Кормчая книга - Прашкевич Геннадий Мартович - Страница 3
- Предыдущая
- 3/40
- Следующая
ДОКТОР ДЖАУН: НЕ ПРЕЖДЕВРЕМЕНЕН ЛИ ПРОЕКТ «ГЛ»?
Для доктора Джауна преждевременно все, что не касается развития колоний.
ТЕРМИН «КОЛОНИЯ» НЕТОЧЕН ПО СУЩЕСТВУ.
Что ж, терминологический поворот определился. Теперь будут говорить «община». Что изменится? Краем уха он слышал задыхающийся голос Афры: «Сеун… Сеуну… У Сеуна…» Афра, подумал он, не рви мне сердце.
ПОЯС: В СТО ПЕРВОМ БЛОКЕ ЗАПУЩЕН ПЕРВЫЙ ВНЕЗЕМНОЙ ЦТС.
Несомненное достижение.
СТАНЦИИ НА ГАЛИЛЕЕВЫХ ЛУНАХ ДОЛЖНЫ ПОЛУЧИТЬ ДВОЙНОЕ ПОДЧИНЕНИЕ.
Калхас усмехнулся.
Его корабль еще не добрался до Юпитера, а станции (пока несуществующие) уже пытаются прибрать к рукам.
БОЛЬШОЙ КАНЬОН МАРСА: ИСПАРЯЮЩАЯСЯ БУРЯ.
ДОКТОР ДЖАУН: БИОСИНТ МЕНЯЕТ СТАТУС ЗЕМНОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ.
ВОЛНЕНИЯ В МАСЛЯНОЙ ЗОНЕ. БОЛЕЗНЬ ДАЛБЕРГА РАСПРОСТРАНЯЕТСЯ В КВАРТАЛАХ ДАЛГА.
ПОЛТЕРГЕЙСТ В ЖИЛЫХ КВАРТАЛАХ ДАЛГА. КОЛДУНЫ ХАТУ УТВЕРЖДАЮТ: ПОЛТЕРГЕЙСТ РАБОЧИХ ЗОН НАПРЯМУЮ СВЯЗАН С АВАРИЙНЫМИ ВЫБРОСАМИ МАСЛЯНОЙ ЗОНЫ.
ОБЩИНЫ ИЛИ КОЛОНИИ?
Ошарашивающая информация, Суеверия действительно распространяются в переломные времена. На Поясе, например, колдунов нет. На Поясе вообще не до колдунов, покачал головой Калхас. Там царит жесткая дисциплина.
«Сеун… Сеуну… У Сеуна…»
Голос Афры терзал Калхаса.
ЮЖНЫЕ РЕГИОНЫ ВКЛЮЧАЮТСЯ В СИСТЕМУ МЭМ.
ЗА ИСТЕКШУЮ НЕДЕЛЮ В ТРЕТЬЕМ ПРИГОРОДЕ УБИТО ТРИ ЛАЙКСА.
Тревожная информация.
Одно дело – колонисты. Они раздражают всех, кто занимается делом. Для колонистов МЭМ – просто универсальный мозг. Ну, может, нечто большее, чем мозг, но все равно – нечто искусственное, со стороны. Почему не поднять руку против собственного творения? Лайксы раздражают не только колонистов.
Он вывел на экран пресс-конференцию.
ВОПРОС: Доктор Джаун, а если биосинт вовсе не панацея от всех бед? Если биосинт всего лишь очередная мечта о счастье?
ДОКТОР ДЖАУН: Если мечта приносит ожидаемый результат, ее следует приветствовать. Когда-то наши мечты реализовывались машинами. Но все помнят недавнюю трагедию Масляной зоны – аварийный выброс, убивший сразу более трехсот тысяч человек и вдвое больше искалечивший. И все, наверное, помнят мечту об универсальном фильтре, который, наконец, создан. Ну и что? Сняло это проблемы? Стали выбросы менее опасными?
Нет, конечно. Просто машины реализуют наши мечты, одновременно указывая на вовсе не радующую перспективу. К тому же, они стареют быстрее, чем мы их производим. Мы можем неустанно улучшать качество машин, но мы никогда не заменим их в Мегаполисе ничем другим. Это подтверждает мой взгляд на то, что машинная цивилизация Земли в тупике. Мы зависим от собственных машин. Мы зависим от катастрофически убывающих запасов сырья. Я говорю об этом спокойно, потому что так было всегда. Но я волнуюсь, потому что никогда не было так, как сейчас. Просто мы понимаем, что уничтожение ресурсов – явление в живой природе в общем заурядное. Так бывает, например, когда популяция саранчи, или кроликов, неважно, вдруг находит для себя некий неведомый прежде ресурс благоприятнейшего существования. Численность популяции сразу резко возрастает. В самое короткое время она может достигать неслыханных размеров. Но ресурс уничтожается и популяция возвращается к исходному образу существованию. Миллионы особей гибнут, хотя, заметьте, в природе при этом не происходит ничего страшного. Обычный процесс. Правда, человека он всегда возмущал, ведь человек не с саранча и не кролик, он не желает мириться с миллионными жертвами. Он всегда ищет стабильности и устойчивости. Вот почему, многовековое бездумное уничтожение ресурсов планеты так резко подтверждает: человечество подошло к краю! Машины уже не справляются с обеспечением стабильности. А значит, правы мы – те, кто требовал и требует интенсивного развития колоний. Готов повторить: мы знаем выход. Готов повторить: те, кто видят в развитии Мегаполиса триумфальный взлет человечества, ошибаются. Это последний праздник. Человечество достигло последней черты. Нас убивает то, что всегда казалось полезным. Поэтому я повторяю и буду повторять: только биосинт! У человечества остался один единственный выход: выращивать новые, все более мощные биосинты. Они не дают вредных отходов, они не грозят неожиданными взрывами, они не загрязняют окружающую среду. Они, наконец, могут безгранично кормить и одевать все человечество, при этом никого не убивая, не калеча, не унижая.
