Дело о хитроумной ловушке - Гарднер Эрл Стенли - Страница 1

• 1/39
• Следующая

В большинстве случаев книги о Перри Мейсоне я посвящаю выдающимся представителям судебной медицины. Но этот роман посвящается просто доктору медицинских наук, одному из самых добрейших и значительных людей, которых я когда-либо встречал. Достигнув вершин избранной профессии, он, вместо того чтобы посвятить свой досуг игре в гольф или катанию на яхте, обратил свою отточенную мысль на изучение проблем, связанных с борьбой с преступностью, и той роли, которую могут и должны сыграть в ней граждане своим содействием работе органов охраны общественного правопорядка.

Мертон М. Минтер, доктор медицинских наук, полномочный член Научного совета Американского терапевтического общества, член Совета попечителей Техасского университета и член стольких обществ и организаций в сфере образования, банков и медицины, что здесь просто бы не хватило места, чтобы все их перечислить.

Я пишу эти строки потому, что желаю, чтобы как можно больше влиятельных представителей медицины последовали примеру доктора Минтера. Мы нуждаемся в их острой мысли, в их искусстве диагностики и их здравом суждении по поводу улучшения борьбы с преступностью и совершенствования работы органов юстиции.

Итак, я посвящаю этот роман одному из самых обаятельных, обходительных и вдумчивых докторов, которых я знаю, человеку, который не ограничился рамками своей и без того самой гуманной профессии в мире и стал работать на благо людям в таких областях, как образование, борьба с преступностью, юстиция, своему другу:

Мертону Мелрозу Минтеру, доктору медицинских наук.

Джерри Конвэй листал газету до шестой страницы. Это оказалось на том же самом месте, что и в предыдущие дни на прошлой неделе. Полстраницы текста, подпись: «Совет акционеров по спасению». Написано умно, тексту предпослано абсолютно верное утверждение: «Вы, акционеры компании „Калифорния и Техас. Глобальное развитие и исследование“, вложили свои деньги в акции с целью скопить эти деньги для себя, для своих детей и наследников».

И далее: «Что же вы имеете? Если исключить случайную улыбку фортуны, что Джерри Конвэй сделал для вас? Он утверждает, будто бы „рискует“, „рассчитывает“. Будто заложил „основы фирмы“. Не таким путем идут истинные бизнесмены. У вас есть деньги. Вы можете действовать. Вы хотите получать доход сейчас, в будущем году, через год, но не через десять или двадцать лет. Отдайте ваши голоса Гиффорду Фарреллу, который позаботился о Совете акционеров по спасению компании, а затем, возглавив его, разовьет кипучую деятельность. Девиз Фаррелла – результат, а не обещания; действие, а не пустые планы; решения, а не ежедневные мечтания; выполнение решений, а не надежды».

Конвэй закрыл газету. Он вполне допускал, что такого рода реклама может дать результаты. Реклама, причиняющая боль. Если верить Совету акционеров по спасению, компания «Калифорния и Техас» получала права на серединную часть нефтяного месторождения по чистой случайности.

Завладев месторождением, Джерри Конвэй мог увеличить дивиденды, взвинтив цены на сырье. Вместо этого он стал вкладывать деньги в другие, потенциально столь же крупные нефтяные месторождения Турции.

Гиффорд Фаррелл оказывал разрушительное влияние с самого начала. В конце концов карты были выложены на стол перед Советом директоров, и Фаррелла уволили. А теперь он начал борьбу за голоса акционеров. Он пытался вырвать контроль над компанией из рук Конвэя. Кто же стоит за спиной Фаррелла? Чьи деньги тратятся на газетные рекламы? Конвэй хотел бы это знать. Хотел бы это знать, чтобы нанести ответный удар.

Основной тактикой Конвэя было – не высовываться. Когда же он пытался форсировать свои планы, то терпел неудачу. Он надеялся, что достигнутые цены на имущество будут расти, несмотря ни на что.

Конвэй не мог найти объяснение этому. Он намеревался обратиться к собранию акционеров, надеясь, что держатели крупных акций поддержат его. Но как быть с мелкими акционерами? Теми, кто вкладывал по нескольку долларов и туда, и сюда? С теми, кому в самом деле необходимы доходы и конкретные действия?

