Приключения поваренка Бублика - Галанина Юлия Евгеньевна - Страница 10
- Предыдущая
- 10/41
- Следующая
А когда Главный Повар отошёл, она, собирая свои инструменты, пробурчала:
– Я бы спросила не “за что”, а “зачем”? Веселенькое у нас путешествие!
Человек с Перекрёстка скоро пришёл в сознание, но кто на него напал, так и осталось загадкой.
– Не знаю, – бубнил он гнусаво. – Сзади напали.
И нога, и голова у него были забинтованы.
– Может, это кто-нибудь у нас после шторма рассудком поехал? – шёпотом спросил Главный Повар у тётушки Гирошимы. – Может, он теперь всех у туалета караулить будет, а? И ноги ломать? У вас нет микстуры для сумасшедших, то есть от сумасшедших?
– Для вас персонально есть! – пообещала тётушка Гирошима и подмигнула Бублику, который полоскал рот.
– Нет, я всё-таки предупрежу Капитана! – решительно сказал Главный Повар. – С сумасшедшими шутить нельзя.
И ушёл.
Бублик тоже пробыл в лазарете недолго, – тётушка Гирошима дала ему склянку с каплями, которые надо было пить на ночь, чтобы поскорее заживало, и он отправился к себе.
Но, проходя мимо каюты Главного Повара, увидел, как хвост Солонки исчезает за приоткрытой дверью.
Бублику стало плохо.
Помимо прочего, на рынке Перекрёстка Главный Повар купил кулек местных благоухающих сластей на пробу, а Солонка, видимо, решила попробовать их раньше…
Бублик кинулся за крысой.
Солонка важно, как к себе домой, вошла в каюту и направилась под кровать, прикрытую от потолка до полу красными парчовыми шторами.
Бублик раздернул шторки и опустился на четвереньки.
Под кроватью, рядом с дорожным сундучком, ночным горшком и домашними шлепанцами сидела счастливая Солонка. И не одна, а в компании с другой крысой, больше и тоще её.
“Ничего себе, колбаса варёная, не только вернулась, но и друга с собой на корабль привела! Ай да Солонка!” – Бублик протянул руку, но друг Солонки предупреждающе пискнул, всем своим видом показывая, что укусит сразу.
А Солонка вдруг страшно заинтересовалась розовыми цветочками на ночном горшке, предоставляя мужчинам возможность разобраться самим.
Глаза у Бублика привыкли к подкроватному полумраку и он увидел что крыса, то есть крыс, защищает кучу крошек в дальнем углу – видно Солонка носила сюда Бубликовы сухари, а её друг не только ел за обе щеки, но и собрал запасец на черный денек.
“Скряг, – вот ты кто!” – дал имя крысу Бублик.
Занятый крысами, он не расслышал шагов в коридоре, а когда сапоги забухали у самой каюты, бежать было некуда – не под кровать же, в компанию к гневно шипящей крысе и ночному горшку!
Бублик вскочил, не зная, что делать.
Дверь открылась, в каюту вошёл Главный Повар.
– Ты чего? – хмуро удивился он.
Бублик стоял.
Потом растерянно протянул Повару ладонь с зажатым пузырьком лекарства тётушки Гирошимы.
– А, это… – Повар, сопя, сел на кровать, стянул с себя сапоги и на ощупь нашарил домашние тапочки. Из-за тучности ему было тяжело наклоняться. – Уже не надо. Отнеси обратно. Капитан сказал, что выставит охрану на носу.
Бублик пулей вылетел из каюты, забыв и про Солонку, и про Скряга, мысленно благодаря Великого Торакатума за то, что Главный Повар принял его пузырек за микстуру от сумасшедших.
Пытаясь успокоить колотящееся о ребра сердце, он обошёл весь корабль, потом забрёл в небольшое помещение, где хранились корабельные канаты, свёрнутые в тугие кольца, запасные паруса, пакля и дерево. Сел на бухту каната, закрыл глаза.
И стал думать, что с одной стороны он, Бублик, паруса, канаты и пакля, а с другой – всё море. А между ними – деревянная стенка, нашитая на корабельные рёбра.
В уютной темноте, где пахло дёгтем и смолой, он задремал, но его разбудили крохотные цепкие лапки, упорно поднимающие владельца по бубликовой куртке к плечу.
Солонка пришла мириться.
Бублик был зол на неё и мириться не желал.
Но крыса уселась на плече и стала виновато тыкать холодным влажным носом в ухо.
