Дело сумасбродной красотки - Гарднер Эрл Стенли - Страница 5
- Предыдущая
- 5/40
- Следующая
– И что же в итоге сделали? – спросил Мейсон.
– В итоге я позвонил Дрейку и рассказал ему в общих чертах, что произошло, а Дрейк велел приехать доложить ему лично…
Мейсон посмотрел на Дрейка.
– Да, вот так, – сказал Дрейк. – Так вот и случилось.
– Что ж, – сказал Мейсон, взглянув на часы, – при таком раскладе наша клиентка попросит пригласить какого-нибудь адвоката, так что мы услышим о ней в течение получаса.
– Совершенно очевидно, – сказал Дрейк, – она все это спланировала заранее, Перри, а к тебе явилась просто, чтобы загодя тебя нанять. Думаю, ты и сам должен это понимать.
– Да, конечно, должен. Полагаю, ситуация исчерпана. И ущерб и финансового плана, и личного порядка нам уже нанесен…
– Дело в том, мистер Мейсон, – обратился Нельсон к адвокату, – ведь если что-то произойдет, я окажусь в затруднительном положении…
– Что вы хотите сказать?
– У этих офицеров есть мое имя и адрес. Мне пришлось дать им свою визитную карточку. Мой партнер видел, что произошло, и ему удалось убраться подальше, но я торчал как осел, прямо там, и один из зевак сказал офицеру: «Вот этот мужчина стоял рядом со мной, и он видел все от начала до конца». Ну и в итоге офицер повернулся ко мне и спросил, как мое имя.
А я не осмелился хоть в чем-то обмануть его, потому что знал, рано или поздно они доберутся до меня и если разузнают, что я частный детектив и почему-то не захотел дать им нужную информацию, они сопоставят все и мигом сообразят, что я занимался этим делом.
Поэтому я вел себя просто как самый обычный гражданин и назвал этому хмырю имя и адрес.
– Он как-нибудь проверил это?
– Да. Он пожелал взглянуть на мои водительские права.
– Стало быть, у него есть ваше имя и адрес…
– Точно так.
– И если вас вызовут как свидетеля, придется дать показания обо всем, что вы мне здесь рассказали?
– Да уж конечно.
– Что ж, – сказал Мейсон, – если вас вызовут, придется рассказать правду. Но я призываю вас помнить, как она крикнула, что это не ограбление.
– Вот этого-то я и не могу понять, – вновь заволновался Нельсон. – Она направилась к газетному киоску, открыла сумочку, перехватила взгляд девушки за прилавком киоска, рывком выхватила револьвер, закричала: «Это не ограбление», а потом – бац! бац! бац! Ну, а после повернулась и кинулась в женский туалет.
– Но вы можете присягнуть, если придется, что она произнесла именно: «Это не ограбление»?
– Совершенно определенно. Но я, наверное, едва ли не единственный, кто слышал именно так, что она-то сказала «не», и я готов хоть сию минуту биться об заклад, что примерно половина… да что там половина – думаю, все, кто там вертелся, поклялись бы, что она сказала: «Это ограбление».
– Что ж, это самое «не» может оказаться достаточно важным, поскольку в револьвере были только холостые патроны… Вы слышали, как один из офицеров сказал, что патроны холостые?
– Да, сам слышал.
– Отлично, – сказал Мейсон. – Думаю, мы с этим покончили.
Нельсон встал, подав Мейсону руку.
– Я чрезвычайно рад познакомиться с вами, мистер Мейсон. Сожалею, что могу невзначай оказаться свидетелем против вас… я хотел сказать: против ваших интересов в этом деле.
– Что вы хотите сказать этим «против»? – спросил Мейсон. – Вы можете стать одним из самых лучших свидетелей, которые у меня имеются.
Дрейк, со вздохом открывая Нельсону дверь, уныло заметил:
– Тебе, Перри, попадаются более бестолковые дела, чем кому-то другому из твоих коллег.
– А также более бестолковые клиенты, – уточнил Мейсон.
А Джерри Нельсон уже в дверях приостановился и покачал головой.
