Прокурор расследует убийство - Гарднер Эрл Стенли - Страница 17

• Предыдущая
• 17/40
• Следующая

— «Блейд» ничего не опубликует об этом.

— Даже и не думай, они это сделают. Ты ведешь себя как страус, Дуг. Сунул голову в песок и думаешь, что спрятался от всех.

— Извини, Сильвия, — настаивал он. — Но мне просто нечего тебе сказать.

— Почему?

— Во-первых, откуда ты знаешь, что вообще есть нечто, стоящее внимания?

— Не смеши меня, Дуг. Я точно знаю, что есть. Можно отправиться в отель и покопать самостоятельно, если потребуется, однако мне кажется, что…

Она остановилась на половине фразы, но нога раскачивалась все сильнее, амплитуда увеличивалась, и казалось, что девушка изо всех сил пинает воздух.

— Я очень хотел бы поделиться с тобой всем, Сильвия, но у тебя своя работа, а у меня своя. Ты представляешь интересы газеты и обязана информировать публику. Все, что ты узнаешь, появится на первой полосе. Мне неизбежно приходится это учитывать.

— Мы так поддерживали тебя на выборах. Разве мы не заслужили что-то взамен?

— Конечно, заслужили. Вы получите всю информацию, которую я имею право дать.

— Этим словам грош цена, — горько сказала она. — Редактор поручил мне дело об убийстве. Мы с тобой знакомы много лет. Я встала на твою сторону с того момента, как ты впервые посмотрел на меня своими проклятыми насмешливыми голубыми глазами и улыбнулся. Газета, которую я представляю, помогла тебе стать окружным прокурором. Ну и что мы получаем взамен?

Девушка часто-часто заморгала.

— Сильвия, ну, пожалуйста, не начинай плакать! — умолял прокурор. — Ты не понимаешь моего положения.

Она соскочила со стола.

— Ты так разозлил меня, что я и в самом деле могу зареветь. Не понимаю твоего положения, да? А ты видишь, в какое положение попадает моя газета?

— Полагаю, что понимаю.

— Неправда! Я получаю редакционное задание давать информацию из прокуратуры по делу об убийстве и полностью проваливаю его. Между тем оппозиционная газета привлекает звезду репортажа, и я оказываюсь один на один с опытным волком из ежедневной газеты большого города. Для меня открылась возможность действительно что-то сделать, а я превращаюсь в посмешище для всей пишущей братии. Мне необходимо использовать преимущество, которое у меня имеется. А мое единственное преимущество, как я надеялась, — наша дружба.

— Сильвия, я для тебя сделаю все, что могу, но…

— Меня тошнит от твоих слов, — объявила она. — Ты прекрасно знаешь, так же как и я, впрочем, что скрываешь нечто важное. Тебе удается все скрыть от меня, потому что я настолько глупа, что доверяю тебе. Но у тебя кишка тонка припрятать сведения от «Блейд», так как они борются против тебя и выступают сами по себе, пользуясь независимыми источниками информации.

— Почему ты считаешь, что они достанут какие-то особенно сенсационные сведения? — спросил он.

— Поклянись, что твой визит в отель «Мэдисон» не связан с одной из версий в этом деле.

— Не могу, — прямо ответил Селби, — так как связь есть.

— Ты там с кем-то встречался?

— Естественно. — С кем?

— Этого я сказать не могу.

— Но почему?

— Не могу, и все.

— Почему?

— Это будет нечестно.

— По отношению к кому?

Селби подумал немного и произнес назидательно:

— По отношению к налогоплательщикам, по отношению к обвинению.

— Все ясно, — воскликнула девушка, — ты кого-то хочешь прикрыть!

— Ну допустим, я скажу тебе, что один человек оказался вовлеченным в дело, хотя он абсолютно не связан с ним. Чисто случайное совпадение обстоятельств. Еще я скажу, что читатель не поверит в его невиновность, если имя этого человека получит огласку. Пользуясь своим официальным положением, я смог получить абсолютно откровенное и полное объяснение. Ты хочешь, чтобы я предал это доверие и рассказал обо всем первому встречному репортеру?

Сильвия нетерпеливо покачала головой:

— Теперь позволь сказать мне. Допустим, в деле появится нечто такое, что неизбежно станет достоянием общественности. Предположим, материал этот появится во враждебном издании завтра вечером, а мы останемся в дураках. В таких обстоятельствах, мне кажется, мудрее будет поделиться информацией со мной, вместо того чтобы придерживать ее.

