Выбери любимый жанр

Война мага. Том 4. Конец игры. Часть 1 - Перумов Ник - Страница 22


Изменить размер шрифта:

22

– Кого они тут ожидали? – сквозь зубы шипела Сежес, потерпев очередную неудачу в попытках обнаружить настороженные капканы магическим способом.

– Армию гробокопателей, не иначе, – в тон ей откликнулся Император. – Может, в том мире профессия грабителя могил распространена куда больше, чем в нашем?

– Легионеры бы здесь далеко не прошли…

– Ну, отчего же. Прошли бы. Я пока насчитал тридцать одну ловушку. Это меньше, чем полманипулы. Любой полководец скажет, что на подобные жертвы командир идти просто обязан.

Сежес вздохнула и ничего не сказала. Наверное, недоумевала про себя, почему же её Император не отдал такого очевидного для него самого приказа.

Сам же правитель Мельина вскоре почти уверился в том, что они только зря теряют время. «Дыхание смерти» дыханием смерти – для Императора это означало, что где-то рядом скрываются голодные бестелесные сущности, возможно, сородичи приснопамятной Белой Тени. Скрываются, но не нападают – почему?

…Мало-помалу они потеряли счёт времени. Менялись факелы – хорошо, что они захватили с собой изрядный запас. Ловушки закончились, теперь Император и Сежес продвигались быстрее, но тёмный коридор упрямо не желал кончаться.

– Он не становится короче, – вдруг остановилась чародейка.

– Ты заметила? Я тоже. Вот уже четыре полных круга от угла до угла ровно тридцать два шага. И не убывает.

– Нас кружит, – на сей раз Сежес побледнела уже по-настоящему.

– Кружит. А ты по-прежнему не чувствуешь никакой магии?

– Нет. Ничего.

– Тогда идём дальше, – решил Император.

…Поворот, поворот, ещё один и ещё. Тридцать два шага от угла до угла – и в трепещущем свете факела открывается всё тот же коридор, как две капли воды похожий на уже пройденный. Правитель Мельина нацарапал было на стене большой крест – ожидая, что они каким-то образом ходят по кругу – но нет, метка им больше так и не попалась.

– Нет смысла идти дальше, повелитель, – не выдержала наконец Сежес. – Где-то была ошибка. Или мы таки угодили в их ловушку.

Император молча сжимал кулаки. Они угодили-таки в ловушку, волшебница совершенно права. Бессмысленно даже думать, где и как это случилось. И всё-таки, всё-таки… именно на это ведь и рассчитывали неведомые строители. Что угодившая в их лабиринт жертва остановится, повернёт назад… и, ясное дело, останется здесь навсегда.

– То-то мне подозрительным показалось, когда сошли на нет все эти проклятые штуковины. Сколько их всего было, повелитель? Тридцать одна, вы говорили?

– Тридцать две. После того разговора мы натолкнулись только на один-единственный капкан.

– Тридцать две ловушки… тридцать два шага… – забормотала Сежес. – Ну конечно! – Она вдруг хлопнула себя по лбу. – Это всё для отвода глаз. Мы идём вниз, мой Император.

– Вни-из? Я не чувствую никакого уклона, – удивился Император. – А ну-ка… У тебя найдётся монетка, Сежес?

Волшебница кивнула.

Имперский монетный двор всегда славился не только чеканкой, но и почти идеально правильной формой золотых кругляшей. Правитель Мельина поставил золотую марку на ребро – но та и не думала никуда катиться.

– Ничего не понимаю. Если ход уводит вниз, то…

– А в этом и состоит их магия… самая простая… какую и засечь труднее всего… ой!

Впереди что-то с грохотом рухнуло.

Они завернули за угол и упёрлись в тупик. Опустившаяся плита закрыла дорогу дальше. Правитель Мельина обернулся – и вторая такая же плита рухнула в дальнем конце коридора, окончательно заперев их.

– Вот так, – после некоторого молчания проговорила волшебница. – Никаких тебе нажимных пружин и прочего вздора. Пирамида сама знала, когда приводить ловушки в действие.

– Ты можешь что-нибудь сделать, Сежес?

– Вы ведь для этого меня и брали, повелитель? Ясное дело, могу. Ваша очередь светить мне, мой Император.

…Чародейка возилась очень долго, так долго, что их запас факелов съёжился до последней пятёрки. Произносила какие-то заклинания, чертила углём какие-то фигуры перед опустившимися плитами – всё напрасно.

