Его звали Тони. Книга 3 (СИ) - Кронос Александр - Страница 3

Япь! Угораздило же. Как говорят — куда ни кинь, всюду клин. И Гоше вон всё хуже становится.

Под давлением обстановки, я сам не заметил, как легко и просто перешёл на новый уровень концентрации. Неожиданно, надо сказать — не знал, что так вообще можно. Сработало где-то так же, как с моим «взглядом» на собственное астральное тело.

Только если там я видел новые слои компонентов самого себя, то здесь чувствовал более тонкие вибрации. Те как будто шли в два слоя. Старые — погрубее, и новые — изящнее. Даже не знаю, как это объяснить тому, кто их сам не чувствует. Я тут и сам-то не до конца разобрался.

Чужие астральные тела теперь тоже виднелись иначе. Я наблюдал их почти, как своё. С плоскостями и всей остальноq хернёй.

Стоп! А это что? Чернота внутри Гоши. Та самая зараза? Пульсирующая тёмная жижа. Не, цверги говорили, что там всё на астрал завязано, но я не предполагал, что смогу её вот так увидеть.

Как-то всё это хреново выглядит. Особенно вон та полоска, которая к его горлу подбирается. И уже ниточки в голову пустила.

— Тормози! — рявкнул я. Осадив Кью, спрыгнул на землю, подхватывая заваливающегося Гошу. — Спокойно, гоблинский король. Ты не подыхай главное. А так, я тебя сейчас попробую подлечить.

— Ты сможешь справиться? — с изумлением посмотрела на меня спрыгнувшая с косули Орина. — Знаш ли какво да делать?

— Не, — махнул я головой. — Вообще не представляю. Но попробую.

Разбираетесь в вертолётных движках? Нет? А теперь представьте, что вам один такой надо отремонтировать. Вокруг тысячи диких туземцев, на которых тратит последние патроны напарник и если вы в ближайшие пять минут не разберётесь, вам хана.

Занятные должны быть ощущения, верно? Вот и я приблизительно то же самое чувствовал. Только тут речь шла не о движке и не о диких туземцах, которых ещё как-то можно отогнать. Или их вождём заделаться. Сражаться приходилось с инфекцией. Редкостной дрянью, с которой я столкнулся впервые. И не имел ни майлейшего представления, что делать.

Оно вроде и понятно — захреначить её, отодвинуть подальше от черепушки, а потом вовсе выкинуть бы наружу. Но это всё на словах. На деле всё было иначе.

Для начала — чтобы просто до неё дотянуться, мне пришлось «вскрыть» плоскости астрального тела Гоши. Не знаю, как это правильно называется — такие тонкости во взятых книгах не описывались. Ну или я до них ещё не добрался. Тем не менее, по ощущениям всё было именно так — я проколол оболочку и вторгся внутрь «пациента».

Логично вроде бы — нельзя сделать операцию, не пустив в дело скальпель. Но как сказал бы сам Гоша — стрёмно. Не будь у меня биохимии дарга, вовсе наверное не рискнул бы так сделать.

С пульсирующей жижей тоже ни хрена не понятно. Не, как на неё надавить, я разобрался быстро. Только вот она плескала в разные стороны, расходилась потоками и не думала никуда убираться. Наоборот — её только больше становилось. Минут десять я уже этой хреновиной активно занимаюсь, а она только знай себе, заливает и заливает астральное тело гоблина.

— Получава ли се? — послышался сбоку напряжённый голос Орины. — Едва диша твой гоблин.

Сейчас перед глазами были лишь едва видимые астральные плоскости — физическое тело Гоши проглядывало отдельными частями. И фокусироваться на нём я не стал. Потом запросто ведь могу не войти в такой же режим концентрации повторно.

— Япь… — забормотал Фот. — Эт чё, командор помрёт? Шатать тот Бургас… Всех спалю, подонков…

Не зря именно он Шекспира переосмысливал. Вон какие ругательства знает. А Гоша похоже и правда…

А ну-ка стоп! Ярость нахлынула такой волной, что у меня аж руки задрожали. Настоящая, даргская. Как в момент, когда я на таэнсов около собственных ворот сорвался. Разница лишь в том, что сейчас передо мной лежал гоблин, которого требовалось вылечить.

Что я делал с самим собой, когда на лёгких экспериментировал? Просто представил себе результат. Почему здесь так же не попробовать? Ситуация один хрен, паршивая.

