Измена. Плата по счетам (СИ) - Манаева Ирина - Страница 4

Не знаю, что невыносимее, боль в пояснице или то, что сейчас происходит. И я разрываюсь между желанием закинуть в себя две зелёные таблетки или произнести монолог для охреневшего вконец Руслана.

- Помнишь игру, в которой нам надо было сказать, с каким животным у нас ассоциируется человек? - говорю для него невпопад, но я-то знаю, к чему веду.

- Это сейчас очень важно?

- Безумно, - стону, пытаясь изменить положение тела. – Я просто раньше не понимала, что ты клоп. Маленький постельный клоп с во-о-от таким носиком, - нарочно показываю разрыв между пальцами, как можно меньше. – Который присасывается к хозяину, чтобы пить его кровь. И делает он это только по ночам, чтобы люди не видели. Понимаешь? Вот как ты за спиной, как крыса последняя. Только уже день, Ростовцев, сгинь под плинтус.

- Думаешь, если в кресле, тебе всё можно?

- Могу устроить, чтобы и ты себе ни в чём не отказывал, - бросаю реплику, наконец, добираясь до места. Не хочу, чтобы он смотрел, как пытаюсь поймать дверную ручку, корячусь, чтобы попасть в комнату. Но от моих желаний ничего не зависит. Иначе бы сейчас в дом влетела молния, отправляясь прямиком в темечко Руслана.

Иногда возникала мысль: а что сделала бы я, окажись за рулём? Вопрос безумно сложный. Многие желают быть героями, решая, что приняли бы верное решение. Только быть и являться – разные вещи.

Но уж чего я бы никогда не стала делать: спать с братом мужа. Не потому, что его не существует, а потому что у меня есть совесть и уважение к человеку, с которым я делила все эти годы постель.

Графин почти пуст. Чёрт. Я же потому и поехала в гостиную, чтобы взять минеральной воды. И снова на перемотке всё, что произошло. Выдавливаю из блистера весёлые кругляши, отправляя в рот, и запиваю остатками, буквально два глотка. Не подавилась, но по-хорошему не хватило ещё немного воды. И разрываюсь между желанием лечь и попить.

Будь у меня заботливый муж, не пришлось бы выбирать. А так решаю сделать выбор в пользу первого, чтобы не видеть его рожу. Уверена, он продумывает дальнейший план, прикидывая, что делать дальше.

Заглядывает в комнату, а я корячусь, подтягиваясь на поручнях. Но лучше так, чем от кого-то зависеть. И я максимально себя обслуживала, потому что не привыкла просить. Главное – сильные руки, они у меня есть, не зря я постоянно занималась.

- Помочь? – уточняет Ростовцев.

- Да, - соглашаюсь. – Ты очень поможешь, если свалишь отсюда к чёртовой матери. Желательно навсегда. Желательно в село, из которого вылез.

Мне удаётся уложить тело горизонтально, и прикусываю губу, ощущая, как прокатывается спазмовая волна.

А вообще я бы никогда так не стала разговаривать ни с кем. Просто… Во мне столько обиды, что я готова вытаскивать наружу всё, что только может втоптать его в грязь. Драться бесчестно и быть последней сволочью, потому что мне не оставили выбора.

- А раньше тебе оно нравилось, - слышу усмешку со стороны выхода.

- Раньше мой муж был другим. А теперь уйди, Руслан. Без тебя хреново.

Не ожидала, что будет эффект, но Ростовцев покидает комнату.

Как назло, звонит секретарша Алфёрова. И в другой раз я бы обрадовалась, но не теперь. Видимо, они определились с датой.

- Да, - отвечаю, потому что душевные страдания одно, а работа совсем другое.

- Добрый день, Инга Андреевна, простите, что наскоком и не заранее, но тут форс-мажор. Сегодня в шесть.

- Что? – бросаю взгляд на часы напротив. – Уже три часа!

- Приношу извинения за неудобства, мне самой очень неловко, и Вадим Игоревич в таком же положении, но это не от нас зависит. Там прямое включение.

Ну да, конечно. Когда ещё могло произойти событие, которое для меня так важно? Конечно же в день краха моей жизни.

- Если хотите, я могу прислать за вами машину…

- Нет, не стоит.

