Подставных игроков губит жадность - Гарднер Эрл Стенли - Страница 12

• Предыдущая
• 12/37
• Следующая

Я уселся рядом, захлопнул дверцу. Она стройной ножкой выжала газ, и мы выехали на полукружье подъездной дорожки.

– Как вам понравился мистер Холгейт?

– Очень.

– Замечательный человек. С ним так хорошо работать.

– А как мистер Мэкстон? – спросил я.

Полусекундное молчание можно было объяснить тем, что она подъезжала к перекрестку. А может быть, еще чем?

– Он тоже.

– Вы, должно быть, довольны работой.

– Очень довольна.

– Вам она действительно нравится?

– Не то слово.

– Нравится все время быть в действии?

– Действовать, значит, жить, – горячо откликнулась она. – Безделье – смерть. Губит рутина. Я люблю разнообразие жизни. Чтобы каждый день, каждую минуту возникало что-нибудь новое, чтобы я могла показать себя как личность, проявить инициативу, использовать свой ум.

– Думаю, у тебя получается, – заметил я.

– Спасибо, Дональд. Тебе кто-нибудь говорил, что ты чертовски славный парень?

– Холгейт говорил, – ответил я. – Но думаю, что ему страшно хотелось продать мне земельный участок.

Лоррен от души расхохоталась:

– Дональд, ты говоришь ужасные вещи! Долго ли еще будешь в городе?

– Не знаю.

– Кого-нибудь здесь знаешь?

– Мало кого.

– Мужчин, женщин?

– И тех, и других.

– Ладно, – подбодрила она меня, – не скучай!

– Не буду, – сказал я.

– Рада, что не будешь, – поглядев на меня, улыбнулась Лоррен. – Но если что... можешь всегда позвонить мне. Мой номер телефона есть в справочнике.

– Будешь предлагать мне участок?

– Возможно, – засмеялась она.

Пару минут она молчала, потом, подъезжая к отелю, с улыбкой добавила:

– А вообще-то, Дональд, я много чего могла бы предложить.

Лоррен порывисто протянула мне руку, одарила быстрой улыбкой и, глядя перед собой, стала ждать, когда захлопнется дверца автомобиля.

Убедившись, что дверца закрыта, она мельком взглянула в боковое зеркальце и стремительно врезалась в поток машин.

Портье сообщил, что мне никто не звонил. Сказав, что я немного пройдусь по городу, я вышел из отеля и направился к находившейся в двух кварталах стоянке такси.

Доехал до супермаркета. Там я забрал оставленный мной автомобиль, вернулся на нем в отель, припарковался, а потом до темноты слонялся по улицам.

По всей видимости, никто не проявлял ко мне ни малейшего интереса. Ни разу не появился и тот долговязый. Всем было на меня наплевать. И никаких сообщений.

Незадолго до того как стемнело, я позвонил Дорис Эшли.

Телефон не отвечал.

Из телефонной кабины я позвонил домой Элси Бранд:

– Привет, Элси. Как делишки?

– Дональд...

– Что не так?

– Названивает какой-то человек и разговаривает... как вам сказать, угрожающе.

– Угрожать – дело несложное, – заметил я. – Что ему надо?

– Да насчет аварии, которую вы видели. И, похоже, он очень... словом, чем-то обеспокоен.

– Да ну? И часто звонит?

– За последний час трижды. Господи, я не знала, что говорить. Сказала, что не знаю, чтобы кто-нибудь давал мой номер телефона, но что у меня гостит брат, который должен вот-вот прийти.

– Скоро буду, – сказал я. – Не дергайся.

– Дональд, это что-нибудь... опасное?

– Откуда я знаю?

– Я ужасно боюсь.

– Не надо. Еду.

– Когда вы будете?

– В течение часа.

– О, Дональд, я так... Будьте осторожнее, ладно?

– Странно, – заметил я. – Обычно ты просишь меня вести себя прилично. А теперь говоришь – осторожнее.

В трубке раздался нервный смешок:

– Приготовить что-нибудь на ужин?

– Неплохая мысль, – поддержал я. – Это создаст домашний уют.

– Чего бы вы хотели?

– Шампанского и бифштекс из вырезки.

– Я – скромная служащая.

– Это, – заявил я, – в счет служебных расходов.

– Будет сделано: шампанское и бифштекс из вырезки, – отрапортовала она. – Как предпочитаете – куском?

– Куском.

– С кровью?

– С кровью.

– С картофелем?

