Дело застенчивой обвиняемой - Гарднер Эрл Стенли - Страница 8
- Предыдущая
- 8/37
- Следующая
– Я знаю, – нетерпеливо сказал Мейсон. – Времена меняются. Нормы поведения в настоящее время отличаются от тех, которыми ты когда-то руководствовался, но независимо от того, совершила ли она этот проступок или нет, выглядит она приятной, свеженькой, такой очаровательный ребенок.
– Возможно, она и в самом деле очаровательная девушка, согласно твоим стандартам и моим, но ничего нельзя знать наверняка. Может быть…
Он оборвал себя и пожал плечами.
– Хорошо, давай дальше. Что там с общей ситуацией?
– Мошер Хигли был больным человеком, прикованным к своей кровати. Это был толстый мужчина, который быстро сбрасывал вес, следуя указаниям врача. Он сидел на строгой диете, однако не всегда твердо ее придерживался. Он мошенничал, когда думал, что это может сойти ему с рук. Больше всего ему хотелось горячего шоколада. Он понимал, что не может продолжать пить горячий шоколад, если пытается сбросить вес, но разработал одну уловку, которая на вид была подходящей. Он брал шоколад без сахара, смешивал его с сухим молоком, бросал туда несколько таблеток заменителя сахара. Надин готовила для него эту бурду. Она держала эти продукты припрятанными на кухне, на определенных полках в укромном уголке.
Но вот она доведена до отчаяния и собирается покончить с собой. В это время Джон Локк показал ей банку с ядовитыми таблетками. Ей нужен был яд. Она дождалась подходящей минуты, когда Джон был занят в дальней части лаборатории, залезла в банку с ядом и положила горсть таблеток в свой носовой платок, который завязала узлом и сунула в карман пальто. Когда она добралась домой, то сначала решила, что должна принять таблетки немедленно, но Хигли-то дал ей срок в сорок восемь часов. И она захотела взять эти сутки, все счастье, которое сможет, то есть дотянуть до последней минуты, чтобы видеться с Джоном Локком в течение этих двух суток. Мы видели эту молодую женщину, по уши влюбленную и готовящуюся убить себя. Ей нужен был пузырек для таблеток с цианидом, но пузырька у нее под рукой не было, зато там на кухне была пустая бутылочка из-под сахарного заменителя. Она взяла пустую бутылочку, бросила туда таблетки с цианидом и поставила ее в своей комнате.
– И что же потом! – спросил Мейсон с некоторым скептицизмом в голосе.
– Потом она виделась с Джоном Локком каждую минуту, как представлялась возможность. Наступило утро рокового дня. Назначенное ей время истекало в семь часов вечера. Незадолго до полудня Хигли напомнил ей об этом, а заодно попросил чашечку шоколада. Она пошла на кухню и приготовила шоколад, который принесла ему. Выпив его, он вдруг начал задыхаться. Затем посмотрел на нее и сказал: «Ах ты, проклятый поросенок! Мне бы надо было догадаться об этом. Ты меня отравила!» Он попытался кричать, но смог произнести только нечленораздельные булькающие звуки. Он ощупью нашел электрический звонок для вызова сиделки и вцепился в него. Началась судорога, он упал спиной на кровать, потом сумел подняться и снова сесть и ухватиться за звонок. Чашка с остатком шоколада в ней выпала из его рук на пол и разбилась.
Перед тем как появиться сиделке, прошло несколько минут, потому что Надин ее подменяла в полуденное время, но Хигли уже не мог говорить. Надин бросилась к телефону и вызвала врача. Он приехал, сказал, что Хигли умер, и написал свидетельство о смерти, считая, что причиной явился коронарный тромбоз. Пролитый шоколад с пола вытерли, разбитую чашку выбросили, а Хигли похоронили. Сама Надин Фарр при первой возможности бросилась в свою комнату и принялась искать бутылочку с таблетками цианистого калия. Ее не было. В панике она побежала на кухню и нашла там две бутылочки. Почти полная с сахарным заменителем стояла у задней стенки полки, а другая, с таблетками цианида, которые она выкрала из лаборатории, стояла перед первой бутылочкой. Кто-то так ловко все подстроил, что она сама убила Мошера Хигли.
– И, стало быть, она взяла бутылочку с таблетками цианида и выбросила ее? – спросил Мейсон.
