Немезида (пер. А. Андреева) - Азимов Айзек - Страница 10
- Предыдущая
- 10/102
- Следующая
— Нет, не говорил. Впрочем, я и не спрашивала.
— Но вы сами когда-нибудь задумывались над этим? Юджиния заколебалась, потом решила сказать правду:
— Да, иногда.
— Может быть, я объясню вам позднее, почему он так поступил.
И Питт изо дня в день стал рассказывать Юджинии о Земле. Он никогда не навязывал свою точку зрения, не старался сразу же переубедить ее, но постепенно Юджиния все больше соглашалась с ним. После этих бесед она стала по-новому смотреть на судьбу цивилизации в Солнечной системе. Если вся твоя жизнь проходит на Роторе, то очень легко забыть о существовании чего-то и помимо него. Из рассказов Питта и фильмов, которые он рекомендовал ей посмотреть, Юджиния узнала об ужасающей скученности, в которой живут миллиарды землян, о голоде и ожесточенности, о наркотиках и психических заболеваниях. Теперь Земля казалась ей бездной страданий, местом, откуда нужно немедленно бежать. Она уже не удивлялась, что Крайл Фишер покинул Землю. Скорее ее поражало, что так мало землян последовало его примеру.
Немногим лучше были и поселения. Юджиния узнала, что каждое из них — это совершенно замкнутая система, поэтому переселение человека с одного поселения на другое практически невозможно. Каждое поселение страшилось занесения чуждой микрофлоры и микрофауны. Торговля шла очень вяло и большей частью осуществлялась посредством автоматических кораблей, доставлявших лишь тщательно стерилизованные грузы. Отношения между поселениями были достаточно натянутыми. Поселения презирали друг друга. Такое же положение было и на околомарсовых орбитах. Только в поясе астероидов пока еще хватало места, но и там росло недоверие ко всем околопланетным поселениям. Юджиния сама видела, что она начинает соглашаться с Питтом. Понемногу, шаг за шагом, она становилась горячей сторонницей идеи ухода от невыносимой нищеты Солнечной системы и строительства новой системы миров, в которой страдания человека будут уничтожены в самом зародыше. Новая система миров откроет новые возможности. Потом Юджиния обнаружила, что вскоре должна стать матерью, и ее энтузиазм начал улетучиваться. Одно дело — отправиться в рискованное межзвездное путешествие вдвоем с Крайлом, совсем другое — с ребенком… Питт, напротив, был невозмутим и поздравил Юджинию:
— Ребенок родится в Солнечной системе, и у вас еще будет время, чтобы привыкнуть к новой ситуации. Мы будем готовы к полету не раньше, чем через полтора года. К тому времени вы поймете, насколько это удачно, что вам не придется ждать долгие годы. Ваш ребенок не будет знать нищеты деградировавшего и безнадежно разобщенного старого мира. Вокруг он будет видеть только новый мир, в котором царит полное взаимопонимание. Счастливый ребенок. Можно сказать, что ему повезло. К сожалению, мой сын и дочь уже выросли.
И снова Питт убедил Юджинию. Когда родилась Марлена, она и в самом деле стала страшиться отсрочки полета: боялась, что перенаселенная Солнечная система оставит неизгладимое впечатление в памяти ребенка. К этому времени Юджиния была уже полностью на стороне Питта. К ее радости, Крайл, казалось, был очарован Марленой. Она и предположить не могла, что он будет таким заботливым отцом. Он постоянно возился с девочкой и охотно взял на себя часть забот, связанных с ее воспитанием. В конце концов у него даже заметно улучшилось настроение.
Подошел первый день рождения Марлены, когда по Солнечной системе поползли слухи, будто Ротор намеревается улететь навсегда. Они вызвали едва ли не панику во всей системе. Питт, который был теперь первым претендентом на пост комиссара Ротора, злорадствовал.
— Что они могут сделать? — говорил он. — Остановить нас невозможно, а все их громкие обвинения в вероломстве, как и глупейший патриотизм, только замедлят работы по гиперсодействию. Нам это будет только на руку.
