Бог огненной лагуны - Леонов Николай Иванович - Страница 5
- Предыдущая
- 5/54
- Следующая
– Да, уточнить – отчего же надумала загореться проводка, – пояснил Гуров. – У вас ее когда меняли последний раз?
– Давно... Как бы не лет пятнадцать назад... – Наташа задумалась. – Да, не меньше того. Так что, не новая. Вон, на днях ее даже проверял электрик из городских электросетей.
– Стоп! – чуть ли не хором воскликнули Гуров и Крячко, услышав о визите в интернат неизвестного электрика. – Что за электрик? Как он выглядел? – опера засыпали вопросами вконец растерявшуюся женщину, вовсе не ожидавшую такого напора по, как ей казалось, малозначащему поводу.
– Ой, я вам даже и не скажу. Его водил по зданию наш завхоз... – Наташа развела руками. – А был этот электрик как раз накануне пожара. Я из-за этого про него почти и забыла – тут был такой переполох, все так переживали...
– Где найти завхоза? – почувствовав, что наконец-то появилась возможность ухватить конец неуловимой ниточки, ведущей к реальным виновникам пожара, быстро спросил Гуров.
– Он сейчас должен быть дома, – женщина пожала плечами. – У нас больше половины сотрудников осталось без работы – и повара, и уборщицы, и вахтеры...
– Кстати, – Стас вскинул указательный палец, – кто из вахтеров дежурил в день визита электрика?
– Сейчас припомню... Значит, в ночь заступил Сабраев, а перед ним дежурил Дементьев. Да, да, точно – Дементьев.
– Их домашние адреса помните? – Лев посмотрел в окно, уже затянутое густыми вечерними сумерками. – Заодно и вашего директора.
– Помню, – кивнула Наташа. – Завхоз, его фамилия Калинский, живет здесь неподалеку, по улице Чапаева, дом тридцать. У него старенький кирпичный особнячок. А Дементьев живет дальше и в другой стороне. У нас этот район называется Лопуховкой. Там есть улица Свободы, дом шесть, квартира семнадцать. Там с десяток многоквартирных двухэтажек. Кстати, я сейчас иду домой в ту сторону, если хотите, могу показать. А что касается директора, то его сейчас здесь нет. Сегодня утром он срочно уехал к сыну – тот вроде бы тяжело заболел.
– Ну что, я иду к Дементьеву? – предложил Крячко, выжидающе глядя на Гурова.
– Давай, тогда я пошел к Калинскому, – согласился Лев, едва сдержав улыбку – его приятель и здесь остался верен себе.
Выйдя на вечернюю улицу, Гуров зашагал в направлении, указанном ему Наташей. Обходя лужи меж заборов, за которыми светили окнами типично деревенские дома, Гуров внимательно всматривался в номера, где прибитые к углам домов, где написанные краской прямо на калитках. То здесь, то там по переулкам с криками и смехом бегали компании ребятишек, играющих то ли в чижа, то ли в лапту. Почуяв чужака, дворовые собаки подняли истошный лай по всей улице. Прохожие с интересом смотрели на Льва – было похоже, что здесь в большинстве своем люди своих, местных, худо-бедно знали.
Миновав дом с цифрой 28, Гуров подошел к следующему, у калитки которого на лавочке сидели три женщины и о чем-то тихо переговаривались. Увидев их, Лев неожиданно почувствовал, что его сейчас ждет какое-то неприятное известие. Он поздоровался с женщинами и показал свое удостоверение, на которое те лишь мельком взглянули. На его вопрос, дома ли хозяин, одна из них, горестно вздыхая, сообщила, что не далее как три часа назад его сбила неизвестно чья легковая машина, которая сразу же скрылась.
– В область его увезли, Колю-то... Спина у него сильно поврежденная. Каб не перелом... В нашей-то, районной, таких лечить не берутся, – завершила она свой рассказ.
– А как же это могло произойти?
– Да он вроде бы пошел к свояку, – пояснила женщина. – Тот вон в той стороне живет, за шоссейкой. И вот только стал он дорогу переходить, а тут откуда ни возьмись машина легковая. И прямо на него. Он-то вроде бы в сторону хотел отскочить, да не успел – крепко его ударили боком машины, он под грейдер аж укатился.
– А что, это кто-то видел?
