Дело коптящей лампы - Гарднер Эрл Стенли - Страница 3
- Предыдущая
- 3/44
- Следующая
Было уже полдвенадцатого, когда Стэнвуд наконец бросил игру.
Его настроение совсем не изменилось.
— О’кей, малышка, — сказал он веселым, даже немного легкомысленным тоном, — давай-ка выпьем по коктейлю и поедем домой.
Она пошла вместе с ним к заказанному столику. Усевшись, она подняла глаза и встретила взгляд Стэнвуда.
— В чем дело, Харви?
— В чем дело? Что ты имеешь в виду? Я тебя не понимаю.
Она запнулась.
— Я знакома с порядками в подобных кабаках. Когда тебя…
— Не говори “кабак”, малышка, это вульгарно.
— Ну хорошо, с подобными заведениями, если тебя это больше устраивает. Я хорошо знаю, что бывает, когда человека просят “заглянуть в дирекцию”. Может, теперь ты мне объяснишь, в чем, собственно, дело?
Еще минуту Стэнвуду удавалось сохранять на лице то же высокомерное выражение, затем внезапно губы его задрожали.
Он тихо сказал:
— Я не хотел говорить тебе, Ева, но это наш последний вечер вдвоем. Завтра я буду в тюрьме.
Ева резко зажмурилась, как будто яркий свет ударил ей в глаза. В ушах у нее зашумело так, что, казалось, барабанные перепонки вот-вот лопнут. Она боялась открыть глаза, ей казалось, посмотри она на него — такого очаровательного, такого привлекательного и уверенного в себе — и он исчезнет, растает в воздухе и она останется одна сидеть за столом перед пустым стулом, а потом перед ней возникнет официант, держа в руках счет… Это напоминало ей кошмарные сны, которые часто мучили ее по ночам, когда любой привидевшийся ей эпизод, независимо от того, каким фантастичным он ни был, означал, что впереди ее ждет какая-то катастрофа.
— Что, что случилось? — едва успела пролепетать Ева. Стэнвуд хладнокровно поведал ей все.
— Послушай, малышка, я, конечно, легкомысленный человек. Не получается у меня делать деньги, и достаточно быстро. И, похоже, на этот раз я попал в переделку. Дело в том, что мне срочно нужны были деньги, не для меня, для одного летчика. И я позаимствовал деньги у шефа, без его ведома, конечно… Не такую уж большую сумму, во всяком случае, не больше того, что я мог бы вернуть, если бы нечаянно обнаружилось ее отсутствие. Но получилось так, что все сошло гладко, никто ничего не заметил. Это подстегнуло меня. Но я действовал довольно осторожно. Возможно, это произошло просто потому, что я попал в полосу невезения. Но, к этому времени я уже прочно сидел на крючке. Я бы никогда, даже постепенно, не смог бы выплатить всех денег, которые я взял. Но к тому времени все выплыло наружу.
У меня оставался только один выход. Деньги шефа я проиграл здесь, и значит, выигрывать их снова мне надо было тоже здесь. Я бы сделал это сегодня вечером, если бы они не трогали меня. На какое-то время мне улыбнулось счастье, и я бы мог, мог вернуть проигранное! А затем удача покинула меня и я снова все проиграл… Ну и кредит мне конечно же тоже закрыли.
— Ты имеешь в виду, что им стало известно, что у тебя нет денег?
— Я не уверен, знают ли здесь уже об этом или нет. Но не в этом дело. Проблема в том, что мне пришлось рискнуть всем во время игры. Времени колебаться и раздумывать не было… Когда завтра Ральф Дж. Прессман появится в своем кабинете, ему мигом все станет ясно. Мне больше не удастся водить его за нос. Через полчаса после того, как Прессман сядет в свое кресло, он начнет наводить весьма неприятные для меня справки. После этого пройдет еще полчаса, не больше, и я окажусь в тюрьме.
— И… и много ты взял?
— Да нет, не больше семнадцати тысяч долларов. Я проверил все до последнего цента.
— А ты можешь что-нибудь сделать?
— Нет, детка.
— А может, стоит самому пойти к Прессману и попытаться объяснить…
Ее слова заглушил его отрывистый смешок.
— Ты, видимо, не знакома с Прессманом, детка. На минуту за столом воцарилась тишина, а потом она подняла на него лихорадочно заблестевшие глаза.
