Искушение змеиного лекаря - Ирина Эльба и Татьяна Осинская - Страница 5

Я не знала, что ей принесли, но яркий гранатовый цвет в ее чашке красиво бликовал на солнце.

– Фантазия, сон – называйте как хотите. Стоит мне лечь спать, как Морфей переносит меня в этот дворец. А учитывая, что сейчас у вас далеко не ночь, я подозреваю, что еще одной причиной моего отсутствия на празднике плодородия станет классическая отмазка: «Проспала». Точнее – прободрствовала. Ведь когда у вас ночь, я, судя по всему, совсем не сплю.

С интересом рассматривая принесенное угощение, я решала, что попробовать в первую очередь, пока меня не разбудил жених, который должен был уже вернуться с работы.

– Джаннет, я не хочу тебя расстраивать, – начала жрица, – но все, что тебя окружает, вовсе не сон.

– Как так? – с любопытством спросила я и взяла с тарелки кусочки сухофруктов. Абсурдность моих сновидений начинала зашкаливать, что немного пугало. А сладости всегда позволяли мне взять себя в руки.

– Очень просто. Наша богиня всемогуща. И это неудивительно, ведь из мира в мир, от народа к народу все живые существа борются за плодородие. Радеют за хороший урожай, беспокоятся за потомство… Все их молитвы и чаяния подпитывают богиню плодородия и делают ее могущественной и бессмертной.

– Допустим, – философски заметила я, – но сказанное вами никак не отменяет того, что вы и ваша богиня всего лишь плод моей фантазии. Вы мне снитесь. И как только я проснусь – вы исчезнете…

Жрица улыбнулась, но от этого ее красивое лицо почему-то стало жутковатым, словно у злой мачехи из старой сказки.

– Ты переносишься к нам уже какой раз? И мы никуда не исчезли. Я слышала, что в твоем мире вы просыпаетесь, если себя ущипнете. – Она мелодично рассмеялась. – Такая дикость. У меня есть более надежный способ доказать тебе, что это все не сон.

Она поднялась и удалилась в противоположный конец покоев, скрываясь за множеством занавесей. Но довольно быстро вернулась с кинжалом в руке. Я испугалась.

– Стойте! Хоть это и сон, я не готова умирать, – невольно вырвалось у меня, и, подскочив, я стала пятиться в противоположную от Солидат сторону.

– Глупышка, зачем же мне тебя убивать? – усмехнулась Главная жрица. – Богиня не простит мне такой жестокости. Я просто уколю тебе палец.

– Жертвовать свою кровь ради эксперимента я тоже не намерена, – попыталась произнести как можно убедительнее, но запуталась в висящих повсюду шторах и в голосе прорезалась паника.

– Ты же убеждена, что это просто сон…

– Да, но я не говорила, что предпочитаю сны про убийства, тем более себя любимой. – Я закрутилась, пытаясь вырваться из захвата ткани, но тут же запуталась в другом куске. – Выпустите меня уже отсюда! – в отчаянии слетело с губ.

Сквозь органзу я увидела приближение Солидат. Она протянула руку и дернула один из концов ткани. Меня сильно крутануло – аж голова закружилась – и я очутилась стоящей с ней лицом к лицу.

– Богиня плодородия выбрала тебя для участия в празднованиях…

– Но почему именно меня? – Голос прозвучал сипло и испуганно. Я попыталась отступить на шаг, но уперлась в какую-то преграду.

– Ты принесла достойную жертву, да еще в месте силы…

– Что?! – Вырвалось у меня неожиданно громко, и я откашлялась. – Вы что-то путаете. Никаких жертв я не приносила. Я вообще неверующая. Места силы также не посещала.

С каждым словом страх отступал, а во мне появлялось все больше злости. Этот реалистичный сон мне совсем не нравился. Хотелось быстрее проснуться и прекратить бредовый разговор на болезненную для меня тему. Я попробовала обойти нависающую жрицу, но она схватила меня за запястье.

– Жертва – это твой дар, твой талант – способность танцевать, – мягко пояснила Солидат. – На склоне горы ты пересекла границу алтарного камня и пожертвовала самым дорогим, что у тебя есть.

– Нет… Не может быть. Я ничем не жертвовала! – грубо бросила я. – Я свалилась, как изломанная кукла, на этих гребаных лыжах и потянула ногу! И это был обычный заснеженный холм, там многие катаются. Никакого места силы.

