Охота за красоткой - Ховард Линда - Страница 15
- Предыдущая
- 15/56
- Следующая
В разгар шоу Опры Уинфри явилась врач – лет тридцати пяти, измученная обходом, поэтому я не стала предъявлять претензии, хотя она могла бы прийти и пораньше. На табличке, прикрепленной к карману белого халата, значилось «Доктор Тьюанда Харди». Она заглянула мне в глаза, потом в карту, задала пару вопросов, сообщила, что долечиваться я могу дома – сестра объяснит, как именно. Я не успела даже поблагодарить ее.
Наконец-то!
Шона достала из шкафа мою одежду, потом принялась названивать маме и Уайатту, а я по стеночке добралась до ванной, чтобы переодеться. Мама привезла мне брюки и блузку из самого мягкого струящегося льна с вискозой, не раздражающего царапины и ссадины, блузка застегивалась спереди, чтобы не пришлось надевать ее через голову. В цивильной одежде мне сразу полегчало, только голова разболелась от резких движений. Не знаю, бывает ли такое, но мне определенно стало лучше. Свежая одежда сотворила чудо.
Сестра принесла мне на подпись бумаги и список всего, чего нельзя делать, пока не перестанет болеть голова, – он оказался страшно длинным. Как обрабатывать ссадины, я уже знала. Никаких лекарств мне не прописали, а если головная боль усилится, посоветовали купить в аптеке обычное обезболивающее. Если усилится? Неужели никто не объясняет врачам и медсестрам, как чувствует себя человек с сотрясением?
До машины мне полагалось передвигаться в инвалидном кресле, и я не возражала. Шона собрала мои сумки, отнесла их в машину и подвела ее поближе к входу, или, в моем случае, к выходу. Дождавшись, когда машина остановится у портика, сестра вытолкнула кресло через двойные автоматические двери, и мне в лицо рванулся ледяной воздух.
– Брр! – поежилась я. – А меня не предупредили, что здесь холодина!
– Рано утром подошел холодный фронт, – объяснила сестра, как будто я ее об этом просила. – Температура резко упала.
Первое прохладное дыхание осени мне всегда нравилось, но обычно я успевала встретить его в теплой одежде. Даже воздух пах по-осеннему – сухими листьями, хотя деревья по-прежнему стояли зеленые. Была пятница, день школьных футбольных матчей. Скоро стадионы заполнят зрители, впервые после весны одетые в свитера и пиджаки. На футболе я не бывала с тех пор, как открыла фитнес-клуб, и вдруг поняла, что отчаянно скучаю по запахам, звукам и волнению стадиона. Нам с Уайаттом надо в этом году обязательно сходить на матч команды школы или колледжа, все равно какой.
А еще придется нанять для клуба нового сотрудника, чтобы он подменял меня и Линн. Если все пройдет так, как задумано, к Рождеству я буду уже беременна. Скоро в моей жизни все изменится, ждать уже нет никаких сил.
Погрузившись в машину Шоны, я выглянула в окно и с облегчением вздохнула.
– Погодка в самый раз для горячего шоколада, – заметила я, пристегиваясь ремнем.
– И я бы не отказалась. Приготовлю нам обеим, пока будем ждать Уайатта.
Шона вела машину осторожно, без резких торможений и срывов с места, и доставила меня до дома, умудрившись не растрясти. На стоянке перед портиком стояла моя машина – значит, пока у мамы были мои ключи, она распорядилась, чтобы мою машину пригнали со стоянки торгового центра. Я еще вчера подумала об этом, а когда пришла в себя, забыла попросить кого-нибудь забрать машину.
Уайатт позвонил мне на мобильник, пока мы ковыляли до двери. Я остановилась и откопала в сумочке телефон.
– Я уже дома, – сообщила я.
– Отлично. Сегодня я освободился раньше, чем рассчитывал. Я уже еду к себе за вещами, так что самое большее через час буду у тебя. Могу прихватить что-нибудь к ужину. Чего тебе хочется? Да, еще спроси Шону, поужинает ли она с нами.
Я передала приглашение Шоне, она приняла его, и мы принялись обсуждать меню. Такие важные решения нельзя принимать наспех, и я попросила Уайатта перезвонить, когда он будет выезжать к нам. Дома я осторожно присела и сидела неподвижно, пока не утих грохот в голове. Ну вот, теперь можно глотнуть ибупрофена.