— Да, — сказала она почти спокойно, — я действительно не знаю Прессмана.
Но он был слишком занят собой и своими неприятностями, чтоб заметить легкую иронию в ее словах.
— А Прессман точно завтра утром будет у себя? — спросила Ева.
— Не знаю, — пробормотал он. — Ну не будет его завтра, так будет послезавтра, какая разница? Он сейчас занят одним делом. По-моему, кроме меня никто сейчас не знает, где он на самом деле. Бьюсь об заклад, что этого не знает даже его собственная жена.
— Ну и где же он? — поинтересовалась она.
— Ты слышала когда-нибудь о таком городишке — Петри?
— Нет, никогда.
— Это такой маленький городок в округе Санта-Дельбарра.
— Я часто раньше бывала в Санта-Дельбарре, но никогда не слышала, что там есть такой город.
— Это не совсем там, он стоит примерно в тридцати милях от Санта-Дельбарры, это на востоке округа. Богом забытое место, но дело в том, что там есть нефть.
— И мистер Прессман сейчас там?
Стэнвуд заколебался.
— Это коммерческая тайна. Да и потом, это чисто деловая поездка, тебе должно быть неинтересно.
— Да нет же, мне интересно. Расскажи, пожалуйста.
— Но об этом никто не должен знать.
— Расскажи мне. Может, я смогу помочь тебе.
— Ты — помочь?
Она кивнула.
Он рассмеялся, не оскорбительно, но все-таки чуть высокомерно.
— Прошу тебя, расскажи мне все, — настаивала она. Стэнвуд помолчал немного.
— Эта история началась много лет назад, когда Калифорнию только начали заселять, тогда правительство Мексики передавало тысячи и тысячи акров земли испанским аристократам-переселенцам. В те времена вся северо-восточная часть округа Санта-Дельбарра принадлежала дону Хозе де Сальваро. Он умер, и права собственности на его землю перешли в руки одного шустрого янки, некоего Сайлса Вендовера. И когда Вендовер начал распродавать свою землю маленькими участками, то в каждый договор о покупке земли он ставил условие, по которому вся нефть, найденная на каждом проданном им участке, будет по-прежнему принадлежать ему или, если его не будет в живых к тому времени, его наследникам. В те времена, я уверен, люди и не подозревали, что нефть — это богатство. Они считали, что Вендовер немного не в себе. И радостно подписывали купчую, оставляя Вендоверу все права на нефть. Он сыграл с ними злую шутку.
Шли годы, и эта местность по-прежнему оставалась страшным захолустьем. А затем в Калифорнии, то тут то там, начали находить нефть, и вот тогда эта сделка стала выглядеть несколько по-иному, но и тогда еще, по-видимому, никто не принимал эту ситуацию всерьез. Они искренне считали, что владеть нефтью на нефтеносном участке — это одно, а разрабатывать ее — совсем другое.
Затем этим делом заинтересовался Прессман. Ему удалось выяснить, что по условиям этой заключенной много лет назад сделки, так как это следовало из документов, которые к тому же были еще подкреплены решением суда, наследники Вендовера имели право вторгаться на любой купленный у него участок земли, вести добычу нефти, ставить буровые вышки и бурить скважины, строить подъездные дороги и, в том случае, если нефть будет обнаружена, прокладывать трубопроводы, строить нефтехранилища, дополнительные дороги, насосные станции — словом, делать все, что делается в таких случаях.
Очень тихо и осторожно, избежав всякой огласки, Прессман выкупил у наследников Вендовера эти права. И когда он приехал в Санта-Дельбарру и объявил о своих намерениях, это произвело эффект разорвавшейся бомбы. Людям казалось, что они сошли с ума.
— И теперь мистер Прессман там, — сделала вывод Ева. — А ты не знаешь, он остановился в отеле?
— Нет, конечно же нет.
— А где же тогда?
— А если я скажу тебе, ты поклянешься, что ни одна живая душа об этом не узнает?
— Ну конечно же. Говори.
— Он решил пока приступить к разработке только на одном фермерском участке. Есть там один фермер, по фамилии Сондерс, вот с его участка Прессман и решил начать. Сондерс, конечно же, обратился немедленно в суд. Он писал заявление за заявлением, требовал защиты своих прав на землю. И только сегодня суд подтвердил права Прессмана на нефть. Прессман, впрочем, не сомневался в этом.
- Предыдущая
- 3/44
- Следующая
