Другая история науки. От Аристотеля до Ньютона - Калюжный Дмитрий Витальевич - Страница 15

• Предыдущая
• 15/178
• Следующая

ДАНО: неверная хронология.

РЕШЕНИЕ: сложить ее «гармошкой».

ВЫВОД: получилась верная хронология.

Этот вывод, конечно, может быть правильным, но только в том случае, если история и хронология от IX до XVII века, которую Жабинский называет «реальной историей», полностью достоверна и ее отражения на разных «траках» синусоиды – тоже. Придется согласиться с тем, что Скалигеру была известна достоверная история, по крайней мере, восьми последних перед ним столетий, что он правильно ее хронологизировал. А вот как раз это никем не доказано. Даже наоборот, сам же А. М. Жабинский показал оккультные числа, которыми оперировал этот мастер: 333 и 360.

Коротко говоря, хронологический срез, сделанный А. М. Жабинским, верен, а его интерпретация – нет: из набора неверно выстроенных дат нельзя получить другого набора, чтобы в нем все даты каким-то чудом выстроились верно. Синусоида может оказаться верной, но лишь в приложении к истории Европы, и то не во всем.

Но между тем своим прекрасно выполненным анализом стилей искусства А. М. Жабинский открыл новый метод построения хронологии, да к тому же хорошо изложил материал; получилась интересная книга. Причем он сам сразу заметил, что кривые линии его синусоиды выглядят, простите за каламбур, слишком прямыми, а ведь нелинейный процесс истории непременно подвергается шумам и однозначной прямой быть не может.

Затем – Жабинский забывает о географическом факторе.

Если в Нигерии, Греции, Германии и Италии найдены произведения искусства, стилистически относящиеся к одной эпохе, это еще не значит, что они сделаны в одно и то же время. Пример из истории ХХ века: никто ведь не будет утверждать, что цветные кинофильмы в США, СССР и Китае начали снимать одновременно.

Мы в одной из своих книг[9] были вынуждены пользоваться модифицированной синусоидой, поскольку прямолинейных совпадений событий на самом деле не очень много. Причина именно в том, что автор принял к разбору хронологическую систему Скалигера, считая, что хоть в какой-то части она верна, да к тому же рассматривал ее только с одной точки зрения – стилей искусства. Но уже в следующей книге, написанной нами вместе с А. М. Жабинским и посвященной истории литературы, показаны неверно датированные произведения европейских писателей XII–XIV веков.

А также в «Другой истории литературы» есть прямые указания, что проблема не так проста:

«Человечество как-то жило и до линии № 1, то есть до IX века. Поэтому надо суметь не только сложить из мнимых историй реальную «объемную историю», но и вычленить события, датировку которых традиционная история выполнила правильно.

…В период, когда единственным алфавитным письмом было так называемое древнееврейское письмо, возникло впервые государственное образование, развившееся со временем в Византийскую (Ромейскую) империю. Точную дату здесь указать нельзя, но она, конечно, должна находиться много ниже линии № 1 нашей синусоиды; предположительно это III–IV века н. э. стандартного летоисчисления».

Без сомнений, работы Фоменко и Жабинского имеют огромное значение для развития истории как науки. Несмотря на все недочеты, относиться к ним с пренебрежением нельзя. Да, эти авторы опирались на Скалигера, но ведь иной точки опоры у них и не было. Это теперь мы можем рассуждать об излишней формализации исторического процесса в работах Фоменко или о несовпадениях в синусоидах Жабинского. Но без их работ мы не смогли бы сделать принципиального вывода о многомерности истории.

Наука развивается преемственно, и надо обмениваться результатами, чтобы двигаться к новым выводам.

Скалигера, кстати, тоже нельзя скидывать с «парохода современности», а надо изучать его методику, чтобы понять, как получилась наша традиционная хронология.

В одной из своих давних статей мы писали:

«Словом История называется, во-первых, естественный процесс развития человеческих сообществ на планете Земля, их реальная эволюция во всех ее проявлениях. Во-вторых, История – это описания той самой эволюции, которые выполняют участники событий, очевидцы или вообще посторонние люди. Наконец, в-третьих, История – это официально принятая версия хода событий, канон, обеспечивающий единообразие мыслей у подданных и который следует затверживать наизусть, не обсуждая: таковы школьные учебники и жития святых».

Однако из огромного количества событий всегда можно вытащить подпоследовательность, которая сводима к любому наперед заданному результату. Иначе говоря, между историей-описанием и историей-каноном должен сложиться огромный пласт многомерной истории-науки; внутри этой толщи можно будет проводить трассы вариантов истории. А многомерность определяется нелинейностью и самого процесса эволюции, и процессов описания и осознания истории. Так же многомерен каждый человек. Можно написать разные, но совершенно правдивые, основанные на фактах биографии одного человека: в одной показать, что он вполне ординарен, в другой – что он подлец и негодяй, а в третьей – что он ангел во плоти.

История всегда находится между двумя крайностями: с одной стороны ее ограничивает хроника действительно произошедших событий, а со второй – заданная схема, определяющая для историка, к чему он должен эту историю вывести. И совершенно неважно, чем задается эта схема: стилем мышления самого историка (парадигмой) или приказом политического властелина.

Вспомним опять СССР. Непростую, многофакторную семидесятилетнюю историю этого государства вам совершенно по-разному расскажут, например, в США, в Индии и Литве. Даже в России вы можете услышать не только разные, а диаметрально противоположные версии одной и той же истории! И насколько же можно верить каждой из них в отдельности?…

Вспомните, как мы читали советские газеты: между строк. Что-то написано, а что-то нет, и люди слушали зарубежные «голоса», чтобы восстановить пропущенную информацию. А сегодня есть либерально-демократическая пресса и есть патриотическая; они освещают события с разных позиций. Люди предпочитают что-то одно и уже сами упускают много важной информации, ведь правда – она всегда посередине, всегда сложнее и полнее, чем сказанное кем-то одним. Конечно, нужно не только читать, но и думать.

Мы все были свидетелями, как премьер-министр М. М. Касьянов высказывал недовольство учебниками истории, вышедшими в 2001 году. Оказывается, в них по-прежнему есть слова «рабочий класс» и «трудовая интеллигенция»! Касьянов был возмущен. Еще больше его поразили слова, что современная Россия – мафиозное государство. А разве куда-то делся с лица земли рабочий класс? Или нынешняя Россия – не мафиозное государство? Можно, конечно, спорить, но ведь речь идет об учебниках, так что перед нами пример того, как власть требует политической истории, а не объективного анализа. Причем весь пафос в том, что Е. М. Примакову в учебнике отдано много места, а В. В. Путину мало. А самого Михал Михалыча Касьянова вообще пропустили. Обидно, конечно.

Разрабатывая основы хронотроники, применяя математические методы в изучении сложных социальных систем, мы доказываем, что мир многомерен, а исследователь всегда работает в некоем «подпространстве», то есть всегда имеет дело лишь с проекцией реального мира, работает с отображениями реального мира в этом подпространстве. Но выбор проекции остается за исследователем, и если он ангажирован, если допускает только одну версию истории, – правдивой истории он не получит.

Теперь мы предлагаем выбирать и изучать разные проекции специально. Жабинский нарисовал историю с точки зрения искусства, затем – литературы. Но искусством и литературой не исчерпывается человеческая деятельность, надо продолжать работу, изучая историю ремесел, военного дела, юриспруденции… Только изучение прошлого с разных сторон позволит получить модель (и не одну) реального процесса истории.

Причем такой подход применим не только к истории, но практически ко всем общественным наукам.

• Предыдущая
• 15/178
• Следующая