Антология - Вежинов Павел - Страница 11

— И весьма успешно, — пробурчал Алек. — Думаю, что не забыть мне об этом всю жизнь.

— Сначала они убивали других животных только когда приходилось защищаться, — продолжал Дирак. — Гусеницы питаются исключительно растениями, так что они ни в коей степени не были заинтересованы в сохранении других животных. Они и уничтожили их совершенно сознательно, чтобы обеспечить себе и главным образом своим бабочкам, которые совершенно беспомощны, полную безопасность.

— У кого же появилось сначала сознание — у гусениц или бабочек?

— По-моему, у гусениц, — ответил Дирак. — Но они никогда не говорят ничего подобного, бабочки для них в любом случае остаются существами высшего порядка. Но факт, что именно у гусениц возникает способность к труду и организованная общественная жизнь. После того как они истребили все высшие формы жизни на планете, они уничтожили химическими и другими средствами и низшие виды — насекомых, паразитов и так далее.

— Весьма кровожадные создания, — заметил Алек.

— Нисколько! Подобных слов вообще нет в их словаре. Не существует таких понятий, как вражда, ненависть, жестокость, алчность. А понятия «счастливый», «радостный», «печальный» они употребляют только тогда, когда речь идет о бабочках. У гусениц просто нет эмоциональной жизни в земном понимании.

— Не может быть! — невольно воскликнул Алек.

— Это правда, — серьезно возразил Дирак. — По-видимому, все их существование основывается на биологических принципах. Они не бесполые в точном смысле слова, но совершенно лишены половых чувств. Инстинкт продолжения рода проявляется у них в заботе о бабочках и в стремлении достичь невредимыми этой стадии. Это настолько сильно в них, что определяет все общественные отношения.

— Объяснение кажется мне не совсем научным, — пошутил Алек.

— Для планеты Вар это абсолютно научно, — с прежней серьезностью ответил робот. — И посему развитие их общества совершенно отлично от нашего. Прежде всего здесь нет ни рас, ни наций. На Варе не было ни одной войны. Не было классов. С самого начала и до сих пор их общество — цельный коллектив. Гусеницам нужно лишь самое необходимое. Все свои мечты, надежды и желания они откладывают до своей второй жизни в качестве бабочек. Это для них не религия, не идея, а естественное состояние. Поскольку они лишены чувств и страстей, настоящее в определенном смысле им безразлично.

— Но тогда они глубоко несчастны! — воскликнул Алек.

— Едва ли, — ответил робот. — Они спокойны и уравновешенны, поскольку ими движет стремление к определенной цели и уверенность, что они ее достигнут. Любое мыслящее существо, имеющее определенную цель в жизни, не может быть несчастным, Алек! Разве я, по-твоему, несчастен?

— Нет, конечно же, — пробормотал Алек. — Но тогда не понятно, что является стимулом для науки, для прогресса в этой цивилизации?

— Ты рассуждаешь совсем как земной человек, — ответил Дирак. — Наука может развиваться, даже если нет людей. Представь себе, что человеческий род внезапно вымер от какой-то неизвестной эпидемии. И на свете останутся только машины, созданные Багратионовым. Нет, наука не умрет! Мы будем продолжать развивать ее, пока не воспроизведем вас снова, хотя бы начать пришлось с обыкновенной амебы. В конце концов наука — это такая материя, которая, будучи однажды создана, начинает развиваться по своим собственным законам, иногда даже во вред людям. Но на Вар дело обстоит иначе. Здесь люди-гусеницы относятся к науке строго рационально. Время от времени они сознательно ограничивают развитие отдельных наук, особенно технических. Они делают все, чтобы сохранять, насколько возможно, почти спартанский образ жизни. Например, они никогда не производили оружия для самоистребления. Они открыли атомную энергию, но используют ее главным образом для создания тепла на планете. Теоретически они знакомы с термоядерной энергией, но не стремятся применять ее на практике. Они знакомы с тремя измерениями, а транспортные средства их ограничены до минимума и служат только для перевозок. Три века назад у них были космические корабли, с их помощью они изучили свою звездную систему Зита. Теперь они перестали совершать полеты, потому что считают это бессмысленным занятием. Но зато у них на очень высоком уровне медицина и отчасти биология. Например, они не знают смертного исхода при болезни или несчастном случае.

— А философия у них есть? — перебил Алек.

Дирак в затруднении молчал.

— Я встречал это понятие, — сказал он. — Но ни разу не встретил ни одного названия философского труда… Может быть, это есть у бабочек…

— Теперь кое-что проясняется, — сказал Алек. — По логике вещей, у этих гусениц, очевидно, нет искусства.

— Почти нет, если не считать архитектуры и некоторых элементов декоративной живописи. Искусство — достояние бабочек, у которых эмоциональная сторона жизни развита очень сильно и составляет основу их существования. Они считают эту фазу более высокой, а почему — им самим это не совсем ясно. Это фаза счастливого существования — время эмоций, красоты, любви и, в конечном счете, полового размножения.

— Значит, эмоциональную жизнь они связывают только с наличием полового чувства? — спросил изумленный Алек.

— В конечном счете так и получается, — ответил Дирак. — Но, может быть, я поспешил с заключением. Впрочем, ты знаешь, как тяжело переносят представители рода человеческого период увядания. Люди на Земле начинают тогда походить на гусениц, только без их надежды превратиться в бабочек.

— Верно, — кивнул Алек.

— Здесь же гусеницы избавлены от такой драмы, поскольку для них это естественное и временное состояние. Они живут надеждой, а надежда подчас значит больше всего на свете.

— И ты знаешь больше, чем полагается знать мыслящей машине, — пробормотал Алек. — Но интересно, куда же это приведет?

— Ты имеешь в виду чувства? — осторожно спросил Дирак.

— Возможно, — еще более осторожно ответил человек. — И кто же такой Лос?…

— Сейчас поймешь… У них имеются две фазы существования, строго ограниченные по времени. Первая фаза — фаза гусеницы — длится ровно сорок лет. Они могли бы увеличить или уменьшить этот срок, поскольку им давно известен код наследственности, но они считают его самым целесообразным по многим причинам. Точно к концу этого срока они превращаются в коконы, из которых через десять месяцев выпорхнут бабочки. Насколько я понял, каждая бабочка помнит о своей прошлой жизни и не является новой, вновь рожденной индивидуальностью. Гусеницы предоставили им самую красивую, с наиболее стабильным климатом часть континента — ту, возле экватора. Сами остались жить в более суровом климате океанского побережья. Здесь их города, заводы, вся их цивилизация. Бабочки живут, надо полагать, не занятые никаким трудом. Единственная их полезная деятельность — продолжение рода. Любовная жизнь не ограничена институтом брака. Видимо, чувства у них возникают стихийно и не обусловлены сроками. Единственная обязанность бабочек перед обществом — отложить яйца в отведенных местах, обо всем остальном заботятся гусеницы. Но за свою красивую жизнь они наказаны природой — живут очень мало, всего десять лет.