В моей квартире стоял могильный холод – его нагнал кондиционер. Шона включила термостат, но температуру поставила низкую, только чтобы прогнать холод, а потом занялась шоколадом. Мы всесторонне обсудили меню ужина, вдогонку за шоколадом я отправила две таблетки ибупрофена. Хоть что-нибудь, да подействует.
На ужин мы выбрали самый простой и утешительный вариант – пиццу. Я знала, какую пиццу любит Уайатт, поэтому Шона сразу сделала заказ на всех. Через несколько минут зазвонил телефон, Шона передала мне беспроводную трубку. Я думала, что это Уайатт, но на определителе высветилось «Денвер, Колорадо». Свой номер я давно занесла в закрытый список, чтобы не доставали продавцы из телемагазинов, поэтому понятия не имела, кто мог звонить мне из Денвера.
– Алло!
Мое вежливое приветствие встретили молчанием. Я повторила его чуть громче, но услышала щелчок и длинный гудок, разозлилась, отключила телефон и положила его на стол.
– Бросили трубку, – объяснила я Шоне, и она пожала плечами.
Уайатт позвонил через пять минут, я доложила ему про пиццу. Еще двадцать минут – и он появился на пороге с рюкзаком и двумя коробками пиццы – большой и маленькой, и мы втроем набросились на ужин, как оголодавшие свиньи. Я, конечно, преувеличиваю, но я на самом деле проголодалась, и Уайатт тоже.
Он успел переодеться в джинсы и рубашку от Хенли с длинным рукавом – темно-зеленую, по сравнению с которой его глаза казались светлее.
– Впервые вижу тебя в теплой одежде, – заметила я. – У нас с тобой получился летний роман.
Мысль о зиме рядом с Уайаттом внушала оптимизм. Он подмигнул мне.
– Погоди, дело еще дойдет до теплых объятий!
– Главное, меня предупредите заранее, – вмешалась Шона, выковыривая из расплавленного сыра черную оливку и отправляя ее в рот, – чтобы я вовремя убралась.
– Обязательно, – пообещал Уайатт и с легким оттенком сарказма добавил: – Не хватало еще устраивать демонстрацию СВА.
Шона поперхнулась своей оливкой, а я взорвалась хохотом, слишком резко запрокинула голову и передернулась от острой боли. Оборвав смех, я схватилась за голову, отчего Шона одновременно закашлялась и засмеялась – она еще та язва, – а Уайатт наблюдал за нами с коварным блеском в глазах.
Телефон зазвонил снова, и поскольку мы были заняты – Шона кашляла, я держалась за голову, – трубку взял Уайатт. Первым делом взглянув на определитель, он спросил:
– Кто это звонит тебе из Денвера? – и сразу нажал кнопку. – Алло! – Потом он повторил погромче, как совсем недавно делала я: – Алло! – и отключился.
– Второй такой звонок с тех пор, как мы здесь, – сообщила я, осторожно отпуская голову и вцепившись в очередной клин пиццы. – В Денвере я вообще никого не знаю. В первый раз тоже помолчали и повесили трубку.
Уайатт еще раз взглянул на определитель.
– Звонили с помощью карточки с предоплаченным номером. В Денвере таких полно.
– Значит, напрасно потратили время.
Мы еще не успели расправиться с пиццей, как позвонила мама, и я заверила ее, что мне гораздо лучше. Ибупрофен подействовал, поэтому врать мне не пришлось – и вправду полегчало, если не делать резких движений. Мама спросила, останется ли у меня Уайатт, услышала утвердительный ответ, обрадовалась и заявила, что теперь ее старшее чадо в надежных руках.
Следующим был звонок от моей помощницы Линн. Уайатт проворчал: «У тебя сегодня что, вечер непрерывных звонков?» – но я сделала вид, будто не расслышала. Линн отчиталась о том, как прошел день, сообщила, что охотно заменит меня на несколько дней, и попросила не волноваться. Мысленно я пообещала себе прибавить несколько дней к ее отпуску.
После этого телефон умолк. Шона с Уайаттом убрали остатки пиццы, Шона обняла меня и уехала. Уайатт сразу же подхватил меня, усадил на колени и заключил в вышеупомянутые объятия. Я прильнула к нему, борясь с зевотой. Несмотря на сонливость и усталость, в постель меня пока не тянуло.
Уайатт ничего не говорил, просто обнимал меня. Но поскольку равнодушным к его прикосновениям мог остаться только труп, вскоре я остро ощутила жар его тела, уют объятий, приятный запах.
- Предыдущая
- 15/56
- Следующая
