Верю, ибо это… (СИ) - Быченин Александр Павлович - Страница 40

— А? — дёрнулся я. — Ты это мне⁈

— Тебе, тебе! Сделай рожу поумнее, ты на фоне девок выделяешься! Шмыг!

— В каком смысле⁈ — затупил я.

— В не самом лучшем, ять! — отрезали из-под куста. — Ракурс у тебя хреновый! Сместись, говорю, чутка! Всю композицию поганишь!

— Мил?.. — беспомощно покосился я на подружку, но та лишь рассмеялась:

— Расслабься, Климушка, и получай удовольствие! Похоже, завтра ты проснёшься знаменитым!

— Это да, это, ять, как пить дать! Если рожу поумнее скорчишь! — горячо поддержал Милу подкустовый обитатель. — Эх, жаль, что поближе подобраться не получилось — смарт вырубался! Но ничего, издали тоже прикольно! Как ты этих дронов! Как в киле! А потом как в лапте! И снова как в киле! Ух! Шмыг!..

— Да что за хрень⁈ — уставился я теперь уже на Машку.

— Гоблины, — пожала та плечами. — Такие проныры! Ладно хоть, в спальни ни к кому не лезут, извращенцы мелкие!

— Сама ты! — огрызнулся подкустовый. — И вообще, хрен тебе, а не лицензионные отчисления!

И знаете, что спасло гоблина от неминуемой — и жесточайшей — расправы? Нет, не я. И не очередной сбрендивший дрон. А очень хорошо мне — и, как выяснилось, не только мне — знакомый шум винтов в импеллерах опричного штурмовика. Кавалерия прибыть изволила, если вы понимаете, о чём я.

— Мя-а-а-а-а-у-у-у!

— Да фуле мяу⁈ Я же вам уже всё объяснил, Изольда Венедиктовна! Всё, шабаш на сегодня, рабочий день закончен! Аут! Финита! Зи енд, ять! Как ещё-то сказать, а⁈

— Мя-а?

— Да потому что вот! Грише спасибо скажи! Приспичило ему в больничку загреметь!

— Мя-а-а-а-у!

— Да чего я тебе объясняю⁈ Сама же всё видела!

— Мя-а-ак!

— Так и нефиг было на Милкином плече сидеть! Была бы в гуще событий!

— Мя-а-а-а…

— Ладно, уговорила! Объявляю внеочередной приём пищи!

— Мя-а-у! Пыррр! Фыррр!

— Ой, вот только не надо меня с ног сбивать!!! И не делайте, пожалуйста, вид, будто бы при смерти! Голодной! Как сказал бы Станиславский, не верю!

— Пыррр! Фыррр! Чавк-чавк-чавк-пррр-фррр…

— Блин, тоже, что ли, чего-нибудь заточить?..

Спрашиваете, к чему вообще сия миниатюра? На злобу дня, вестимо! Так уж вышло, что, начиная с нынешнего утра и на неопределённый срок, мы с Изольдой Венедиктовной самые натуральные безработные. При этом, что совсем уж парадоксально, с сохранением оклада жалования. О как! Но за это спасибо, конечно же, поручику Купферу, Назару Лукичу. И «спасибо» тоже, хе-хе. Потому как именно его стараниями (ну и чуть-чуть Серёги Лисичкина, того самого Гришиного сослуживца-киборга) мы с Изькой оказались не у дел. Впрочем, чисто технически куратор обоснуй под ситуацию подвёл мастерски — выбытие моего наставника Гришнака Кривоносого. Тот мало того, что обзавёлся переломом нижней челюсти, так ещё и поражение электрическим током высокого напряжения схлопотал, вкупе с электрическим же ожогом. Ну да, пострадал за други своя, то бишь конкретно за меня, но вряд ли бы Купфер за вашего покорного слугу вписался, если бы не его собственные шкурные интересы. Какие? Лично мне бы хотелось верить, что забота о моём здоровье и жизни, однако же… нет. Не обо мне поручик пёкся. Совсем не обо мне. Однако же давайте по порядку, то есть начну с предпосылок. А именно, со вчерашнего дня. Устроим импровизированный тайм-лайн, если вы не против. Хотя кто бы вас спрашивал, хе-хе?