– Да, верно. Она сунула бутылочку в свой кошелек и была уверена, что врач непременно обнаружит, что Мошер Хигли отравлен. Она хотела во всем признаться, но, к счастью, решила подождать, потому что боялась, что, если она расскажет о таблетках, то это может принести неприятности Джону Локку. Врач дал ей успокоительное и уложил спать. Проснувшись, она обнаружила, что все – и врач, и сиделка – считают, что Хигли умер сам, естественной смертью. Для нее это выглядело случаем, посланным небесами.
У Хигли в доме была комната для оружия. Там по стенам висели ружья в таких штативах и еще были полки для патронов. До того, как он совсем слег, он временами немного охотился. Надин пошла в эту комнату и взяла такие маленькие плоскогубцы с вытянутыми концами, чтобы вытащить дробь из патронов к дробовикам. Потом она бросила дробь в ту же бутылочку, а ближе к вечеру отнесла ее на озеро Туомби, ну и…
– А откуда она узнала об озере? – спросил Мейсон. – Так это же место, куда молодые парочки ходят обниматься. И они с Джоном Локком тоже бывали там время от времени. Это что-то вроде места для любовных забав. Она забросила бутылочку как можно дальше. Надин Фарр терзали муки совести. Инстинкт подсказывал, что надо сидеть смирно, а совесть призывала говорить, поэтому внутри нарастало эмоциональное возбуждение, которое имело неблагоприятные последствия. Она не могла спать, стала нервной и пугливой, потеряла аппетит, похудела и стала вообще больной. Джон Локк настоял на том, чтобы она показалась врачу. Она обратилась к общепрактикующему врачу, который и направил ее ко мне. Вот тебе и вся история.
Это, черт возьми, та еще история, – сказал Мейсон.
– Что означает твое замечание?
– А ты взгляни на это так, как сделают присяжные. Когда она находилась под воздействием наркотиков в процессе проверки сывороткой истины, она рассказала тебе, что ненавидела Мошера Хигли, а тот ненавидел ее, и она отравила его и выбросила яд в озеро. А теперь выходит, что у Мошера Хигли была возможность разрушить ее романтическую связь. Наверно, в его распоряжении была настолько компрометирующая информация, что она даже не попыталась бороться за свои права. Он приказал ей исчезнуть и отказаться от человека, которого она любила, и назначил ей для этого двое суток. Но до истечения этого срока Мошер Хигли умер. Он был отравлен рукой девушки, цианидом, который она выкрала из лаборатории, где работал ее жених. В своих предсмертных словах Хигли обвинил ее в том, что она отравила его. Она знала, что сделала, она взяла остатки этого яда, положила в бутылочку дробинки, поехала на озеро Туомби и бросила туда бутылочку.
– Ну, если смотреть на все это подобным образом, то это звучит совсем плохо, – согласился доктор Динэйр. – Но, Мейсон, боюсь, я склонен верить этой девушке.
– К сожалению, я не могу внушить твое мнение присяжным.
– Но в том виде, в котором ты представил, все это, конечно, выглядит плохо.
– Да, плохо, – отозвался Мейсон. – И все же нам надо противостоять этому. У Деллы здесь есть немного виски. Давайте-ка сделаем хорошего двойного виски со льдом, а потом пойдем и хлебнем этого лекарства.
– Не знаю, полагается ли нам принимать какое бы то ни было лекарство, – сказал доктор Динэйр. – Мы расследовали это дело и…
– Думаю, что в этом деле больше затруднений, чем ты думаешь, Берт, – сказал Мейсон.
– Это еще почему?
– Когда ты позвонил мне по телефону и я понял экстренность ситуации, я решил, что все это дело может устоять или рухнуть из-за одной вещи.
– Из-за чего? – спросил доктор Динэйр.
– Можно ли будет раздобыть какие-либо улики, подтверждающие все это, и отыскать бутылочку с ядом.
– Да, думаю, что можно. Они могут вызвать водолазов и…
– Поэтому, – перебил его Мейсон, – я и поспешил на озеро Туомби. Там я нашел купающихся мальчиков. Я попросил их обшарить песчаное дно в районе лодочной пристани. Четверо ребятишек стали прыгать с пристани, где глубина около десяти футов. Само озеро спокойное, небольшое, поэтому там нет волн, даже во время шторма. Я чувствовал, что, если этим ребятам не удастся отыскать похожую бутылочку, мы будем в относительной безопасности, предполагая, что и полиции не удастся найти ее – ведь тогда не будет никакого дела.
- Предыдущая
- 8/37
- Следующая
