Дело о воющей собаке - Гарднер Эрл Стенли - Страница 17

• Предыдущая
• 17/28
• Следующая

Она кивнула.

– Ну и отлично. Покончив с этим, мы…

Раздался нетерпеливый стук в дверь.

– Кому известно о том, что я здесь? – спросил Мейсон.

– Никому.

Стук повторился.

– Думаю, – прошептал Мейсон, – что вас ждет неприятный сюрприз. Помните, ваше будущее зависит только от вас. Я сделаю все, что в моих силах, – он подошел к двери и, отодвинув задвижку, открыл ее.

На пороге стоял Холкомб.

– Вы?! – удивленно воскликнул он. – Что вы здесь делаете?

– Я беседую с клиентом, миссис Бесси Форбс, – спокойно ответил Мейсон, – вдовой Клинтона Форбса, проживавшего в доме 4889 по Милпас Драйв.

Холкомб протиснулся мимо него.

– Теперь я знаю, где вы взяли этот носовой платок, – прорычал он. – Миссис Форбс, вы арестованы по подозрению в убийстве Клинтона Форбса, и я хочу предупредить вас, что все, сказанное вами, может быть использовано против вас.

– Об этом не беспокойтесь, – мрачно заметил Мейсон. – Она не скажет ни слова.

Утром Перри Мейсон, свежевыбритый и отдохнувший, бодрым шагом вошел в приемную. Делла Стрит читала газету.

– Доброе утро, Делла, – поздоровался он. – Что там пишут?

– Неужели вы позволите им это сделать? – возмущенно воскликнула она.

– Что?

– Арестовать миссис Форбс.

– Тут я бессилен. Она уже арестована.

– Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. Они же обвинили ее в убийстве и будут держать в тюрьме до суда.

– Ну и что?

– Вы же можете ей помочь!

– Как?

Делла вскочила на ноги.

– Мы с вами знаем, что Клинтона Фоули, или Форбса, убил Артур Картрайт.

– И вы в этом уверены?

– На все сто процентов!

– Что-то я не пойму, Делла, к чему вы клоните?

Девушка покачала головой.

– Знаете, шеф, я доверяла вам. Вы всегда стремились к справедливости. А теперь при вашем попустительстве Картрайт уйдет от возмездия. Отказывая в помощи бедной женщине, вы стали соучастником убийства.

– Почему?

– Потому что скрываете от полиции информацию, касающуюся мистера Картрайта. Вы знаете о том, что он собирался убить Клинтона Фоули.

– Это еще ни о чем не говорит, – неторопливо заметил Мейсон. – Намерение убить Фоули вовсе на означает, что он это сделал. Нельзя обвинять человека в совершении убийства, не имея убедительных доказательств.

– Доказательств! – воскликнула Делла. – Какие еще доказательства вам нужны? Он приходит сюда и говорит, что собирается совершить убийство. Затем он посылает вам письмо, в котором указывает, что готов перейти от слов к делу. И исчезает, а его недруга находят в луже крови.

– Мне кажется, что у вас телега оказалась впереди лошади, – хмыкнул Мейсон. – Вам следовало сказать, что сначала он застрелил Фоули, а потом исчез. Разве он мог убить после исчезновения?

– Вы можете пудрить мозги присяжным, – взвизгнула Делла, – а меня вы не проведете. Раз Картрайт послал вам завещание и деньги, значит, он решил сделать последний шаг. И вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. Он шпионил за человеком, который разрушил его семейный очаг, выжидая удобного момента, чтобы встретиться со своей женой. Ему это удалось. Он увез ее и спрятал в безопасном месте. А потом вернулся, застрелил Фоули и скрылся.

– Вы забываете, – возразил Мейсон, – что Картрайт мой клиент, и я не имею права предать гласности полученные от него конфиденциальные сведения.

– Возможно, это и так, но вы не должны сидеть сложа руки, когда невинную женщину обвиняют в убийстве.

– Я не допущу, чтобы ее признали виновной.

– Как бы не так, – наступала Делла. – Вы посоветовали ей молчать. Она хочет рассказать обо всем, что ей известно, но из-за вас не решается открыть рот. Вы представляли ее интересы и тем не менее отправили ее в тюрьму только ради того, чтобы ваш другой клиент мог спокойно смыться.

Мейсон вздохнул, улыбнулся и покачал головой.

– Давайте лучше поговорим о погоде.

Глаза Деллы угрожающе сверкнули.