Это было смешно и щекотно, и Бублик понемногу оттаял.
“Ладно…” – мотнул он головой и погладил Солонку по спинке.
Крыса обрадовалась, что её простили, затанцевала на плече, а потом вдруг полезла Бублику на голову.
Бублик немножко испугался, не понимая, что она задумала, но, оказалось, Солонка решила поиграть.
Забравшись поварёнку на макушку, она уселась там, и лихо съехала по лбу и носу, как по ледяной горке.
Плюхнувшись на грудь Бублика, Солонка ловко перевернулась и быстро заспешила наверх.
“Да уж, вот завёл себе домашнего питомца…” – думал Бублик, пока Солонка скатывалась с его головы. – “Враг кухни, проныра, нахалка, да ещё не одна, а с дружком! Нет бы Главному Повару черепаху у себя в каюте поймать – тогда бы хлопот не было!”
Беззаботная Солонка радостно попискивала, соскальзывая с носа, как с трамплина, а в каюте Главного Повара, который задремал на кровати, хрупал сухарями, спрятавшись за ночным горшком, толстый, лоснящийся Скряг.
После шторма установился хороший попутный ветер.
«Невеста ветра» воспряла духом, расправила паруса и понеслась во весь опор.
Утром Капитан увидел за кормой чёрное двухмачтовое судно.
“Не обгонишь!” – подумал он и приказал поднять ещё парусов.
«Невеста ветра» прибавила ходу.
– Ха, им нас теперь не перегнать! – объяснил довольный Капитан Мажордому и Повару, стоявшим рядом с ним на корме и любовавшимся морем.
Чтобы паруса выдерживали напор ветра, их, не переставая, смачивали водой.
– А это ещё зачем? – кисло осведомился Мажордом, которому не очень нравилась большая скорость судна.
– Господин Мажордом, – тут же встрял довольный Повар, – даже я знаю, что льняное полотно в мокром состоянии становится крепче и туже. А под вашим началом, по-моему, тысяча льняных скатертей.
– Скатерть – это одно, а парус – совсем другое! – отрезал Мажордом. – Я же не интересуюсь, почему тутошний кок мясо с подливкой готовит вкуснее, чем Королевская Кухня.
Смерив друг друга уничтожающими взглядами, Повар и Мажордом разошлись по разным бортам и стали прогуливаться в одиночестве, не замечая друг друга.
К радости Капитана, незнакомое судно не приближалось. Убедившись, что оно не догонит «Невесту ветра», он сходил в свою каюту за трубой.
– У них полно народу на палубе, хорошее вооружение и отсутствует флаг… – пробурчал Капитан себе под нос, чтобы Повар и Мажордом не расслышали. – Чтобы это значило, буря меня побери?
Весь день судно шло тем же курсом, что и «Невеста ветра», однако ночью оно исчезло – и утром вокруг не было видно ни паруса.
Мажордом обиделся на Повара всерьёз, заперся в своей каюте и Повару стало не с кем спорить.
Главный Повар заскучал.
“Один немой – это хорошо. Одни немой и хромой – это плохо. Семь не моих прожор – это очень плохо. Сахар, похоже, отсырел, а карамель слиплась, – это отвратительно!”
Терзаемый скукой, Главный Повар впал в мрачное настроение (и ведь он не знал, что Солонка вернулась на корабль в компании Скряга…).
А когда Главный Повар впадал в Мрачное Настроение, ему жизнь была не мила, если кругом все тоже не становились мрачными и угрюмыми.
А как это сделать?
Да загрузить подручных работой! Желательно неприятной.
И Повар пошёл к Капитану.
Капитан удивился новой странной просьбе.
– А без меня не справитесь? – пробурчал он.
– Будь я на своей кухне… – тяжело вздохнул Главный Повар. – Уж дело бы всем отыскалось!
– Палубу бы не мешало заново проконопатить, – нашёл одно дело Капитан. – Да медные детали корабля начистить. Всякие ручки, скобы и всё такое.
– Сделают! – обрадовался Главный Повар, недавнюю мрачность с которого – как рукой сняло.
И через десять минут команда акватиканской кухни была на палубе. Кто под надзором боцмана конопатил щели между досками палубного настила просмоленной паклей, кто начищал корабельный колокол, ручки и поручни. Несколько бедолаг драили напильниками якорь и якорную цепь, потому что Главный Повар по простоте душевной велел и его начистить так, чтобы блестел.
- Предыдущая
- 10/41
- Следующая