– Да люди ж там тоже живут. Увидели, подбежали, вызвали «Скорую». На ней его в область и увезли. Хоть бы уж калекой не остался. А то у Зойки и самой-то со здоровьем не ладится, а тут еще и мужик будет сиднем сидеть.
– Зоя – это его жена?
– Да, супружница евонная. Мы-то вот сестры, на хозяйстве вместо них остались. А Зоя с Колей уехала. Там же за им ухаживать надо будет – уж если у нас, в районной больнице, не хватает горшконосов, то там, в области, и подавно.
– А как бы мне повидаться с теми людьми, которые видели, как машина сбила Николая?
– Да вот пусть Поля вас проводит, – женщина кивнула в сторону той, что выглядела помоложе. – Тут недалече.
Минут через десять Гуров и Полина, пройдя через череду проулков, вышли к шоссе, по которому несколько часов назад опера проезжали на автобусе в сторону местной автобусной станции. По обеим сторонам шоссе тянулись ряды обычных деревенских домов. Полина, выйдя на дорогу, показала Гурову, где именно сбили ее брата. Несмотря на густые вечерние сумерки, на сером, растресканном асфальте были заметны темные пятна крови.
Затем они подошли к одному из ближних домов, окруженному высоким дощатым забором. На стук Полины в окно из дома вышла женщина лет сорока, одетая в старую болоньевую куртку и резиновые галоши, надетые поверх шерстяных носков.
– Ой, извините!.. – засмущалась та, увидев незнакомого человека. – Только что кончила убираться со скотиной, переодеться еще не успела... Я думала, ко мне одна Поля пришла по своему делу.
– Шур, это вот из милиции, из московской, он насчет пожара приехал. Хотел с Колей поговорить, а с ним вишь что приключилось. Ты расскажи человеку, чего видела-то...
– Да что видала? Видала только напоследок, когда Николай кинулся на обочину, а машина в его сторону вильнула и боком как ахнет! Он и покатился под откос. Я уж думала, что насмерть убился. А подошла – нет, еще дышит, только лежит без сознания. Ну, уж тогда сразу вызвали «Скорую»...
– Вы хотите сказать, что машина сбила его не случайно, а преднамеренно?
– Преднамеренно, преднамеренно!.. – закивала Шура. – Он же увертывался, а она аж на другую сторону дороги перескочила. И сразу же куда-то умчалась.
– А машина эта какой марки? Хотя бы какого цвета? Не запомнили?
– Да я в машинах не разбираюсь... Такая она, обыкновенная. А цвета темно-зеленого, почти черного. И окна зачерненные, ничего через них не видно.
– Милиция приезжала?
– А то как же! Правда, Николая уже успели увезти. А так, приехали, бумагу составили, я расписалась...
– А кто-нибудь, кроме вас, это видел?
– Да вроде бы и нет... – Шура пожала плечами. – Сбежалось-то потом много народу, да вот тех, кто видел, считай, и не нашлось...
Возвращаясь в гостиницу, Гуров напряженно вспоминал каждую мелочь, замеченную им в тот момент, когда они подъезжали к Демьяновску. Вот они едут по трассе... У обочины стоит белая «четверка» с откинутым капотом. Хозяин копается в моторе. У самой околицы через дорогу идет стадо коров, автобус останавливается, сигналит. Вот их обгоняет какой-то шальной мотоциклист, который, оставив за собой длинный шлейф синего дыма, уходит куда-то за поворот. Потом... Стоп! Вернемся к коровам. Вот они, перейдя дорогу, двумя живыми ручьями обтекают темно-зеленую «семерку» с тонированными стеклами, стоящую на боковом съезде... Точно! Это была «семерка». Жаль только, что из-за коров он совершенно не видел ее номера.
«Утром надо будет выяснить, велись ли поиски этой машины и каковы их результаты. Хотя... Кому здесь что нужно? Спишут на несчастный случай, сдадут в архив – и дело с концом. Надо будет выяснить, что с Калинским – жив ли, может ли хоть что-то рассказать?..»
Когда он, вернувшись в гостиницу, зашел в свою комнату, Стас уже сидел перед стареньким черно-белым телевизором, без явного интереса созерцая перипетии очередного безликого сериала.
– Ты вернулся? – Гуров стоял в дверях номера, удивленно глядя на своего приятеля. – А я было подумал, что до утра тебя увидеть уже не удастся.
– А с чего б это мне не возвращаться? – Крячко посмотрел на него с горделивым вызовом.
- Предыдущая
- 5/54
- Следующая