Останутся ли они с ним или отдадут свои голоса Фарреллу? Анализ списков акционеров показал, что, если «малые» акционеры объединятся, они вполне могут взять контроль над компанией. Получи Фаррелл их голоса, они выступят единой силой. Однако Гиффорд Фаррелл достаточно умен, чтобы понимать: реклама не даст ему более шестидесяти процентов голосов «малых» акционеров, и если Конвэй заручится поддержкой крупных инвесторов на собрании акционеров, все будет в порядке.

Однако во всем этом слишком много «если», и в данный момент Джерри Конвэй ни в чем не был уверен.

Он сложил газету, погасил свет в офисе, когда зазвонил телефон.

Джерри взял трубку. Теперь он отвечал на все телефонные звонки.

Он никоим образом не смел теперь обидеть кого-либо из мелких акционеров, захоти тот получить от него объяснения, а, бог свидетель, таких было достаточно! До сих пор эти люди принимали его объяснения. Идет процесс освоения ценных нефтяных месторождений, и компания не может пересмотреть свои планы в печати. Цены на сырье, приобретенное инвесторами в прошлом году, увеличивались более чем в два раза. Гиффорд Фаррелл, правда, уверяет, что это всего лишь «чистое везение» и Конвэй якобы тут ни при чем. Скажи акционер ему такое, он рассмеялся бы. Оставайся с нами, и удача тебе обеспечена, сказал бы он ему, а свяжемся с командой Гиффорда Фаррелла, и доходы членов компании будут разграблены.

Джерри снял трубку.

– Говорит Джерри Конвэй, – сказал он.

Голос женщины был интригующим и словно бы предупреждал о чем-то. К тому же он был нарочито притворным и ровным – Конвэю показалось, что он где-то раньше слышал его.

– Мистер Конвэй, – сказала женщина, – мне надо увидеться с вами. Я располагаю очень ценной для вас секретной информацией.

– Завтра в девять утра я буду у себя в офисе.

– Нет, нет. Я не могу прийти к вам в офис.

– Почему?

– Меня могут увидеть.

– Что вы предлагаете?

– Я хотела бы встретиться с вами конфиденциально, один на один. И там, где нам никто не помешает.

– У вас есть идея? – спросил Джерри.

– Да. Не могли бы вы прийти в мотель «Арекс» на бульваре Сансет сегодня вечером? Снимите одноместный номер на свое имя, выключите в номере свет, оставьте дверь незапертой и ждите меня до полуночи.

– Очень сожалею, – прервал ее Джерри, – но об этом не может быть и речи.

– Почему?

– Ну… у меня другие планы на этот вечер, – стал выкручиваться Джерри.

– А как насчет завтрашнего вечера?

– Нет, боюсь, тоже не смогу.

– Вы что, боитесь меня?

– Я живу сейчас под колпаком, – сухо сказал Конвэй.

– Послушайте, – сказала она, – я не могу больше говорить с вами. Меня зовут, ну скажем, Розалинд. Зовите меня Розалинд. Я хочу встретиться с вами. Я располагаю информацией, которая необходима вам, чтобы защитить акционеров, защитить себя и спасти компанию. Гиффорд пользуется гораздо большей поддержкой, чем вы думаете. Он чрезвычайно опасный противник. Вы ведь собираетесь начать кампанию по подсчету голосов?

– Извините, – сказал Конвэй, – но по определенным причинам я не могу обсуждать это ни по телефону, ни в печати. В конце концов, акционеры должны верить кому-то. В противном случае их сдует в пропасть финансового краха. Стоимость их собственности под моим непосредственным руководством за последний год удвоилась. Я имею все основания полагать, что она будет расти.

– О боже! – воскликнула она. – Не пытайтесь обмануть меня. Я знаю, Гиффорд Фаррелл – мошенник. Он пытается взять контроль над компанией, поэтому он и его друзья могут устроить чистку, манипулируя активами компании. Я не верю ни единому его слову. Я хочу передать вам свои сведения.

• 1/39
• Следующая