Дело беспокойной рыжеволосой - Гарднер Эрл Стенли - Страница 17
- Предыдущая
- 17/44
- Следующая
Стараясь не поскользнуться на камнях, цепляясь за веревку, Мейсон полез вверх по крутому глинистому склону.
Внезапно капли запрыгали чаще, и через несколько минут Мейсон и его спутники оказались окружены сплошной стеной дождя.
– Может быть, вы все-таки хотите пройти вперед и… – начал было Мейсон, но Фэррон перебил его:
– Ничего, с нами все в порядке. Главное, держитесь покрепче и не теряйте равновесия. Склон крутой, и падать будет не слишком приятно.
Мокрая веревка выскальзывала из рук, ливень хлестал в лицо, но Мейсон все так же неторопливо и осторожно пробирался к дороге.
– Тьфу ты, – пробурчал Фэррон, – опять забыли надеть плащи. Еще немного, и на мне сухой нитки не останется.
– Ничего, мы почти добрались, – подбодрил его Мейсон.
– А тут еще этот дурацкий фонарь, – пожаловался второй полицейский, – у меня от него вся спина в синяках…
– Ну вот и дорога, – произнес Мейсон, – я уже держусь за решетку… Все, я наверху. Давайте возьму у вас фонарь.
– Не надо, спасибо, я и сам почти забрался. Наконец и Фэррон, отдуваясь, появился на дороге. Дождь не переставал. Под ногами хлюпали лужи. Задыхаясь от быстрой ходьбы, Мейсон проговорил:
– Вы знаете, где меня можно найти. Эвелин Багби живет в «Горной Короне». Постараемся добраться туда побыстрее.
– Хорошо, езжайте, – торопливо произнес Фэррон, – нам надо еще известить городскую полицию и шерифа.
Кивнув в ответ, Мейсон побежал к машине.
– Шеф, вы насквозь промокли… – взволнованно заговорила Делла, высовываясь из окна.
– И абсолютно выбился из сил. В жизни не лазил по такой крутизне в такую погоду. – Отдышавшись, Мейсон продолжал: – Делла, тебе с Эвелин надо сейчас же ехать в «Горную Корону». Я постараюсь нагнать вас по дороге.
– Но, шеф, на вас же сухой нитки нет. Вы должны…
– Некогда, Делла. Езжайте скорее, – уже на ходу бросил Мейсон.
Пробегая мимо машины с полицейскими, он увидел, как Фэррон, очевидно связавшись с шерифом, что-то быстро и сосредоточенно диктует, а его помощник делает пометки в блокноте.
Забравшись наконец в машину, Мейсон несколько секунд просидел не двигаясь, наслаждаясь теплом и слушая шум дождя. Включив мотор, он зажег фары, и их пронзительные лучи осветили узкую ленту дороги и темную пелену дождя над асфальтом. Мейсон осторожно поехал вслед за медленно удаляющейся машиной Эвелин. По стеклу монотонно стучали щетки, но даже включенные на полную мощность, они не успевали вытирать струи, скатывающиеся непрерывным потоком.
Ливень все усиливался и, казалось, грозил затопить все вокруг: дорогу, машины, медленно ползущие в гору, и сам Голливуд, уже почти неразличимый во мраке.
Добравшись до шоссе и проехав по нему несколько ярдов, машины остановились перед ресторанчиком Джо Ладены. Окна «Горной Короны» весело сверкали, и на асфальте дрожали и переливались яркие красно-голубые блики.
Мейсон оставил машину у входа, а Эвелин завела свою в боковой гараж, предназначенный для служащих. Едва войдя, Мейсон столкнулся с бегущим гуда-то Джо.
– Здравствуйте, Джо, – приветливо проговорил адвокат. – Жаль, я не утка – для любителей поплавать погодка самая подходящая.
– Проклятый ливень, – откликнулся Ладена. – Вы думаете, он начинается в час ночи и кончается к одиннадцати утра? Ничего подобного! Он льет как бешеный с шести, семи, восьми или девяти! Когда бы он ни шел, он выбирает такое время, чтобы досадить Джо Ладене. Падена закрывает «Горную Корону» – и он кончается. Вот посмотрите завтра утром: небо голубое, солнышко сияет. Весь ужин окажется на помойке. Сегодня должно быть фирменное блюдо – ростбиф. Коронный. Знаете, что будет завтра на обед? Холодный ростбиф. А послезавтра? Все тот же ростбиф! Еще одна такая ночка, и я разорен. Люди не ездят по ресторанам в такую погоду.
– Да, хорошего мало, – с участием проговорил Мейсон.