– Перри Мейсон, я преклонялась перед вами, вы могли творить чудеса, а сейчас просто несправедливы. Вы жертвуете этой женщиной, чтобы защитить Картрайта.

– Делла, – вздохнул Мейсон, – если бы полиция знала то, что нам известно, она могла бы на основании косвенных улик обвинить Картрайта в убийстве Фоули. Но вы глубоко заблуждаетесь, если уверены, что они смогут доказать вину Бесси Форбс.

– Но ведь Артур Картрайт действительно виновен, а Бесси Форбс – нет.

Мейсон покачал головой.

– Послушайте, Делла, мы вторглись на чужую территорию. Вспомните, что я всего лишь адвокат. Я не судья и не присяжный заседатель. Я представляю в суде интересы обвиняемых. И моя задача заключается в том, чтобы подать факты, говорящие в их пользу, в самом выигрышном свете. А виновен подсудимый или НЕТ, решат присяжные. Адвокат должен вести гибкую защиту, парируя все выпады обвинения и толкуя представляемые ими факты в пользу подзащитного.

– Мне это известно, – кивнула Делла, – и я знаю, что простой человек часто неправильно истолковывает происходящее. Он зачастую не понимает функции адвоката и смысл его действий. Но я по-прежнему не считаю, что мы помогаем Бесси Форбс, отправив ее в тюрьму.

Перри Мейсон поднял правую руку и сжал пальцы в кулак.

– Делла, в этой руке я держу оружие, которое сбросит цепи с Бесси Форбс, и она выйдет из зала суда свободной. Но это оружие нельзя использовать второпях. Я должен ударить точно в рассчитанный момент и в нужном месте. Иначе я лишь затуплю острие и не принесу ей пользы.

– И вы обещаете воспользоваться этим оружием? – взволнованно спросила Делла. – Но почему не ударить сейчас? Разве не проще разгромить обвинение до начала судебного процесса?

Мейсон покачал головой.

– Не в этом случае, Делла. У обвинения могут быть очень веские аргументы, и я не могу действовать, пока не узнаю, какие именно. Я имею право нанести лишь один удар и должен нанести его в решающий момент, чтобы полностью обезоружить обвинение. А пока мне хочется, чтобы публика заинтересовалась Бесси Форбс и прониклась к ней симпатией. Пусть люди узнают о добропорядочной женщине, брошенной в тюрьму по обвинению в убийстве, и о том, что она может и хочет доказать непричастность к этому ужасному преступлению, и о коварном адвокате, запрещающем ей говорить.

– Публика несомненно проникнется к ней симпатией, – согласилась Делла, – но вы предстанете в невыгодном свете. Газеты заявят, что вы затыкаете ей рот, чтобы содрать с нее побольше за ведение дела.

– Именно этого я и добиваюсь.

– Но вы погубите свою репутацию.

Мейсон рассмеялся.

– Делла, минуту назад вы нападали на меня за то, что я ничего не делаю для спасения Бесси Форбс. А теперь оказывается, что я делаю слишком много.

– Я этого не говорила. Но вы не должны жертвовать репутацией ради этой женщины.

Мейсон направился к кабинету.

– К сожалению, я не вижу другого пути. Позвоните Дрейку и попросите его зайти ко мне.

Делла кивнула и сняла трубку. Минут через десять она заглянула в кабинет.

– Пол Дрейк здесь.

– Пригласите его ко мне.

– Привет, – буркнул Пол, устраиваясь в кресле. – Дай мне сигарету и расскажи, что новенького.

Мейсон протянул ему пачку сигарет и спички.

– Ты требуешь слишком многого.

– Так же, как и ты. На нас сейчас работают частные детективные агентства всей страны. Мы получили столько телеграмм, что не разберемся с ними меньше, чем за неделю.

– Что-нибудь об Артуре и Паоле Картрайт?

– Ни словечка. Они как сквозь землю провалились. Мои люди связались со всеми таксопарками города. В то утро ни один из водителей не забирал пассажирку на Милпас Драйв, 4889. А Телма Бентон утверждала, что миссис Картрайт уехала на такси.

– Может, водитель забыл об этом.

– Маловероятно.

Пальцы Мейсона барабанили по столу.

– Пол, я могу разбить обвинение в деле Бесси Форбс.

– Я в этом не сомневаюсь, – ответил Дрейк. – Она окажется на свободе, как только расскажет обо всем, что ей известно. Зачем тебе ее молчание? Этим приемом обычно пользуются закоренелые преступники.

• Предыдущая
• 17/28
• Следующая