошлись, подошёл к посаднику и я, поздоровался.
– И тебе доброго здоровья.
– Мы – охранники с обоза, москвичи, уйти должны были сегодня, да татары помешали. Теперь судьба города – и наша судьба. Можете нами располагать.
– Как звать-величать тебя?
– Юрий Котлов, со мной ещё три человека, оружны.
– Это хорошо.
Посадник повернулся к сотнику.
– Куда определим молодцов?
– Думаю, к воротам, что на Елец. Полагаю, татары там в первую очередь ударят. Перед теми воротами поле, есть где на конях порезвиться.
– Слышали? Ступайте с Богом, храни вас Господь.
Мы направились к воротам. Здесь уже было десятка три-четыре дружинников и столько же ополченцев. Распоряжался всеми усатый, кряжистый десятник. Наверху на стене были только дозорные. По приказу десятника, Панфила, разобрали ближайшую избу и заложили брёвнами ворота – самые уязвимые места любой крепости. Теперь, даже если татары разобьют тараном ворота, дальше им не пройти. Нет, кое-где пролезть ползком можно, но ведь и мы ждать не будем, когда татарин сползёт с брёвен.
После разборки одной избы взялись за другую. Уцелеет город – отстроят новую избу, леса вокруг полно, а не уцелеет – некому в избе жить будет. Рационально мыслят горожане, в этом им не откажешь. Брёвна второй избы скоро принялись пилить, надо было приготовить дрова – греть в здоровенных котлах воду и смолу, чтобы при приступе лить на нападающих со стены.
Жестоковато, но и век такой. Хочешь выжить – все средства хороши. Когда вся изба оказалась попиленной на чурки, присели отдохнуть, и почти тут же дозорные закричали:
– Переговорщик едет!
Мы взобрались на стену. Через поле, прямо к воротам скакал татарин, держа на поднятом копье белое полотнище. Подскакал поближе, встал у ворот.
– Эй, русичи, мурза Бакжа к вам пожаловал, почему ворота закрыли, не встречаете посланца великого хана Ахмад-Гирея?
Десятник тут же прокричал в ответ:
– В гости с оружием да без приглашения не ходят!
– Русичи, лучше открыть ворота, тогда город останется целым.
– А зачем же тогда открывать?
– Мы заберём себе только золото да серебро, да девок на потеху. Не повезём же мы с собой ваши дома из деревьев.
– Нет, уходи. Передай мурзе – лёгкой добычи вам здесь не видать!
– Тогда готовьтесь к смерти!
Гонец сорвал с копья белую тряпку, развернул коня и ускакал. Воины загомонили:
– Ишь, ворота ему открой. Живо сами без голов останемся, женок да деток в полон угонят, добро по своим узлам растолкают, а город сожгут.
– А кто такой этот Ахмад-Гирей?
– Хан ногайский, уж не первый раз на Русь приходит. Только это – не главные силы, коли мурза Бакжа у них главный. Небось часть войска в набег послал, за добычей, только поздновато что-то, обычно они летом набеги делают, а тут уж осень на дворе, скоро белые мухи полетят.
– А то и ладно, побыстрей от наших морозов в свои степи уберутся.
Воины спустились со стен вниз, готовить город к обороне. Пока шли разговоры, женщины успели в котлах приготовить кашу с мясом. Запасы из подвалов не трогали, в первую очередь резали скотину: через неделю её кормить нечем будет, подвоза из деревень не будет, да и есть ли они ещё, деревни-то? Дымы не зря поднимались, небось, татары уже там прошлись.
Не спеша покушали – чего торопиться? Теперь у мужчин одна задача – удержать город. Нет других, более важных дел. Оставлена работа, все мастеровые – кожевенники, гончары, ювелиры, кузнецы, плотники – стали ополченцами.
Я собирался, пока нет дел, прилечь в укромном месте со своими молодцами, как дозорные закричали:
– Тревога, татары на приступ идут.
Все вскочили и бросились на стены. В клубах пыли на город мчались татары. Стучали копыта, дрожала земля, воздух звенел от визга татар:
– Алла, Алла!
Лава приближалась, стали видны лица, блестели сабли в руках.
– Поберегись! – закричали сбоку.
От неожиданности, а может, рефлекторно, я присел. Со зловещим шелестом на город и стены обрушились стрелы. С тупым стуком они входили в брёвна стены, перелетая и за стену. Закричали раненые. Я осторожно выглянул. Татары крутили так называемое колесо. Одни подскакивали, пускали стрелы, тут же уносились прочь, а их место занимали другие. За считанные минуты стены стали похожи на ежа. Повсюду – с навесов стен, с крыш домов, из земли – торчали татарские стрелы. На площади, у котлов, билась в агонии женщина. Остальные в страхе убежали в избы. Несколько ополченцев, неосторожно высунувшихся со стены, были убиты.
Я зарядил арбалет, не поднимая головы, высунул руку за стену и спустил тетиву. Тут и целиться не надо: сплошная масса людей и лошадей, в кого-нибудь, да попадет. Просто было противно – сидеть и бездействовать.
Десятник сразу заметил и шикнул на меня:
– Чего болты зря переводить? Подожди, пока на приступ пойдут!
– А сейчас не приступ?
– Нет, попугать хотят, силу свою показать. На конях они не штурмуют. Может, сегодня и не будут. Чай, в окрестных лесах пленники из деревень лестницы срубят, вот с ними они и пойдут. Стены-то невысоки, не Псков, чай, али Новагород.
И правда, поорав и постреляв, татары отхлынули, только пыль оседала на стены.
– А чего же они зажженными стрелами не стреляют? – проявил я осведомленность.
– Зачем же зажигать? Добыча сгорит. В целости взять хотят. Ладно, дозорным остаться на стенах, остальным – вниз. Наши стрелы достать можно, соберите, пригодятся ещё.
- Предыдущая
- 20/60
- Следующая
