Спящая красавица - Айвори Джудит - Страница 26

• Предыдущая
• 26/59
• Следующая

Джеймс ждал, что она ответит.

— Вы никому не говорили о вашем решении, не так ли?

Джеймс нахмурился, глядя на Николь, затем посмотрел в сторону.

— Нет. Это трудновыполнимое решение.

Они снова поплыли по течению и вскоре приблизились к небольшому деревянному мостику. Джеймс подвел лодку к нему очень мягко, ощутимым был только легкий толчок о сваи. Николь повторила то, что уже однажды говорила ему:

— Африка изменила вас.

Джеймс посмотрел на Николь. Ее волосы сияли на солнце. И глаза тоже: они лучились теплотой и мудростью. Такой чарующей и нежной улыбки он еще никогда не видел.

— Поэтому вы молчите?

Чего Джеймс опасался? Конечно же, того, что она права. Его беспокоило, что в Африку он отправился англичанином, а вернулся оттуда совершенно другим человеком. Без сомнения, ему было трудно. Африка. Он пытался стереть отпечаток, который она на него наложила, но это было равносильно попытке стереть с лица Земли этот огромный континент. Его опыт каким-то образом препятствовал его возвращению к привычной жизни в Англии.

Джеймс помог Николь подняться на пристань. Дэвид ждал их в маленьком чайном домике у поворота дороги. Увидев их прибытие из окна, он вышел, чтобы встретить Николь и Джеймса на гравиевой дорожке. Стокер познакомился с ним три дня назад. Дэвид был привлекательным, скромным молодым человеком, удивительно похожим на свою мать.

Джеймс помахал на прощание им обоим. Первое время он не настаивал на обедах в обществе Николь. Однако каковы бы ни были обстоятельства, он старался не планировать ничего на вечер, каждый раз надеясь, что она согласится поужинать с ним и провести вечер. Но она неизменно твердо отвечала «нет». Джеймс окликнул ее с реки:

— Увидимся завтра.

Она весело помахала ему в ответ.

— У Толли. — И улыбнувшись, добавила: — В семь.

Но им не пришлось больше встретиться у Толли ни на следующее утро, ни когда-либо еще.

Джеймс вернулся в свою лабораторию, собираясь заняться ящиками, привезенными из Африки. Когда он услышал приближение шагов, то решил, что это вернулась Николь за своим зонтом, оставшимся на дне лодки. Но пришла не она.

— Филипп! — воскликнул он в изумлении и восторге.

Филипп Данн медленно прошелся по лаборатории, разглядывая коробки и ящики у дальней стены. Его глаза оценивающе перебегали от одной груды материалов к другой. Затем он осмотрел комнату, задержав взгляд на новом оборудовании. У Филиппа не хватало времени, чтобы заниматься еще и геологией.

Вице-президент, как предполагалось, должен был посвящать своим общественным нагрузкам часть времени, но на деле выходило, что они занимали его целиком. Более того, став вице-президентом, он должен был возглавлять колледж. Джеймс помогал ему как мог, но Филипп не был человеком, готовым отказаться контролировать кого бы то ни было. Если прибавить к этому еще и семейные сложности, то неудивительно, что Филипп плохо выглядел в тот день: уставшим и разочарованным.

Он привычно улыбнулся Джеймсу, затем указал в направлении коробок и корзин и спросил:

— Это все?

— Я ничего не прячу, — улыбнулся в ответ Джеймс. — Я привез все, что было найдено кем-либо из членов экспедиции.

Филипп прищурился, посмотрел на стену, затем хмуро оглядел калиброванные образцы, лежавшие перед ним на столе. Он поднял один из них. Апатит, средней плотности, исходные данные номера пять. Он слегка постучал пальцем по нему и затем положил обратно.

— Что? — спросил Джеймс. — Что-то произошло?