— Но ты же не хочешь, чтобы я обманул доверие?

— Я думаю, для человека, оказавшего тебе доверие, будет гораздо лучше, если факты в газете будут изложены точно, а не в специально извращенном виде, чтобы принизить тебя.

Селби задумался. Его молчание прервал телефонный звонок. Прокурор поднял трубку и произнес:

— Хэлло.

— Куда ты, к дьяволу, подевался? — задребезжал в трубке голос Рекса Брэндона. — Я непрерывно названивал тебе последние двадцать минут.

— Я заскочил ненадолго в отель «Мэдисон», чтобы посмотреть, как развиваются события.

— Что-нибудь новенькое?

— Ничего такого, что необходимо сейчас обсуждать. Мы поговорим по этому вопросу позже. Что у тебя?

— Говорил по телефону с окулистом в Сан-Франциско. У него длиннющий список пациентов с тем же рецептом или коррекцией — как еще это там называется, — что и у нашего покойника. В списке два священника. Один — преподобный Хиллирд из какой-то церквушки в Сан-Франциско, другой — преподобный Уильям Ларраби из Ривербенда, штат Калифорния.

Селби не смог скрыть волнения.

— Бросай все, — заявил он, — второй — наш человек!

— Откуда ты знаешь?

— Из расследования, которое провел. Мне известно что в фамилии присутствует Ларри или Лэрри и что этот человек прибыл из Калифорнии, из города, в названии которого есть слово «ривер».

— О’кей, — сказал Брэндон, — что теперь?

— Мы сделаем так! — воскликнул Селби. — Ты будешь держать оборону здесь. Я же гоню в Лос-Анджелес, нанимаю самолет и отправляюсь на место. На этот раз мы не имеем права ошибиться и прозевать какие-то детали. Возьму с собой фотографию.

— Ты не хочешь, чтобы мы провели идентификацию с помощью окулиста? — спросил шериф. — Мы сможем представить ему фотографию через три-четыре часа.

— Нет, это будет идентификация из вторых рук. Лучше отправимся к источнику информации. Мы напали на горячий след, я очень доволен. Не забудь, перед нами двойная проблема: не только опознать тело, но и выяснить, почему этот человек оказался здесь и были ли мотивы для его убийства.

— Хорошо, — сказал шериф, — отправляйся. Я проработаю разные ходы здесь. Где можно будет тебя найти, если потребуется послать телеграмму?

— Посылай на имя Джона Смита, до востребования, в Ривербенд. Таким образом, мы не допустим возникновения сплетен и избавим девушек на телеграфе от ненужного искушения.

— Когда ты выезжаешь? — поинтересовался Брэндон.

— Немедленно, — ответил Селби. Прокурор повесил трубку и повернулся к Сильвии Мартин. — Вот так-то, сестренка, — сказал он. — Ты заявляешь, что не имеешь информации. Не хочешь ли отправиться со мной в Лос-Анджелес и предпринять путешествие на самолете, чтобы идентифицировать покойника? У тебя как раз будет время передать по телеграфу эксклюзивный материал в газету.

Она, пританцовывая, приблизилась к нему и обвила руками его шею.

— Дуг, ты такой милый! — воскликнула Сильвия, оставляя густой мазок губной помады на его щеке.

— Само собой разумеется, — с сомнением произнес он, стирая помаду носовым платком. — Правда, не знаю, когда я вернусь или, вернее, когда мы вернемся. И вообще, возникает вопрос, насколько прилично…

— Приличия, — заявила она, — могут отправляться к черту! В путь!

Маленький самолет пробивался сквозь темноту. Мотор громко гудел, альтиметр показывал высоту шесть тысяч футов, а стрелки часов — время: два пятнадцать. Впереди по курсу едва виднелось скопление огоньков, они светились почти неразличимо, похожие на газовую туманность, наблюдаемую в телескоп. Внизу луч маяка, словно длинный указующий перст, вспыхивал то красным, то белым светом, описывая круги и освещая окрестности.

Пилот склонился к Дугу Селби, приблизив губы к уху окружного прокурора, и прокричал:

• Предыдущая
• 17/40
• Следующая