Дело коптящей лампы - Гарднер Эрл Стенли - Страница 8

• Предыдущая
• 8/44
• Следующая

Корлисс Рэмси взглянула на нее дружелюбными, все понимающими глазами. Очень выразительно она пообещала:

— Хорошо, Джейн, если шеф объявится, я все передам ему слово в слово.

— Да, да, Корлисс, передайте ему, что это я отослала Джейн в банк, — подтвердила миссис Прессман, появляясь в дверях. — Пойдемте же, Джейн, я провожу вас до выхода.

Она провела Джейн по коридору и спустилась вместе с ней в лифте, как будто оказывая ей особую честь в благодарность за оказанную услугу. Она даже вызвала такси и улыбнулась Джейн на прощанье.

Джейн побежала к банку, до которого было четыре квартала. Время уже близилось к закрытию, поэтому перед каждым окошечком стояла небольшая очередь, и Джейн освободилась позже, чем предполагала. Прошло еще четверть часа, прежде чем она вернулась в офис.

— Босс не звонил? — спросила она Корлисс.

— Нет, увы! Господи, как мне хочется, чтобы он поскорее вернулся. Если бы я сказала ему, что его мадам отправила тебя бегать по своим делам, он бы лопнул от злости!

Джейн кивнула.

— Мне тоже кажется, что не следовало этого делать. Что-то мне не верится, чтобы она действительно так уж спешила. На нее это совсем не похоже, да и вела она себя совсем не так.

— А она вернулась сразу же, как проводила тебя, — сообщила Корлисс. — Оставила такси дожидаться за углом и вернулась, сказав, что забыла в кабинете перчатки.

— Забыла перчатки! — воскликнула Джейн.

— Да, она так сказала.

— Но этого не может быть! Я сама видела, как она клала их в сумку… Бьюсь об заклад, что она сама забыла об этом и вернулась, а…

— Ничего подобного, — заявила Корлисс. — Она удостоила меня взглядом на обратном пути и сообщила, что нашла их как раз на том месте, где и оставила, — на письменном столе в кабинете.

Перед глазами Джейн вдруг встала разгадка всей этой комедии. Все закружилось и поплыло вокруг нее.

— О Господи помилуй!

— Что случилось? — воскликнула Корлисс.

Джейн с трудом взяла себя в руки.

— Ничего, это не важно. Мне показалось, что я забыла кое-что сделать, но, оказывается, все в порядке.

Корлисс не должна об этом знать, решила Джейн. Это было совершенно ясно, нужно было сделать вид, что ничего не случилось, а потом она обо всем этом подумает и решит, что делать.

Очень спокойно Джейн произнесла:

— Ну хорошо, пора заниматься делом, — и вернулась к себе.

Тщательно заперев за собой дверь, чтобы ее не могли застать врасплох, она приблизилась к своему столу.

Едва только взглянув на него, она уже знала ответ на свой вопрос. Рыться в ящиках будет бессмысленно. Нет никакого сомнения, что их уже успели проверить.

Выдвинув первый ящик, она убедилась, что была совершенно права. Письмо из детективного агентства с результатами слежки, негативами и пачкой фотографий исчезло.

В два тридцать Карпер вернулся к себе в контору и заказал междугородный разговор с Хью Сондерсом из Петри.

Через пару минут, когда Сондерс подошел к телефону, он сказал:

— Сондерс? Это Карпер из Лос-Анджелеса… “Индепендент эйкрс сабдивижн компани”.

— Понятно, — ответил Сондерс. — И что вы хотите?

— Как идет сбор денег среди владельцев участков?

— Все нормально. Команде Хаузера удалось привлечь на свою сторону уже почти девяносто процентов фермеров.

— А есть там у вас некий Джек П. Ридли? — спросил Карпер. — У него маленькая ферма по разведению цыплят.

— Знаю я, о ком вы говорите, — прервал его Сондерс. Как раз я и должен был поговорить с ним, собирался связаться по телефону завтра или послезавтра… Он только недавно приехал в эти края, вряд ли нам удастся много выжать из него. Но уж какие-то деньги я из него выжму, пусть даже это будет не больше пятидесяти долларов, раз уж он с нами в одной лодке. Его земля не стоит больше нескольких тысяч.

— Ты еще не видел его? — сухо спросил Карпер.

— Пока нет.

— А ты знаешь, кто такой Ридли на самом деле?

— Что вы имеете в виду? Ридли, он и есть Ридли, разве не так?

