Дело о позолоченной лилии - Гарднер Эрл Стенли - Страница 15
- Предыдущая
- 15/37
- Следующая
— И ваша тетка заявила в полицию о пропаже драгоценностей?
— Да. Тут все и началось.
— Вы рассчитывали на это?
— И в мыслях этого не было!
— Что было потом?
— Я не могла отвечать на ее вопросы. Драгоценности были застрахованы, и тетка настаивала, чтобы я предъявила иск. Она достала бланк, заполнила его и заставила меня подписать. Полиция начала расследование, страховая компания тоже. Страховку мне выплатили. Я не хотела брать эти деньги, но мне пришлось это сделать, чтобы тетка ни о чем не догадалась. Деньги я не тратила. Они лежали в целости и сохранности. Потом я придумала историю, что уезжаю погостить к друзьям. Взяла деньги, полученные в ломбарде, купила наряды, о которых так мечтала, и отправилась в Феникс, это зимний курорт в Аризоне. Остановилась в одной из гостиниц в надежде познакомиться с людьми из общества.
— Что произошло потом?
— Потом полиция обнаружила драгоценности в ломбарде. Сначала они решили, что нашли похищенные драгоценности. Когда же им описали ту, что заложила их, они поразмыслили и… Это было ужасно!
— Продолжайте! Что было потом?
— К тому времени я встретила очень достойного человека, адвоката, вдовца. Уверена, что он удостоил бы меня своим вниманием, если бы не моя беда. Я обратилась к нему за помощью как к адвокату. Вначале он был холоден и настроен скептически, но, услышав мою историю, проникся сочувствием, проявил интерес и ввел меня в общество. Эти три месяца — самые замечательные в моей жизни. Меня приняли хорошо. Именно тогда я поняла смысл пословицы «По одежке встречают…». Я встретила человека, который полюбил меня. Я его не любила, но у него были деньги. Он нуждался во мне. Неуверенный в себе, очень осторожный человек. Я вышла за него замуж, старалась, чтобы он почувствовал себя личностью и смело смотрел на мир. Наверное, не все мне удалось. Вначале все было хорошо, он вроде преобразился, но потом оказался в тяжелой ситуации, пал духом и покончил жизнь самоубийством. Самое страшное заключалось в том, что муж победил в борьбе, которую вел. Это стало известно через час после того, как он застрелился. Я чувствовала себя ужасно. Если бы я была рядом, может быть, этого и не произошло. Я была в салоне красоты. В припадке отчаяния он нажал на курок. Это так похоже на него… После его смерти лечащий врач сказал мне, что муж был подвержен приступам депрессии. По мнению врача, я продлила мужу жизнь, создав спокойную обстановку. Во время приступов такие больные пытаются покончить с собой. А приступы начинаются неожиданно. Муж оставил мне значительное состояние. Я получила солидную страховку. Вращалась в обществе. Там и встретила Стюарта Бедфорда. Он очаровал меня. Он на двадцать лет старше. Я знаю, что это такое. Между тридцатью двумя и пятьюдесятью двумя разница невелика. Между сорока двумя и шестьюдесятью двумя разница большая, и она становится трагичной между пятьюдесятью двумя и семьюдесятью двумя. Простая арифметика, но представить это трудно. Стюарт Бедфорд увидел меня и захотел заполучить, как коллекционер понравившуюся ему картину. Я согласилась выйти замуж. Поняла, что ему хочется похвалиться перед друзьями. Они принадлежат к элите. Это то, на что я не рассчитывала, но я старалась быть на высоте. А потом… Потом всплыло все это.
— Что это?
— Мое досье.
— Как это произошло?
— Появился Бинни Денэм.
— Он вас шантажировал?
— Да. Это было отвратительно. Я не могла допустить, чтобы стало известно, что жену Стюарта Бедфорда, которой он так гордился, в свое время арестовали за обман страховой компании.
— Что было потом?
— Бинни Денэм — лживый, изворотливый тип. Он только делает вид, что работает на некоего жесткого и жадного человека. На самом деле он действует один. Конечно, есть люди, которых он нанимает для своих темных делишек, но он не во все их посвящает. Мне надоело это все, и неделю назад я послала его ко всем чертям, дала по физиономии и сказала, что больше он не получит от меня ни цента и что я заявлю в полицию. Поверьте мне, я готова была это сделать. В конце концов, я хочу жить свободно, не таясь и не прячась по углам из-за какого-то Бинни Денэма.