Из боковой двери появились Делла Стрит и Эвелин. Джо многозначительно посмотрел на часы.
– Она опоздала, – произнес Мейсон, – но это моя вина. Как у нее дела?
– Дела идут хорошо. Сегодня днем все было очень даже хорошо. Симпатичная девушка. Знает, когда надо улыбнуться и когда взять чаевые. Это надо уметь. Улыбаешься слишком много – они пристают, улыбаешься слишком мало – они недовольны. Надо уметь с ними обходиться. Джо Падена всегда учит девушек: если на вас слишком много обращают внимания – не обижайте их, просто займитесь делами. Невозможно приставать к занятой женщине. Они должны видеть, что им рады. Заведение получает прибыль. Девушки получают чаевые. Ею я доволен.
Мейсон сделал несколько шагов, собираясь подойти к стоящим поодаль Эвелин и Делле.
– Поужинаете у нас? – с надеждой спросил Падена.
– Простите, Джо, мы только что ели.
На лице Падены изобразилась глубокая скорбь, смешанная с легким удивлением.
– Как бы там ни было, – поспешил утешить его Мейсон, – я с удовольствием выпью пару стаканчиков горячего рома в баре.
– Вот и прекрасно, – удовлетворенно произнес Падена.
– И еще: мне хотелось бы поговорить с мисс Багби, так что…
– Я не дам вам рома, пока вы не поговорите с такой девушкой. Разговоры – внизу в комнате, напитки – наверху в баре.
– Согласен, – ответил Мейсон и, подойдя к Эвелин, проговорил: – Я хотел бы побеседовать с вами. Джо говорит, что мы можем спуститься в вашу комнату. Все в порядке, я сказал ему, что вы опоздали из-за меня.
Кивнув, девушка повела Мейсона через пустой зал, через залитую водой веранду, через боковую дверь куда-то вниз, в плохо освещенный коридор. Остановившись перед дверью в самом дальнем углу, она произнесла:
– Милости прошу в мое скромное жилище. Пропустив Эвелин вперед, Мейсон шагнул в комнату, но тут же, схватив Эвелин за руку, отпрянул к стене.
– В чем дело? – испуганно спросила Эвелин. Мейсон указал на большое угловое окно в восточной стене.
– Ну и что? – удивленно проговорила Эвелин.
– Задерните шторы, – приказал Мейсон. Девушка пересекла комнату, дернула за веревку, и длинные тяжелые портьеры медленно спустились на окно.
– Оно когда-нибудь было занавешено? – резко спросил Мейсон.
– Вы имеете в виду после того, как я здесь поселилась?
Мейсон кивнул.
– Нет, это первый раз. Но знаете, мистер Мейсон, сюда можно заглянуть, если только встать прямо у стены на ящик или что-нибудь в этом роде. Окно так высоко, что…
– Зачем же нужны занавески, если с улицы все равно невозможно ничего увидеть?
– Ох, мистер Мейсон, если уж вам нужны такие подробности – пожалуйста. Ярдах в ста отсюда стоят несколько новых домов. Если у кого-нибудь есть бинокль – разглядеть меня ничего не стоит. Но знаете, мистер Мейсон, после всего, что я перенесла, скромности во мне что-то сильно поубавилось. Терпеть не могу, когда какой-нибудь Том сует нос ко мне в комнату, но если ему взбредет в голову настраивать бинокль и с расстояния в сто ярдов смотреть, как я переодеваюсь, – что ж, я думаю, такое рвение не слишком предосудительно.
Эвелин рассмеялась резким, отрывистым смехом. Строго глядя на девушку, Мейсон произнес:
– Покажите, где вы нашли револьвер?
Она выдвинула ящик.
– Сейчас здесь больше всяких вещей, чем тогда. Понимаете, я потратила те сто долларов, которые вы мне дали, и теперь у меня куча барахла.
Вам пора возвращаться наверх, – проговорил Мейсон. – Имейте в виду, вас могут опять пригласить для дачи показаний.
– Каких показаний?
– О том, что случилось. Я думаю, вам не один раз придется рассказывать, что произошло после того, как вы увидели своего преследователя.
– Хорошо. Я им отвечу.
– Там в ущелье в машине нашли тело. Это был мужчина, убитый выстрелом в голову. Лицо его закрывала наволочка, и…
– Боже праведный! – вскрикнула девушка. – Разве я… это я могла?..
– Полиция думает, – продолжал Мейсон, – что одна из пуль, по-видимому вторая, прошла через открытое окно с правой стороны машины и попала ему в голову. Сейчас для них вы настоящая героиня.
- Предыдущая
- 17/44
- Следующая