— Нет, не так.

— А кто же он?

— Ридли, — заявил Карпер, — это на самом деле Ральф Дж. Прессман.

— Что вы говорите?!

— Да, это так.

— Вы уверены в этом?

— Совершенно.

— Но для чего все это?

— Он рассчитывал, что вы посетите его и у него появится шанс выведать все ваши планы.

Сондерс задумался.

— Отлично, я доставлю ему такое удовольствие. Позвоню, пожалуй, завтра утром. И свяжусь заодно с Эвереттом Тру из “Петри геральд”. Мы отправимся туда вместе и…

— Погоди минутку, — перебил его Карпер. — Я хочу, чтобы ты для меня кое-что сделал, идет?

— Что я должен сделать?

— Не звони ему пару часов. Дай мне время сделать кое-какие приготовления.

— Зачем вам это нужно?

— Я тут задумал кое-что.

— Но он может смыться за это время!

— Нет. Он собирается пробыть здесь некоторое время. Будет ждать развития событий, ведь неизвестно еще, чем закончится это дело с нефтью.

— А как вы об этом узнали?

— Случай помог. Сондерс задумался.

— Это может сильно все изменить. Если мы поймаем его на этом деле, это может сильно повлиять на положение вещей. Мы сможем даже добиться пересмотра дела в Верховном суде.

— Это не сможет ему сильно повредить, — сказал Карпер.

Сондерс засмеялся:

— Он должен прийти в суд с чистыми руками и со сведениями, которые были получены только легальным путем. А вы думаете, члены Верховного суда не читают газет?

— Хорошо, — заявил Карпер. — Мне нужно только одно.

— Что именно?

— Подожди звонить ему еще пару часов. Мне бы не хотелось, чтобы он знал, что мне что-то известно о его намерениях. И, главное, никто не должен знать, от кого ты получил эту информацию, ни одна живая душа, даже Хаузер и Тру.

Сондерс, казалось, заколебался, потом согласился:

— Хорошо, идет. Да у меня и займет не меньше двух часов, чтобы найти Тру и дозвониться этому “Ридли”. Ведь мне еще нужно продумать как можно тщательнее наш разговор.

Френк Дюриэа, окружной прокурор в Санта-Дальбарре, сбросил ботинки, улегся на кровать, подложив руки под голову, и с гордостью наблюдал за женой влюбленными глазами.

Милдред Дюриэа была пятью годами моложе мужа, высокая, гибкая, изящная. Она сидела перед зеркалом за туалетным столиком и наносила кончиками длинных пальцев питательный крем на лицо.

— Прекрати немедленно, — бросила она ему через плечо.

— Что именно? — поинтересовался муж.

— Для чего-то ведь ты лег в постель. По-моему, ты собирался спать. А для этого в первую очередь необходимо снять то, что на тебе надето, и надеть пижаму.

Дюриэа заулыбался:

— Так ведь я уже почти разделся. Можно сказать, что я уже выполнил часть программы по подготовке ко сну. Видишь, я уже снял ботинки.

— Если ты собираешься спать здесь, так я сама тебя раздену.

Окружной прокурор зевнул:

Прекрасная мысль, дорогая. Столько хлопот обычно с этим раздеванием, а тут я немного отдохну. Передо мной чудесная перспектива: задремать немного, а открыть глаза, когда я уже буду в постели.

— А я выверну твою одежду наизнанку, — пригрозила она.

— Это замечательно, но, как хорошая жена и замечательная хозяйка, ты не сможешь оставить мою одежду в таком виде. Я совершенно уверен, что ты все снова вывернешь налицо и утром я найду всю одежду аккуратно развешанной на плечиках в шкафу.

— Только ты не учел, что, выворачивая твою одежду, я вытряхну из карманов любовные письма, — ядовито усмехнулась она.

— Как же мало ты меня знаешь, — отпарировал он. — Получив любовную записочку, я тут же ее сжигаю.

— А ты, оказывается, совсем не романтическая натура!

— Романтическая, но не в такой степени. Если бы ты так часто имела дело с судебной практикой, как я, то все эти любовные письма, зачитываемые во время судебных разбирательств каждой стороной, давно набили бы тебе оскомину, тем более что зачитывают их спокойным, размеренным, лишенным всякого выражения голосом — нет уж, дорогая, избавь меня Боже от любовных писем!

• Предыдущая
• 8/44
• Следующая