Оборотень и ведьма. Дело о сердечной краже - Смирнова Ирина "cobras" - Страница 2

– Амулет Велеса столетиями на идоле висел, чтобы каждый житель мог прийти, принести жертву и попросить, что ему нужно. А книгу жрец в тайнике хранил…

– И каждый день оттуда доставал? С чего вы решили, что она тоже сегодня пропала? – тут же засыпал меня Игнат вопросами, снова резко наклонившись вперед.

Главное, ответов у меня на них не было. Жреца-то у нас настоящего на самом деле давно нет, вместо него баба Груня. А она старенькая, могла и забывать проверять, на месте ли книга.

Вот только если я сейчас все это Игнату скажу, он же наизнанку мои слова вывернет и выставит бабу Груню виноватой, а меня – бесполезной.

– С того и решили! Ты вот с чего решил, что пропавший из города амулет в нашей деревушке прячут?

– Слова, Милана, имеют значение. Тебе ли, ведьмочке, этого не знать? – заухмылялся вдруг паразит. – Я разве сказал, что сам амулет здесь? След тут от него, ясно?

– И что за след? – сначала спокойно спросила я, а потом даже ногой притопнула: – Говори давай! Два дня уже впустую потратил. Или тебе у колодца девкам глазки строить нравится? Небось, оплата-то от управы все равно в карман капает?

Игнат резко выпрямился, брови сурово нахмурил, да еще тень от яблони удачно упала, подчеркивая острые скулы. Сразу видно, что за живое задела, разозлила котика.

– Купили его здесь двадцать лет назад, за огромные деньги, как оберег для дома. И двадцать лет этот амулет исправно работал: ни краж, ни пожаров, ни ссор в доме не было.

– Обычный ведьмовской заговор? – Пришла моя очередь хмуриться.

Двадцать лет назад я под стол пешком ходила и огромных деньжищ у нас что-то не припомню. Значит, и мать никаких амулетов никому не продавала. Но, конечно, можно сбегать к ней в соседнюю деревню и спросить. Она туда лет шесть назад к мужику хорошему съехала, а я здесь осталась – благо уже самостоятельная была.

– Нет, ведьм заказчик как огня боится, – снова заухмылялся Игнат. – Раз о чем-то попросишь – всю жизнь не расплатишься.

– А ты с ним заодно? – Я презрительно скривила губы. – Не переживай, меня ты ни о чем не просил. Мы просто в паре работать станем. Потому как я, кажется, знаю, с кем тебе переговорить надо.

Обычные люди с нежитью, нечистью и даже добрыми духами сплетничать не станут, потому как те им не показываются. Зато у нас с моей домовуней вполне себе дружеские отношения, она мне даже имя свое настоящее под черноплодную настоечку выболтала.

И еще я хорошо знаю, что никто лучше домового оберег на дом, даже на чужой, не сделает. Опытная ведьма может ошибиться, упустить что-то, а домовые – нет.

– У кого из местных двадцать лет назад внезапные большие деньги появились, я уже и без твоей помощи выяснил, – снисходительно зыркнул на меня Игнат.

А в глазах все равно интерес светится, потому что, видать, недовыяснял до конца.

У меня же после его слов в голове прямо забурлило. Я, конечно, мелкая еще была, но любопытная. И за мамкой хвостом вечно бегала. Так что ща… ща…

«Гришка-то на старости лет дочке приданное знатное справил и денег на дом молодым выдал, не опозорился…», – прозвучало в моей голове голосом одной из соседок.

Гришка – это наш бывший кузнец. Бывший, потому что умер лет десять назад. Старый совсем был и пил запойно. Так что внезапное появление у него денег обсуждалось всей деревней, и неудивительно, что у меня в памяти это тоже отложилось.

– А толку? – ехидно улыбнулась я. – Колдуна-некроманта наймешь, Гришкин дух вызвать?

Игнат раздраженно дернул крыльями носа. Надеялся, что я не догадаюсь? Наивный!

– Дочку его уже расспросил?

– Не знает она ничего, – выдавил наконец Игнат, пошевелив губами и проведя рукой по намечающейся щетине на подбородке. – Внучка тоже не знает. И зять. И соседи.

– Значит, умел Гришка тайны хранить, – с долей уважения признала я.

И, уже не в первый раз поймав взгляд Игната на мою грудь, решила ловить сыскаря на его слабости.