В общем, кавалерия вчера явилась, как и обычно, к шапошному разбору. Но зато красиво, этого у них не отнять! Я аналогичный перформанс уже наблюдал, правда, с куда меньшими по масштабу разрушениями, но всё равно впечатлился весьма и весьма: трюк с зависанием штурмовика на опорной тяге, потом десантирование закованных в чёрную броню опричников (в этот раз на антигравах, а не на канатах), оцепление территории, относительно деликатное оттирание всех уцелевших подальше от основного фигуранта, ну и под занавес — оного фигуранта пленение. Вот этот вот последний этап, к слову, изрядно подзатянулся — вырубленного киборга пришлось тупо выкапывать из земли, а лопат ни у кого с собой не оказалось. Однако же это опричников ничуть не смутило — стоило лишь им получить команду, как они принялись рыть землю прямо руками, благо бронированные перчатки вполне это позволяли. К сожалению, досмотреть нам не дали, захомутали в качестве свидетелей, эвакуировав в безопасное место. То бишь на ближайшую относительно удобную площадку, коей оказалось место для курения. Здесь я к нешуточному своему облегчению обнаружил почти всех посетителей разгромленного фудкорта, а ещё несколько экипажей скорой помощи. Почему несколько? Да потому что они непрерывно подъезжали и отъезжали, шурша покрышками и натужно гудя электроприводом, и по этой причине точному подсчёту не поддавались. Ну а потом, после первичного опроса, проведённого силами опричного отделения, нас троих (мя-а-а-а-а-у-у-у! ладно, четверых!) перевезли в опричный штаб. Да-да, воздушным транспортом, практически через весь город, аж в Утёс! В этом довольно скромном на первый взгляд особнячке всего лишь о трёх этажа вверх (и хрен знает, сколько вниз) я ранее не бывал, а вот обе дамочки ничуть не удивились нашему конечному месту назначения. Дальше начался подлинный кошмар: расспросы, расспросы, расспросы… очные ставки, перекрёстные расспросы, и снова — просто расспросы, индивидуальные. Естественно, я ничего скрывать не стал, рассказал всё, что знал, и во всех подробностях, какие только смог вспомнить. Отдельная благодарность Изольде Венедиктовне за моральную поддержку! Иначе не знаю, как бы я справился. Дознаватели попались лютые — аж два майора! Куда там до них родному и любимому поручику Купферу, Назару Лукичу! Крайне серьёзные дядечки. Правда, зачем-то разыграли старую, как мир, схему с добрым и злым полицейскими. Вернее, жандармами — действо сие имело место на опричной территории.

На моё (да и на Милкино тоже) счастье, ни о чём за пределами сегодняшнего инцидента дознаватели не спрашивали. Не знаю, может, сестричку поручика Купфера и потрясли легонько насчёт цели пребывания в Муранском бору, но на очной ставке речь дальше текущего дня так и не зашла. Ну и я, естественно, лишнего болтать не стал. Действовал по принципу «спросили — ответил, не спросили — с умным видом промолчал». И, такое ощущение, моя линия поведения обоим майорам импонировала. Причём до такой степени, что к вечеру, ближе к концу рабочего дня, они даже про заранее расписанные роли забыли, и беседа чуть было не переросла в дружеские посиделки. Это я о том, что меня и чаем напоили, и бутерами (довольно вкусными) угостили. Единственное, с Изольдой Венедиктовной пришлось поделиться.

Ну а потом нас развезли по домам, даже Машку-хотдожницу. Откуда знаю? Так на одном и том же летательном аппарате развозили! Больно много чести, сразу три экипажа гонять. К сожалению, моё жилище оказалось ближе всех, поэтому меня первого и закинули. А я ведь, между прочим, на сегодняшний (то есть уже вчерашний) вечер большие надежды питал! Планы строил далекоидущие. Заранее всё по полочкам разложил: куда, в каком порядке, чем там занимаемся. Это я про наше с Милкой расследование. Ладно, кому я вру! Пофиг расследование, я просто под оперативно-розыскные мероприятия замаскировал самое натуральное свидание с прогулкой по вечернему, а потом и ночному, Корсакову-Волжскому. В надежде, как и во вторник, получить сладенького… что? А я разве не говорил? Хорошо, исправляюсь. Но там ничего такого, всего лишь прощальный — но зато настоящий и весьма чувственный — поцелуй. Ну, когда я Милли из «Орды» увёз на такси, да к дому доставил. Вот там оно как-то само собой и получилось — вроде бы уже и подосвиданькались, и Изольда Венедиктовна в рюкзачке-переноске сонно засопела, и пора валить… а мы всё никак. Стояли, да друг на друга пялились. Ну я и решил — а какого чёрта⁈ Была не была! Проявил, что называется, инициативу. Сперва робко, а потом, убедившись, что сразу в рыло не прилетело, да и дальше вряд ли прилетит, уже весьма старательно. Ну а чего, если отвечают взаимностью?