Мужей много не бывает - Романова Галина Владимировна - Страница 4
- Предыдущая
- 4/76
- Следующая
Тридцати трех лет от роду, Незнамов Семен только что вернулся из длительных скитаний по странам дальнего зарубежья, имея вполне твердое намерение осесть на нашей грешной, но богатой талантами земле и обзавестить семейством. То ли ему достался в наследство дом, то ли квартира, я, если честно, из сбивчивого повествования Лидки не уловила. Но сведения о том, что молодой человек жилплощадью был обеспечен, сомнению не подлежали.
Вторым и совсем немаловажным фактором, идущим ему в актив, был тот, что Семен абсолютно не нуждался в средствах. Шикарная машина, за рулем которой он прибыл в наш город, и огромная фура с тремя контейнерами его вещей, следовавшая за его джипом, свидетельствовали о том, что парень упакован под завязку.
Ну и, наконец, последний и, пожалуй, самый весомый аргумент в его пользу – Семен Незнамов был дьявольски хорош собой. Он был не из тех красавцев, при виде которых останавливается дыхание и подкашиваются ноги, нет. Самые обычные, казалось бы, глаза, нос, рот, подбородок. Но вот обаяние этих самых глаз... н-да. Этим господь его не обделил, это точно. Сила его взгляда лишала воли и способности мыслить здраво. Звук его голоса убаюкивал, успокаивал, делая все происходящее несущественным. Что уж говорить о молодых наивных девчонках, если я сама – женщина с вполне уравновешенной психикой и здоровым цинизмом по отношению к жизни вообще, а к мужчинам в частности – после десятиминутного общения с ним воспылала нездоровыми фантазиями на тему: «Ах, что могло бы быть, если бы он?..»
– Что во-вторых? – вкрадчиво поинтересовалась Лидия, озабоченная продолжительностью паузы в телефонной трубке. – Ты не договорила, дорогая.
– Да ничего, Лид. Не знаю я, что во-вторых. Но умом чувствую, что от этого парня нужно держаться подальше.
– Умом? – недоверчиво хмыкнула все понимающая подруга. – А сердцем, Витуля? Как насчет твоего сердца?
Сердце...
Лично мне казалось, что оно разбилось вдребезги после смерти Аркаши. Разорвалось на тысячу мелких кусочков. Почти год у меня в груди не утихала щемящая боль от невозвратимой потери. И стоило ли сейчас, когда боль эта стала понемногу отпускать, пытаться подвергать измученное сердце новому испытанию?
– Витуля, – ласково пропела Лида, сильно чем-то загромыхав. Должно быть, от нетерпения она так ерзала на стуле, что страдалец не выдержал и разломился. – Ну чего ты? Боишься?
– Боюсь, Лида! Еще как боюсь! – еле слышно проворчала я, поражаясь собственной смелости. – К тому же этот мальчик был не один. Его увела молоденькая девчушка, и не думаю, что мои шансы...
– А вот тут ты ошиблась, дорогая! – победоносно воскликнула подруга, выдергивая козырной туз из рукава. – Стала бы я тебе голову морочить, кабы не его интерес к твоей персоне. Стоило ему обосноваться в своем кабинете... Кстати, я тебе еще не сказала, что он наш новый начальник отдела маркетинга? Так вот, стоило ему там обосноваться и перекинуться со мной парой неформальных предложений, как он тут же...
– Рассказывай! – возмущенно перебила я ее. – Зная тебя, нетрудно предположить, что ты сама подвела его к этой теме! Лидка, признавайся!
– Ну ладно, ладно, каюсь. Был такой шкурный скачок в разговоре с моей стороны, был. Но он сам мгновенно так оживился!.. Принялся выспрашивать о тебе. А под занавес попросил познакомить вас поближе. Представляешь?!
– Нет! – выдохнула я испуганно и положила трубку.
Этого я не представляла. Ну... может быть, самую малость. На том безобидном уровне, из которого ничто и никогда не должно проистекать или повлечь за собой нечто обязывающее.
– Бред! – остановила я себя, не желая кривить душой. – Полнейший бред! Признайся наконец, что ты хочешь этого молодого человека, как никого и никогда не желала!
И вот стоило мне произнести это вслух, как ход моих мыслей упорядочился и я пришла к неожиданному заключению: кажется, я влюбилась.
Влюбилась осознанно, серьезно и, как мне тогда казалось, на всю жизнь. А поскольку интерес к моей персоне у Незнамова все же присутствовал (если верить словам все той же Лидии), то пытаться задушить в себе столь неожиданно вспыхнувшее чувство я поостереглась.
«Пусть будет так, – решила я с каким-то непонятным трепетным душевным беспокойством, от которого мне вдруг захотелось загорлопанить во всю силу легких. – Пусть это все же свершится! Время покажет...»
Как оказалось впоследствии, временем Незнамов очень дорожил и тратить попусту его не собирался, о чем мне прямо и заявил уже при третьей нашей встрече.
Проходила она, как и две предыдущие, при огромном скоплении народа, то бишь в директорском кабинете их славного предприятия под названием «Керамика». И встреча эта именовалась не как-нибудь, а совещанием по решению вопросов, касающихся спонсорской поддержки нашему реабилитационному центру. Мы, как и в первых двух случаях, сидели с ним рядом. И фразы, которыми нам удавалось обмениваться, сводились к тому, чтобы благодарить друг друга за оказанную любезность, например:
– Ах, мой карандаш, кажется, закатился под стол!
– Возьмите мой, пожалуйста.
– Спасибо.
– Пожалуйста...
Или:
– Что он только что сказал?
– Кажется, что-то о срыве плана мая месяца...
– Все понятно...
– Более чем... Времени жаль... Очень жаль времени. Нельзя его расходовать так бездумно!..
Вот, пожалуй, и все общение, которым подпитывались мои эмоции на протяжении двух с половиной недель.
Долгими майскими ночами, лежа без сна в собственной постели и задыхаясь от головокружительного запаха сирени, что буйно цвела под окнами, я прокрутила в уме каждое слово, каждую полуфразу, каждый кивок и поворот головы, пытаясь выудить из этого нечто такое, что способно было пролить свет на его чувства по отношению ко мне. Но, увы, безрезультатно. Ровен, корректен и беспристрастен, как, впрочем, и со всеми остальными.
Я начала страдать. Потом злиться. Причем злилась на всех сразу. Перво-наперво на саму себя, за то, что с дури великой напридумывала себе невесть что. Потом на Лидку, которая, не разобравшись как следует в ситуации, раздразнила меня и сумела подарить надежду, наверняка лишь затем, чтобы поразвлечься развивающейся на ее глазах интрижкой. Ну потом, конечно, и на виновника моих страданий – на Семена, который даже ни разу не попытался поговорить со мной с глазу на глаз.
- Предыдущая
- 4/76
- Следующая