– Печеным. Но не слишком хлопочи. Никаких салатов и десертов. Только бифштекс, печеный картофель, шампанское и, может быть, баночка зеленого горошка. Мясо поджарю сам, когда приеду. Когда эта птичка снова защебечет, постарайся узнать, как его зовут. Скажешь, что я задерживаюсь, но обещал быть дома через час и что мы собираемся поужинать. Пускай приезжает часа через полтора, тогда и поговорим.

– Вы уверены, что успеете приехать до него, Дональд?

– Буду, – заверил я. – Покупай мясо и шампанское. Обязательно сохрани чеки – отдам Берте в качестве оправдательного документа.

– Вот уж она будет рвать и метать! – обрадовалась Элси.

– Ей только на пользу, – хмыкнул я. – Жди. Еду. – И я повесил трубку.

Транспортный поток был чуть меньше, чем я ожидал, поэтому я добрался за сорок пять минут.

У Элси шампанское уже стояло на льду, две отменных отбивных оставалось только бросить на решетку. В духовке пеклась картошка. Была открыта банка зеленого горошка, нарезан и намазан маслом французский хлеб – оставалось его только поджарить. Не забыли и про баночку протертого чеснока.

– Ну прямо как дома! – похвалил я.

Она хотела что-то сказать, осеклась и залилась краской, видно, из-за того, что чуть было не ляпнула.

– Чеки есть? – спросил я.

Элси протянула их мне.

– Звонил наш знакомый?

– Как только я положила трубку после разговора с вами.

– Сказала ему, чтобы приезжал?

– Сказала.

– Что он?

– Сказал, что будет. Просил передать вам, то есть брату, чтобы без дураков и говорил только правду.

– Что ты ответила?

– Сказала, что брат всегда говорит правду и что так заведено у нас в семье.

– Молодчина! – похвалил я ее. – Ну, давай, посидим как брат с сестричкой.

Я снял пиджак, расстегнул манжеты, засучил рукава, ослабил галстук, расстегнул воротник и огляделся вокруг, думая, что бы еще предпринять. В это время раздался звонок.

– Ступай к двери, – обратился я к Элси. – Скажи, что брат только что пришел, и спроси этого малого, как его зовут. Когда будешь представлять меня, постарайся не называть фамилию. Просто скажешь: «Это Дональд». Поняла?

– Поняла.

– Ну, давай.

Она направилась к двери.

На пороге стоял кряжистый, воинственно настроенный тип. Кустистые брови насуплены, над ушами росли густые волосы, зато не было почти ни волоска на макушке. Одет в дорогой костюм, но ботинки явно нуждались в щетке.

– Здорово! – проревел он. – Брат дома... А-а, вон он. – И полез в дверь.

Элси осталась стоять в дверях.

– Будьте любезны, ваше имя?

– Гарри Джуитт, – ответил он, протискиваясь мимо нее в квартиру. – Ты – брат? – обратился он ко мне.

– Я – брат, – ответил я, держа в руках вилку с длинной ручкой, которой собирался накалывать мясо, – и у нас не принято врываться в дом без приглашения.

– Извини, кажется, немного не удержался. Я... для меня это очень важно.

– А мне важны хорошие манеры, – оборвал я его. – И моя сестра – порядочная девушка.

– Кто сказал, что не так?

– Вы – своим поведением.

– Ладно, успокойся, юноша, – сказал он примирительно. – Мне надо с тобой поговорить.

– Я вам – не юноша, – отрезал я. – Меня зовут Дональд. А теперь катитесь за дверь и ждите, когда вас пригласят. Иначе не будет никакого разговора.

– Я так и думал, – хмыкнул он.

– Что вы думали?

– Что ты разыграешь спектакль, а говорить не захочешь.

– Мне казалось, что я говорю, – ответил я. – И говорю вполне определенно. Убирайтесь на лестничную площадку. – С вилкой в руке я двинулся на него.

Он грозно распрямил плечи, но потом, кажется, передумал. Вышел на площадку и снова позвонил в дверь.

Элси, словно примерзшая к месту, вопросительно посмотрела на меня. Потом открыла.

Джуитт промолвил:

– О, добрый вечер, мэм. Меня зовут Гарри Джуитт. Извините, что беспокою в такой поздний час, но вопрос чрезвычайно важен. Я полагаю, что ваш брат был очевидцем автомобильной аварии, имевшей место два месяца назад, и мне очень хотелось бы с ним поговорить.

• Предыдущая
• 12/37
• Следующая