А технологическая цивилизация обречена.
Если даже мы в самом скором времени начнем получать сырье с Юпитера и с Галилеевых лун, это ничего не изменит. Буквально во всем видны признаки ужасных потрясений. Женщины не хотят рожать детей, а те, которые рожают, ненавидят Общую школу. Наука и техника делится на все более узкие секторы, специалисты перестают понимать друг друга. Самая энергичные люди уходят в общины, оставляя Мегаполис. Взрывы ничем не спровоцированной агрессивности отмечены по всей протяженности Мегаполиса. А болезнь Далберга? Без всяких на то причин вам однажды стягивает в узел все мышцы, самого здорового человека скрючивает в одночасье. А ведь болезнь Далберга всего лишь побочное явление некоторых давно известных процессов, без которых не может работать Масляная зона. Проседают и рушатся целые кварталы, из-под которых мы выкачали воду и нефть. Изъязвлен озоновый слой, из Космоса нас сверх всякой нормы обжигает жесткое излучение. Загрязнены почва, вода, сам воздух. А саркофаг Мариз, фонящий на все три южных сектора и превративший в пустыню бывший Маризский оазис? Все на пределе, никто не ждет избавления, даже парная семья умирает. Да и зачем нужны парные семья, если детей все равно забирают в Общую школу? Пройдитесь вечером по улицам и площадям Мегаполиса. Что, кроме реалов Макуны, грандиозных вместилищ лживых страстей, интересует людей? А ведь Мегаполис – это не Содом и Гоморра, это даже не Атлантида. Мегаполис – это всего лишь вершина технологической пирамиды, он просто высшее, что смог за свою историю создать человек. Давно пора понять, что ничего более совершенного мы уже не построим. Происходящее в Мегаполисе подтверждает диагноз, поставленный человечеству современными философами: коллективная шизофрения. Ошибаются те, кто считает, что любую болезнь лечит время. Не любую. Есть болезни, которые время вообще не лечит. Не существуй МЭМ, обитатели Мегаполиса давно впали бы в смертную анархию. Не существуй биосинтов, недостаток продовольствия давно наложил бы отпечаток на всех людей нашего мира. Вот почему я не устаю повторяю: если человеческая цивилизация хочет выжить, она должно сменить статус. Технологический путь – ошибка. Технологический путь – смертельная ошибка. Следует вернуться к земле, к общинам, к миру живой природы, забыть о Поясе, забыть о Космосе, столь безжалостно ослабляющем нас. Дать человечеству долгий отдых. Отдышаться. Ведь только в общинах можно восстановить истинного человека.
ВОПРОС: То есть ликвидировать промышленность, свернуть космическую программу, отказаться от МЭМ и от Общей школы? Это вы называете будущим?
ДОКТОР ДЖАУН: Поняли меня правильно. Я предпочел бы, чтобы знаменитый ученый Силвер Ли и сейчас совершенствовал биосинт, а не сгорел бы в У-регионе. Я предпочел бы держать космонавта Калхаса на Земле, чтобы он отдавал свой блестящий ум и высокий талант организатора МЭМ и общинам, а не каким-то туманным перспективам Галилеевых лун.
То есть мы обязаны объединиться.
При этом, объединиться мы обязаны не в бессмысленном муравейнике Мегаполиса, а в общинах. Вернуться в естественную биологическую систему, очистить и вновь заселить прежде мертвые зоны, дать человечеству настоящую возможность отдохнуть от социальных потрясений, подобных тем, что недавно прокатились по У-региону, от болезней, схожих с болезнью Далберга, от проектов, похожих на проект «ГЛ». Мы нуждаемся не в сырье со спутников Юпитера, и не в совершенствовании тех или иных машинных технологий, а в умных людях и в кардинальной смене образа жизни. Усилия лучших умов следует сконцентрировать на создании более совершенных биосинтов. Если мы сумеем добиться самовоспроизведения биосинтов, человечество будет спасено.
- Предыдущая
- 3/40
- Следующая