— Джэйнус, я удивляюсь, как эти сведения могли просочиться, — сказала Юджиния.
— Об этом позаботился я, — улыбнулся Питт. — Сейчас у меня уже нет возражений против того, чтобы все знали о проекте нашего скорого ухода, но наша цель, конечно, должна оставаться в тайне. Дело в том, что дальше скрывать нашу подготовку к межзвездному перелету уже не удастся. Вы же знаете, что мы должны провести всеобщий референдум. А уж если о готовящемся полете будут знать роториане, то об этом узнает и вся Солнечная система.
— Какой референдум?
— Ну как же. Подумайте сами. Не можем же мы отправиться в это путешествие с теми, кто не хочет или боится расстаться со своим любимым Солнцем. Нам нужны только добровольцы, даже энтузиасты. Питт оказался совершенно прав. Почти сразу же после этого разговора началась компания за одобрение идеи межзвездного путешествия. Распространившиеся ранее слухи немного смягчили первую реакцию как на Роторе, так и на Земле и других поселениях. Что касается Ротора, то здесь одни горячо поддерживали план Питта, другие высказывались более сдержанно, открыто опасаясь путешествия в незнаемое.
Узнав о предстоящем перемещении, Крайл Фишер нахмурил брови и сказал:
— Это безумие.
— Это неизбежно, — осторожно возразила Юджиния.
— Почему? Нет никаких оснований вдруг отправиться блуждать среди звезд. Куда мы полетим? Там нет ничего, только пустота.
— Там миллиарды звезд.
— А сколько планет? Вне Солнечной системы нам известно всего несколько планет и среди них ни одной, пригодной для жизни. Единственное известное нам жилище для человека — это Солнечная система.
— Человек всегда стремился к дальним путешествиям, — Юджиния повторила слова Питта.
— Это романтическая чепуха. Неужели кто-то всерьез рассчитывает, что роториане проголосуют за разрыв со всем человечеством и уход в межзвездное пространство?
— Мне кажется, общественное мнение на Роторе склоняется в пользу полета.
— Это только пропаганда Совета. Ты думаешь, люди согласятся навсегда покинуть Землю и Солнце? Никогда. А если все же так случится, мы переселимся на Землю.
У Юджинии сжалось сердце. Она попыталась возразить:
— О нет. Тебе нравятся все эти самумы, метели, мистрали или как вы их там называете? Тебе нравятся глыбы льда, проливные дожди и пронизывающий до костей, завывающий ветер?
Крайл поднял брови:
— На Земле не все так уж плохо. Да, иногда бывают ураганы, но их можно предвидеть. В сущности это даже интересно — если ураган не очень сильный. Это же прекрасно — сегодня немного холодно, завтра немного жарко, изредка идет дождь или снег. Погода разнообразит жизнь, придает человеку бодрость. К тому же там такая великолепная кухня…
— Кухня? О какой кухне ты говоришь? Большинство землян голодают.
Мы постоянно отправляем на Землю транспорты с продовольствием.
— Да, иногда кое-кто голодает. Но далеко не все и не всегда.
— Но ты же не хочешь, чтобы Марлена жила в таких условиях?
— Там живут миллиарды детей.
— Но моего ребенка среди них не будет, — отрезала Юджиния.
Теперь она все надежды возлагала на дочь. Марлене исполнилось десять месяцев, у нее прорезались два зуба вверху и два — внизу, она неуверенно переступала ножками, держась за стенки детского манежа, и смотрела на мир удивительно умными и любопытными глазами. Крайлу же все больше нравилась его некрасивая дочурка. Если он не возился с Марленой, то неотрывно смотрел на нее, особенно нежно на ее необычайно красивые глаза. Казалось, эти глаза компенсируют ему все недостатки дочери.
Юджиния почему-то не была уверена, что Крайл останется с нею, если ему придется выбирать между любимой женщиной и Землей. Другое дело — Марлена. Он никогда не вернется на Землю, если для него это будет связано с потерей дочери.
Не вернется ли?
- Предыдущая
- 10/102
- Следующая
