У сыщиков каникул не бывает - Сотников Владимир Михайлович - Страница 41
- Предыдущая
- 41/50
- Следующая
– Правильно, – одобрил ее всеведение скульптор. – Из глины лепится только фактура. Попросту говоря, то, что называется мышечной тканью и кожным покровом. Да и глина эта все-таки легче той, из которой кирпичи выпекают.
– А, теперь я понял, почему они нам казались… Ну, то есть почему у них головы казались открытыми! – воскликнул Пашка. – В головах-то у них пустота!
– Как у тебя, – шепнула Анка.
Но все услышали ее шепот и рассмеялись. Конечно, кроме Пашки.
– Постойте-постойте, – не понял художник. – А где же вы их видели, да еще с открытыми головами? Я их еще не выставлял. Их вообще пока только заказчик видел – не считая, конечно, грузчиков. Но Иван Антонович всего день назад их забрал. Вот, последняя осталась.
Художник кивнул на Сальвадора Дали.
– Иван Антонович? – удивился Саня. – Так это он ваш заказчик? Теперь я понял, почему он в последнее время так занят был! Наверное, где-нибудь выставку организовывал. Ну да, он же говорил, что когда-то хотел скульптором быть.
– Да, действительно хотел, – подтвердил художник. – И до сих пор скульптурой интересуется. Меня вот нашел через Союз художников, эту мастерскую помог получить, материал отличный привез. Только, говорит, работайте. Но я не знал, что он сам собирается выставлять мои работы. Вообще-то это не принято…
Сане стало стыдно, что из-за них художник может поссориться с Иваном Антоновичем. Получается, будто его сосед в чем-то обманул скульптора. Но ведь это Саня сам додумал, про выставку! И никаких скульптур, кроме чучел, Иван Антонович им не показывал.
– Понимаете, мы совершенно случайно… – начал Саня. – Ну, в общем, мы Москву рассматривали через телескоп и случайно навели его на ваше окно…
– Москву – через телескоп? – удивился художник.
Потом он посмотрел на не задернутое шторой окно, увидел соседний дом и все понял. Но не обиделся, а наоборот, засмеялся.
– Итак, можно считать, что выставка уже состоялась? И первые зрители моих скульптур – передо мной?
Саня с Пашкой молча кивнули. Все-таки не очень приятно признаваться в том, что ты знакомишься с содержимым чужих квартир с помощью телескопа.
А неугомонная Анка вдобавок ляпнула:
– Им еще показалось, что это не скульптуры, а трупы! Вот они какие бдительные! Хотели убийцу выследить и поймать.
– Конечно, кто ж его разберет издалека, кто это сидит в кресле с половиной головы – кукла или человек… – пробормотал Пашка.
Художник расхохотался.
– Вот оно что! Что ж, это я расцениваю как высшую похвалу своей работе. Правда, мне уже грузчики высокую оценку дали. Не хотели скульптуры без упаковки выносить. Говорили: до того на людей похожи, что если какая-нибудь бабулька увидит – готовый инфаркт…
Он посмотрел на часы. Не те, говорящие, в виде глобуса, а обычные, у себя на руке. Видно, у него совсем не было времени. Может, надо было еще Сальвадору Дали какой-нибудь ус подклеить… Ребята переглянулись и попятились в коридор.
– Спасибо вам большое. Обязательно придем на выставку, – вежливо сказала Анка.
– Это вам спасибо. Так помогли мне сегодня с этим замком… Да и просто приятно было пообщаться с такими любознательными людьми.
При этих словах художник хитро взглянул на Пашку с Саней.
– Вы даже и представить себе не можете, как я рада! – воскликнула Анка на улице, подставив лицо весеннему солнышку.
– Чему уж ты так рада? – возмутился Пашка. – Заложила нас этому художнику… Кто тебя за язык тянул?
– Да ты же сам проговорился про пустые головы! – справедливо заметила Анка. – Он же сразу понял, что вы скульптуры уже видели. И Саня все сказал…
– Я только сказал, что мы случайно его скульптуры увидели, – вступил в спор Саня. – Чтобы у них с Иваном Антоновичем никаких недоразумений не вышло. Еще не хватало им поссориться из-за нас. А ты сразу про трупы… Представила нас идиотами!
– Странный вы народ! – накинулась на них Анка. – Вам бы только преступления всякие расследовать! А как только все хорошо кончается, так сразу и настроения у вас нет, и меня во всем обвиняете. Шерлоки Холмсы несчастные! А кто сегодня обещал мне позвонить, а сами смылись куда-то с утра, ни слова не говоря? Я тут во дворе целый час проторчала!
– А ты хотела, чтобы тебя удав нюхал, да? – огорошил ее Пашка. – Мы в цирк ходили, к этому Канарейке! И пока мы с ним беседовали, ко мне в карман змейка заползла. Вот, пощупай, может, я ее вынуть забыл.
Он оттопырил карман своей куртки. Анка ойкнула и отпрыгнула в сторону.
– Ну ладно, ладно, – миролюбиво сказала она. – В цирк так в цирк. Если надо, то что же… Я все равно бы за кулисы не пошла. Но хоть предупредили бы! И про эти фигуры ничего мне не говорили. Что я, и обидеться после этого не могу?
– Можешь, сколько влезет, – буркнул Пашка.
– А что Канарейка вам рассказал? – Анку просто распирало от любопытства. – Только вы не говорите мне больше про удавов и змей, ладно?
– Пойдем ко мне, – предложил Саня. – Там все и расскажем. Похоже, наше расследование бесславно завершилось…
– Ну почему бесславно? – всю дорогу успокаивала мальчишек Анка. – Ведь главный результат – это когда никто не пострадал, да? Все целы, да еще вы и этого Канарейку, наверное, уговорили больше не стрелять голубей, мышек не ловить… Уговорили?
– Такого уговорами не проймешь, – ответил Пашка. – Запугали мы его. Сказали, что, если от него будет пахнуть мышами, сожрет его удав.
– А папа вам билеты в цирк взял! – радостно встретила их Санина мама. – Оказывается, он однажды про цирк писал. Почти десять лет назад. Тогда всюду были перебои с продуктами, и Никулин пригрозил, что выведет тигров на демонстрацию.
Уже вечером, засыпая, Саня вдруг вспомнил: а ведь они даже не узнали, как зовут их нового знакомого. Но вообще-то этому человеку больше всего подходило имя, которым Саня мысленно называл его весь день: художник.
- Предыдущая
- 41/50
- Следующая