– Я… я бессильна, повелитель, – наконец выдохнула она и отвернулась, закрыв лицо руками.

– Не шибко хорошо выходит, – хладнокровно произнёс Император, железной рукой давя в себе зашевелившийся животный ужас.

– Убьёте меня, когда станет совсем невмоготу? – подняла на него глаза Сежес. – Только… не больно чтоб. Быстро. Ужасно боюсь боли…

– Ерунда, – отрезал Император. – Никто никого убивать не будет. Ты уверена, что…

– Да, уверена, – обессиленно выдохнула чародейка. – Иначе не говорила б такое. Эти плиты охраняет магия, по сравнению с которой моя – детские забавы. И волшебство пирамиды тщательно скрыто, так хорошо, что даже в упор не разглядишь.

– Большое видится на расстоянье… – процедил сквозь зубы Император. – Твои соображения, волшебница?

– Сулла должен отправиться на поиски…

– Три десятка Серебряных Лат умрут, прежде чем доберутся до внешней плиты.

Сежес совсем низко опустила голову.

– Мне стыдно, повелитель. Но… в недавнем сражении со стражами этой пирамиды погибла почти сотня людей. В чём разница, мой Император?..

– Много раз говорил – в бою у легионера есть шанс остаться в живых. Шансов здесь у той тридцатки, что пойдёт первой, уже не будет.

Волшебница покачала головой.

– Но справиться с вторжением и возродить Империю может только мой повелитель. Без него всё прочее просто теряет смысл.

– Не всё меряется смыслом, волшебница. Некоторых вещей ты не делаешь просто потому, что не имеешь права их делать, какие бы доводы ни приводил твой трепещущий от страха смерти рассудок.

– Это не рассудок, мой Император. Это долг, а он выше рассудка. Повелитель не имеет права умирать и имеет право требовать, чтобы за него умирали другие.

Правитель Мельина только покачал головой.

– Я знаю, что Сулла не отступит. Я не могу запретить ему… отсюда. Он пойдёт по телам, как привык. Быть может, полезет первым и первым же погибнет. Будем ждать, Сежес, покуда хватит воды. Мы продержимся самое меньшее семь дней. Садись. Здесь прохладно, а нам надо экономить силы и воду. Плащ возьми, накройся.

Потянулось томительное и тягучее время. Император аккуратно загасил факел, лишний раз проверив, на месте ли огненная снасть. Сежес едва не оскорбилась – мол, не считает же повелитель её неспособной зажечь огонь?..

– Ты спокойна, волшебница? – Император нарушил становящееся тягостным молчание.

– Пытаюсь, повелитель.

– Сейчас как раз подходящее время поговорить. О былых делах.

Невидимая Сежес усмехнулась.

– О да, мой Император. Самое что ни на есть.

– Былые дела, знаешь ли, подчас не дают покоя. Ты помнишь, с чего всё начиналось? Два покушения на меня? Тот бродяга на улице, обернувшийся чудовищем, и потом – мастер Н’Дар, отправивший меня в руки Дану?

– Мастер Н’Дар? – удивилась чародейка. – Мой Император не доверил этого секрета своим верным слугам.

– Сейчас уже всё не так, как в те дни, так что, наверное, ты сможешь признаться. Покушения – они ведь случились не без участия Радуги, верно? Наверняка же кто-то у вас слал «на самый верх» доклады, что Император Мельина – болезненно горд, своеволен, и вообще «что-то замышляет»?

Сежес не отвечала, Император слышал только её дыхание.

– Сперва я заподозрил в покушении именно Семицветье. Потом пришёл к выводу, что это – дело рук Дану. Но потом… потом, когда возвращался мыслями к самому началу всего, подумал, что без помощи из Орденов Дану, стоявших на самом краю истребления, это никогда бы не удалось.

– Мой повелитель действительно хочет поворошить старое? – наконец отозвалась Сежес. – Вы же сами недавно говорили, что порой бывает лучше просто похоронить прошлое. Похоронить, может – вбить осиновый кол, что, по народным поверьям, так действенен против вампиров. Радуга в своё время наделала много всего, мой Император. Я – тоже. Я небезгрешна. Не могу сказать, что совесть моя чиста, а на руках нет невинной крови. Я отдавала приказы… всякие приказы. Человеческие жертвоприношения – втайне от всех. Контроль за нобилитетом – через их детей, которых мы забирали из семей…

22
Перейти на страницу:
Мир литературы