— Вы рассказали об этом мужу?
— Нет. Чтобы понять все, мистер Мейсон, вы должны знать предысторию.
— Что именно?
— До женитьбы на мне у него был роман с секретаршей, верной и преданной Эльзой Гриффин.
— Он сам вам об этом рассказал?
— Что вы, нет!
— Как вы узнали об этом?
— Я сама все выяснила, прежде чем согласилась на замужество. Хотела быть уверенной, что у них все кончено.
— Это было так?
— Да, с его стороны.
— А с ее?
— В любом случае ее карта была бита. Я решилась и вышла за него замуж.
— Ваш муж знал, что вам известно о его романе?
— Вы наивны. Я была очень осторожна.
— Итак, вы платили шантажисту, и вам это надоело? — резюмировал Мейсон. Она кивнула.
— И что из всего этого вы решили рассказать мужу?
— Ничего, мистер Мейсон. Я думала, Бинни оставит меня в покое, если поймет, что я действительно решила больше ему не платить. В конце концов, он ничего не получил бы за такую информацию.
— Есть журналы, которые охотно опубликовали бы ее.
— Я учла это и предупредила Бинни Денэма: если информация появится в печати, я не остановлюсь ни перед чем и сообщу в полицию, что он шантажировал меня и у меня достаточно доказательств, чтобы привлечь его к ответственности.
— Что было потом?
Она отвела взгляд на какое-то мгновение и затем сказала:
— Надеюсь, на этом дело кончилось. Мейсон отрицательно покачал головой.
— Вы хотите сказать, что он… обратился к Стюарту?
— Почему вы задаете мне этот вопрос?
— Я… я не знаю. Позавчера вечером был телефонный звонок. Стюарт вел себя очень странно. Пошел разговаривать к себе в кабинет, велел дворецкому положить трубку внизу. Того позвали по срочному делу, и трубка не была опущена. Я случайно проходила мимо, увидела, что трубка висит, и услышала голоса. Подняла трубку, чтобы положить ее на место, и в это время разговор прекратился. Мне показалось, что я узнала извиняющийся, жалостливый голос Бинни Денэма. Слов я не разобрала. Потом решила, что мне это все показалось. Хотела спросить мужа об этом звонке, но передумала.
— Боюсь, вы попали в трудное положение, миссис Бедфорд, — сказал Мейсон.
— Я и раньше бывала в трудных положениях, — ответила она спокойным, невозмутимым голосом. — Почему вы не хотите сказать, к чему клоните?
— Хорошо. Я скажу. Вы жили под гнетом вашей тайны. Вы заплатили тысячи долларов шантажисту. Потом осмелели и…
— Скорее, отчаялась.
— Это то, что я и имел в виду. Для вашего сведения: вчера вечером в мотеле «Стейлонгер», что на побережье, Бинни Денэм был убит.
На ее лице не отразилось никаких чувств.
— Известно, кто это сделал?
— Пока нет.
— Какие предположения?
Мейсон, глядя ей прямо в глаза, сказал:
— Вчера вечером, приблизительно в то время, когда было совершено убийство, управляющий видел женщину, которая, крадучись, выходила из двенадцатого номера. Сделанное им описание женщины прямо указывает на вас.
Она улыбнулась.
— Думаю, многие описания подойдут ко мне. Они носят общий характер.
— Но там есть особые детали, которые указывают на вас. Управляющий нарисовал очень точный портрет. Она отрицательно покачала головой.
— И, — продолжал Мейсон, — отпечатки пальцев, снятые в двенадцатом номере, безусловно, ваши.
— Этого не может быть.
— Но это так. Я только что показал их вам.
— Полиции известно, что у вас есть эти отпечатки?
— Нет.
— Говорю вам, что меня там не было, мистер Мейсон.
Мейсон промолчал.
— Вы вели дела моего мужа?
— Да, несколько дел.
— Можно ли подделать отпечатки пальцев?
— Возможно. Хотя эксперты отрицают это.
— Отпечатки, о которых вы говорите, остались в номере?
— Нет. Их сняли, а потом стерли с тех мест, где они были обнаружены.
- Предыдущая
- 15/37
- Следующая