– Никак я этого не могу понять. Дама, когда вышла из туалета, была так спокойна, что я и не припомню, когда такое видел. Она вела себя ну совершенно естественно. Вы бы даже никогда не подумали, будто ей вообще известно, что это за штука такая – револьвер, не говоря уже о том, что она могла пару минут назад вызвать с его помощью такую суматоху…
– Относительно женщин не всегда можно в чем-то ручаться, – безрадостно произнес Дрейк.
– Относительно женщин никогда нельзя в чем-либо ручаться, Пол, – усмехнулся Мейсон.
Глава 3
Над конторой Перри Мейсона нависла атмосфера напряженного ожидания, пока незадолго до пяти часов Мейсон не подытожил:
– Ну что ж, Делла, наша клиентка решила, что адвокат ей не нужен, и, черт меня подери, никак не могу понять почему…
– А вам не кажется, что они там допрашивают ее и просто не дают добраться до телефона и позвонить нам?
– Не знаю, – признался Мейсон. – Я могу подыскать кучу объяснений, но ни в одном из них нет логики. Тем не менее я не намерен особо тревожиться по этому поводу. Так что давай-ка закроем нашу лавочку, отправимся домой и на сегодня покончим с этим. Мы ведь должны закрывать нашу контору в половине пятого, а… Постой-ка, Делла, так ведь уже почти пять.
Давай настроимся на пятичасовую передачу новостей, посмотрим, не будет ли там каких упоминаний… Стоит выяснить, есть ли смысл мне защищать клиентку, которую обвиняют в том, что она палила в аэропорту в воздух холостыми патронами…
– Единственное оправдание в суде на этот счет – невиновность по причине умопомешательства, – сказала Делла.
Мейсон ухмыльнулся, а Делла Стрит достала портативный радиоприемник, настроила его на нужную станцию и ровно в пять часов повернула регулятор, увеличивая громкость. После сообщений о международном положении и биржевом курсе доллара они услышали следующее:
– Сегодня местный аэропорт был приведен в состояние, близкое к панике, когда привлекательная молодая женщина, размахивая револьвером, прокричала: «Это ограбление!», а потом сделала три выстрела и отступила в женский туалет. Пока полиция организовывала штурм этой «цитадели», женщина, о которой идет речь, внезапно вышла оттуда. После того как ее опознали очевидцы и взяла под стражу полиция, виновница перестрелки вначале настаивала на своей непричастности, а затем в конце концов с улыбкой признала, что совершила всю эту акцию, желая пошутить. Полиция, настроенная откровенно скептически, вскоре установила два факта, которые значительно подкрепили заявление молодой дамы. Первый – револьвер был заряжен только холостыми патронами и те три патрона, которыми сделаны выстрелы, оказались холостыми. Другой факт таков – изучение водительских прав дамы говорит о том, что это не кто иная, как Минерва Минден, которая недавно одной газетой именовалась как сумасбродная наследница Монтроуза.
Мисс Минден время от времени наносит визиты в управление полиции – то за умышленное битье посуды в ресторане, чтобы привлечь внимание официантов, то за неосторожное вождение автомобиля и сопротивление офицеру полиции, то за управление машиной в состоянии опьянения. В дополнение к этому она несколько раз получала взыскания за превышение скорости. Молодая наследница, кажется, рассматривает все совершенное как невинную шалость, однако городской судья Карл Болдуин придерживается противоположной точки зрения. Когда ответчица предстала перед ним для установления суммы залога в связи с обвинением в нарушении спокойствия и использовании огнестрельного оружия в общественном месте, судья Болдуин немедленно установил сумму залога в две тысячи долларов за каждый пункт обвинения. Так или иначе, наказанная мисс Минден заявила, что она признает себя виновной во всем, внесла оплату залога и покинула помещение суда. Завтра в половине десятого утра она снова должна предстать там для слушания своего заявления об условном освобождении и для вынесения приговора…
Затем диктор перешел к обсуждению погоды, атмосферного давления и температуры воды в океане.
– Ну что ж, – сказала Делла Стрит, выключив радио, – не кажется ли вам, что наша мисс Эмблер – двойник Минервы Минден, этой сумасбродной наследницы?
– Несомненно, – отозвался Мейсон, сузив глаза, – преступление было обдумано заранее, и водительские права и отпечаток большого пальца на них с абсолютной безусловностью принадлежат мисс Эмблер. Вот почему шрам от операции аппендицита может представлять теперь особую важность…
- Предыдущая
- 5/40
- Следующая