Филипп мгновенно поджал губы и отрицательно покачал головой. Затем остановился и ответил, поразмыслив:

— Ничего плохого, только немного неловко. — Он энергично потер лоб — верный признак того, что у него неприятности, — и рассеянно сказал: — Возможно, мне придется передать все в ваши руки. Из-за Вилли. — Так он называл свою жену Вильгельмину. — Может быть, придется отвезти ее на ванны на несколько дней. Может быть — нет. Еще не решено. — Он махнул рукой.

Вильгельмина Данн периодически «принимала лечение» на одном из частных курортов у минеральных источников. Это значило, что настойка опия, поддерживавшая ее, перестала действовать. И мужу нужно устроить ее куда-нибудь хотя бы для того, чтобы удостовериться, что она еще жива. Это была одна из самых печальных страниц в жизни семейства Даннов. Джеймсу было неприятно, что он в курсе событий, но он не мог отказать другу в сочувствии. Лучшее, что он мог сделать для Филиппа в этой ситуации, — притвориться, будто ничего не знает.

Стокер склонился, нахмурившись, к микроскопу и пробормотал:

— Прости, что ты сказал?

— Ничего.

Они оба помолчали.

Джеймс понял, что Филипп высвободил время, чтобы кое-что сообщить ему.

— Азерс требует все записки и дневники членов экспедиции. Я не в состоянии отказать ему, Джеймс.

Глаза у Стокера гневно сверкнули.

— Он получит их, когда я закончу свою работу. Не так долго осталось ждать. Его люди неточно описали местонахождение некоторых образцов. Мне нужны все записи научных наблюдений, чтобы я мог составить полную картину.

Филипп отрицательно покачал головой еще до того, как Джеймс закончил свои объяснения, и предоставил ему возможность торговаться:

— Я могу обработать записки его людей в первую очередь. Или Сэм может нанять нескольких студентов, чтобы сделать с них копии.

Видя, что тот не согласился с его предложениями, Джеймс сказал:

— Филипп, Бога ради, я хочу собрать всю картину воедино. Но не смогу этого сделать, если кто-то начнет растаскивать материалы по кускам до того, как я все обработаю.

Выражение лица Филиппа при этом не изменилось: никакой самостоятельности, никаких обсуждений.

— Он ждет их прямо сейчас. Двое или трое членов парламента поддерживают его требование. Он даже готов, как я понял, выступить с пламенной речью на заседании палаты лордов.

Джеймс горько вздохнул:

— Я тоже могу сказать...

— Он сотрет вас в порошок. Кроме того, Азерс — непревзойденный оратор. Он заручился поддержкой на самом высоком уровне. Церковь и семьи погибших членов экспедиции хотят получить дневники, по крайней мере последние слова тех, чьи души они пытались спасти.

Джеймс фыркнул. Он был почти уверен в истинных причинах настойчивости Найджела.

— Азерс хочет найти в дневниках сведения о местонахождении вакуа. Он ищет золото, а вовсе не записи о заблудших африканских душах.

Филипп равнодушно пожал плечами: ему было все равно. Он только добавил:

— И что еще хуже...

Джеймс обошел вокруг стола, чтобы оказаться лицом к лицу с Филиппом: что же могло быть еще хуже?

— ...он требует и ваши записи тоже.

— Что?!

— Он затеял грязную игру и предъявляет претензии от имени этого проклятого Библейского фонда. Он говорит, что честному человеку нечего бояться. Он хочет, чтобы власти все конфисковали, — сказал Филипп и махнул рукой, — в особенности ваши записи. Он требует расследования всех смертей.

— Что?! — Джеймс побледнел от негодования. — Чертово отродье...

Филипп сделал протестующий жест.

— Не хочу ничего слышать. Он не прав, это нечестный способ, но и вы слишком увлеклись. То, что вы привезли с собой, принадлежит не только вам.

— Кто-то должен заниматься этим, иначе вся информация будет утеряна. А я был там, черт побери. Если материалы, что я привез, и принадлежат кому-то, так это мне.

— Слишком самонадеянно, — заметил Филипп еще раз и снова покачал головой. — Это научный материал. Образцы и данные, ничего больше.

• Предыдущая
• 26/59
• Следующая