– Давай так. Если солнце сдвинется на пядь, а я ничего нового о твоем деле не выясню, то выполню любое твое желание и не буду навязываться в помощницы. А если выясню – значит, будем дальше искать амулеты и книгу вместе, по моим правилам.

– Прям так и любое? – глаза у Игната тут же загорелись, зрачки на миг стали вертикальными, и он снова окинул меня оценивающим взглядом.

Ясное дело, условие про мои правила он мимо ушей пропустил. Да уж, кошачью натуру никакими заклинаниями не спрячешь. Бабник пушистый!

– Звезду с неба не достану, а приголубить смогу, – проворковала я, мысленно представляя, как именно я бы приголубила этого охотника до девичьих нежностей.

– Кто ж от такого предложения откажется? – Игнат от предвкушения даже губы облизал. – Договорились. – И, поглядев на солнце, быстро воткнул в землю ветку как ориентир, а потом расставил пальцы, отмерил расстояние от большого до мизинца и воткнул следующую ветку. – Время пошло, ведьмочка.

– Жди тут, котик, – подмигнула я, огладив себя руками, и ласточкой метнулась в сторону дома.

Пусть не скучает, пока я с домовуней и бабой Груней посплетничаю.

Вернувшись в избу, я застала бабу Груню за тем, как она методично вытирала пыль с моих бутылок с зельями. Была у нее такая привычка – прибираться, когда волнуется. Едва я вошла, она повернулась ко мне – бледная и взволнованная.

– Миланочка, что же это делается! Такое злодеяние! Как же мы теперь будем жить, кто нас защитит?

– Успокойся, баб Грунь, – приобняла я старушку за плечи. – Найдем мы пропажу, не переживай. Велес нас не оставит.

– Да как же не переживать! А Книга-то, Книга?! Говорят, она в злых руках такие страсти может вытворять…

– Кроме рук, там еще голова со знаниями требуется, – продолжила я утешать бабулю. Но все же уточнила: – Ты уверена, что книга тоже в эту ночь пропала, а не в прошлую? Или того раньше?

– Ох! – Баба Груня замерла, уставившись на меня с виноватым видом. – Три дня назад точно на месте была, а вот потом не заглядывала я к ней, без того забот хватало.

– Ладно, все мы найдем, не волнуйся. – Взяв старушку за локоть, я мягко направила ее к двери. – Игнат – сыщик из города, он все уладит. А ты иди отдохни, а то сердце заболит. – Сунула ей в руки горшок с медом и пучок сушеной мяты: – Завари чайку, успокоишься. Завтра все расскажу.

Как только дверь за бабулей захлопнулась, домовуня материализовалась в углу, приняв привычный облик – очень маленькой старушонки с ясными глазами и абсолютно седыми волосами.

– Ох, суматоха какая! Все вверх дном… – запричитала она. – Домовые все напуганные…

– Мы тут все напуганные, – тяжко вздохнула я, усаживаясь на лавку. – А еще дело это может быть связано с другим, давним.

Самое сложное, когда болтаешь с духами: помнить, что время они воспринимают очень по-своему. Они же гораздо дольше, чем мы, живут, и для них что двадцать лет, что десять – это просто слова.

– Помнишь, как кузнец Григорий дочку замуж выдавал?

– Это когда вся деревня шумела и пыталась узнать, откуда он так обогатился? – тут же хитро заулыбалась старушонка. – Помню. Домовой его тогда загадочный ходил, светился весь. Но никому ни слова не выболтал. Мы уж вокруг него такие хороводы отплясывали!

– Иех, – горестно вздохнула я. – Жаль… А то я с городским выскочкой поспорила, что быстро правду выясню.

– Так всплыла потом правда-то, – подмигнула мне домовуня. – Только такая, что впору со стыда сгореть за весь наш домовой род, – тут же погрустнела она.

Духи, как дети малые – настроение у них скачет, как необъезженный жеребец. Главное – не давать с темы упрыгать, это они тоже любят. Начнем об одном, потом скок-поскок, и уже не пойми как совсем о другом болтаем.

– И что ж за правда оказалась? – быстренько вернула я старушку обратно на нужную волну.

– Обманул кузнец своего домового. Пообещал ему подарок за помощь, но потом ничего не дал. А тот ради него правила наши нарушил: защиту на чужой дом сделал и в амулет, выкованный кузнецом, заложил.