Тем более мне даже представлять ничего не надо. Вот она — чёрная мерзкая жижа, которую требуется уничтожить.

Я выдохнул. И сосредоточился на мысли о том, как вся эта хреновина расщепляется внутри гоблинского астрального тела. Вот раз и всё. Нет её, нахрен.

Какое-то время ничего не происходило. Инфекция продолжала заполнять плоскости и те чернели у меня на глазах, постепенно пульсируя всё слабее и слабее.

Процесс пошёл, когда жижа заполнила треть астральной тени Гоши. И выглядел достаточно занятно — на плоскости, которая дублировала его череп, вдруг полыхнул огонёк.

Я даже удивился на момент. А вот пламя принялось двигаться, оставляя за собой огненный след. Что-то вроде причудливого орнамента, полыхающего золотом.

Когда был готов первый, огонёк сразу принялся за второй. Потом — третий. Что интересно — чёрная жижа от черепа тут же отхлынула. Нити, которые пронизывали гоблинскую голову, как будто растворились. А сама она, казалось, чуть засветилась золотистым.

Странно. И хрен его знает, как скажется на гоблине в будущем. Но явно работает. Так что я продолжил. Переключая своё внимание, прошёлся по всем плоскостям, с удовольствием наблюдая, как отступает и бесплодно мечется зараза.

Если вы думаете, что это было просто — зря. Меня буквально трясло. Только уже не от ярости, а от чувства полной опустошённости. Такой, когда хочется просто рухнуть и не вставать. Желательно, часов двадцать. Максимум — чтобы кто-то массаж делал. Ну и может какая-то эльфийка губами поорудовала, где надо. Или орчанка.

Вот и последняя плоскость. Ступня. Та самая, с которой всё началось. Собраться. Да, больно. Трясёт всего. Но остался всего один знак. Последний.

Кажется я едва не потерял сознание — настолько сосредоточился на крохотном огоньке. А может это из-за потери сил в целом. Сложно сказать.

Но когда там появился последний золотистый символ, чёрная жижа в самом деле ушла. Гоша был здоров.

Ну… Если точнее — я разворотил к хренам всё астральное тело, выжег десятка три непонятных золотистых символов и возможно натворил что-то ещё. Но как по мне — с этим, шансов выжить у гоблина было куда больше, чем с ядрёной заразой.

Пройдясь взглядом по полыхающим золотым знакам, я наконец позволил себе вернуться в реальный мир. Что оказалось неожиданно сложно — в привычную реальность, пришлось продираться силой. В буквальном смысле слова. Я как будто таранил одну ледяную стену за другой, постепенно приближаясь к источнику настоящего тепла.

А когда это наконец получилось, стиснул зубы, чтобы не заорать от боли. Мышцы едва не рвались на части — похоже, они всё это время были напряжены до максимума. Голова раскалывалась, глаза ничего не видели.

— Тони! Приди до себя, Тони! — как мне казалось, кричала Орина. — Очни се!

— Босс! Ну ты чё? — надрывался с другой стороны Фот. — Помирать не вздумай! С меня ж Йорик кожу снимет! Потом пришъёт назад и снова снимет! Оживай, давай!

В плечо тыкалась фыркающая Кью, которая сейчас ощущалась одним гигантским сгустком тепла. Они что, не видят, что я уже пришёл в себя? Странные.

— Да всё… — с трудом выдавил я слова. — Здесь я.

Фразы дались неожиданно тяжело. А сам я почувствовал, как оседаю назад. Вытянувшись спиной на холодной земле.

— Как си, Тони? — тут же послышался женский шёпот, а на грудь легли тёплые руки. — Всё в порядке?

Угу. В порядке. Вот сейчас передохну чуть и двинем дальше. Холодно только как-то. Прям зябко. Надо было одеяло с собой взять.

Отвык я просыпаться с головной болью. У даргов даже похмелья не бывает ведь. А тут — глаза ещё не открыл, но голова уже раскалывается. Неправильно так. Всё иначе должно быть.

— И чё как теперь? — послышался сбоку голос Фота. — Уверен, что жрать нас не хочется?

— Слышь, пироманщик, — а вот это уже сам Гоша. — Я тя щас накерню за такие разговорчики! Сказал же — на пафосе всё! Тони вот только…