– В глубокой древности на том месте стоял храм богини плодородия. Но люди не уберегли его. Храм разрушился. Вокруг обломков за тысячелетия образовался холм. Но богиня следит за всеми своими святилищами. Даже разрушенными.

Прерывисто вздохнув, я попыталась осознать услышанное, но тут вспомнила, что это всего лишь сон.

– Вы очень интересно все рассказываете, – наконец прервала я паузу. – Непонятно, откуда узнали про травму и склон… Хотя во сне, наверное, и не такое бывает. Поэтому просто помогите мне уже проснуться, и я забуду вас как… да, как страшный сон, – невольно рассмеялась я получившемуся каламбуру.

– Забыть не получится. Богиня уже пометила тебя как избранную. Сейчас физическое тело остается в твоем мире, а к нам переносится только астральное. Но с каждым перемещением наш мир будет удерживать тебя все сильнее. Потом ты материализуешься здесь окончательно, чтобы посвятить танец богине. А после праздника наверняка захочешь стать жрицей и продолжишь славить богиню, уже не покидая храма.

От всего происходящего у меня закружилась голова. Я не понимала, чему верить, а чему нет. Как вообще такое могло быть?

– Сейчас я проколю тебе палец, и ты проснешься, – произнесла Солидат и ловко схватила меня за руку, зафиксировав кисть. – Я даю тебе минут пятнадцать, чтобы там – у себя дома – убедиться, что я не сон. Что наш храм существует, а ты – избранная. После этого ты уснешь, чтобы перенестись вновь, и мы договорим.

Острая боль словно молния пронзила палец, охватила ладонь. Обжигая, полетела вверх по руке и сдавила горло. Мир взорвался тьмой, отключая сознание.

Схватившись обеими руками за шею, я резко подскочила, распахивая глаза, и чуть не свалилась из кресла на пол. Очень хотелось пить – горло словно огнем опалило. Аккуратно поднявшись, я направилась на кухню за водой. В мыслях царил полный сумбур: кто я, где, почему? Наполнив стакан, я жадно к нему припала.

– Так-так-так, моя спящая красавица проснулась? – раздался за спиной недовольный голос Клива. – А я уже думал, придется одному ужинать. Не очень путевая хозяйка из тебя выходит.

Обернувшись, я смерила сидящего за столом жениха возмущенным взглядом. Если весь мой романтический настрой смыло еще неприятным пробуждением, то тихую радость от возвращения жениха он сам только что задушил в зародыше.

– Каков мужик – такова и хозяйка, – парировала я и посмотрела на часы. – Я ждала тебя еще три часа назад. Почему ты не предупредил, что задерживаешься?

– Вообще-то я работал, – попытался устыдить меня Клив.

– Вообще-то я волновалась, – не осталась в долгу. – Мог бы хоть сообщение черкануть!

– Говорю же: был занят, закрутился. И потом, ты могла сама мне набрать…

– Набирала! – резче, чем хотелось, выкрикнула я. – Но абонент оказался недоступен.

– Малышка, ну не злись, – тут же заюлил Клив и, вскочив со стула, взял меня за руки. – Наверное, спускался на склад, а там связь отвратительно ловит. Постараюсь в следующий раз предупреждать.

Он поднес мою ладонь к губам и поцеловал в серединку, потом переключился на пальчики, касаясь нежными губами каждого по очереди.

– Ой, а что это? – удивился Клив, пристально рассматривая подушечку среднего пальца. – Где ты так поранилась? Ты поэтому не в настроении?

Я отобрала у него руку, чтобы рассмотреть, о чем он говорит. На некогда чистой розовой коже красовался странный зигзагообразный шрам с малиновыми, едва зажившими краями. Я не успела этому удивиться, как в голову вспышкой ворвались воспоминания: Главная жрица, кинжал, порез…

Но женщина лишь слегка проколола кожу – откуда тогда такой некрасивый шрам? Да и потом, если палец мне поранили во сне, как след от кинжала мог появиться в реальной жизни? А если меня убьют в этом странном сне – что тогда произойдет со мной здесь?

– Малышка, ты побледнела. Что случилось? – забеспокоился жених. – Присядь на стул, я налью тебе воды.