- Ещё раз простите, что так вышло, это недоразумение со стороны канала. Я пыталась сделать перенос, И Вадим Игоревич тоже недоволен, но другого выхода нет. Я сделала всё, что могла.

- Спасибо, Регина, всё нормально. До встречи.

Трогаю волосы. Знай, что это произойдёт сегодня, вызвала бы парикмахера и визажиста. Пусть я в инвалидном кресле, но мне не плевать, как буду выглядеть с экранов телевизоров.

Хорошо, что костюм приготовлен заранее и висит в шкафу. Снова хватаюсь за поручни, чтобы сесть на кровати, когда показывается рожа Ростовцева. Жду, что будет дальше, и он потрясает в воздухе бутылкой с водой, проходя внутрь, чтобы оставить её на столе.

- На всякий случай, - зачем-то говорит, отступая. – Инга. Я тебе не враг. Я хочу остаться другом, если позволишь.

У меня галлюцинации, или Руслан действительно произнёс фразу: Я хочу остаться другом, если позволишь.

- Да, конечно, - ёрничаю. – Лучшим другом. Будем поздравлять друг друга на праздники и собираться по воскресеньям. Позовёшь крестить детей.

Несмотря на то, что я сегодня ещё ничего такого не делала, ужасно устала. И морально, и физически. А Ростовцев жужжит над головой надоедливой мухой.

- Признаю, погорячился, не следовало говорить некоторые вещи.

- Мне прямо сразу полегчало.

Снова корячусь, чтобы усадить бренное тело в коляску.

То, на что раньше не требовалось сил, сейчас неимоверно выматывает. Семь потов сойдёт, прежде чем совершишь действие, которое другие делают на раз-два. Хочется злиться и кричать.

- Мне надо переодеться, покинь комнату. Вдруг ненароком я травмирую тебя своим старым некрасивым телом. Не хочу быть виноватой в твоей импотенции.

Еду в сторону шкафа по гладкому полу. Когда-то здесь лежал мягкий светлый ковёр, и я любила ощущать его голыми стопами. Сейчас он здесь лишний по всем пунктам.

- Тебе кто-то звонил? – Ростовцев заходит издалека, но я-то знаю, что ему надо.

- Фетишисты. Пригласили на симпозиум.

Шкаф делали на заказ после аварии. Я желала максимальной свободы от кого бы то ни было, чтобы управляться самой и не быть обузой. Я просто не привыкла ею быть.

Он занимал две стены и больше походил на комод из-за своей высоты, но это было именно то, с чем можно отлично справляться. Кронштейны выезжали, и я без труда могла взять нужный костюм или платье. Короткие покинули гардероб, отправившись в Центр на благотворительность. Остались лишь длинные, потому что мне невыносимо было смотреть на эти страшные колени.

Раз в три дня приходила Света, которая занималась моим гардеробом. Она стирала, гладила, отвозила в химчистку вещи. И эту помощь я принимала с благодарностью, потому что за неё платила монетой. Торгово-рыночные отношения никто не отменял.

- Я же извинился! – начинает терять терпение Руслан, но всё равно ещё тут. А я осознаю, что не предупредила девочек о том, что через пару часов у них будут ходить люди с камерами, выискивая ракурсы получше.

- Ростовцев, найди другие свободные уши, эти уже достаточно услышали, - добываю белый костюм, укладывая себе на колени, и еду обратно к кровати. Сейчас снова забираться на неё, чтобы переодеться. Только до этого следует добраться до туалета.

Укладываю на кровать костюм, подъезжая к двери в ванную. Здесь тоже пришлось всё сделать под меня. Как и некоторые моменты на кухне.

Руслан предлагал нанять помощницу, но я отказалась. Может, потом, когда неимоверно устану бороться за возможность повернуть время вспять. Но не теперь .Хватит и уборщицы, что приходит два раза в неделю.

Ощущение кома в горле так никуда не делось. Неужели, таблетка там всё же застряла? Боком, конечно, иначе бы не поступал воздух. Бросаю взгляд на бутылку с водой, отмечая, что крышка соединена с кольцом на горловине тонкими прожилками. Значит, её не открывали. Но отчего-то мне страшно касаться того, что принёс Ростовцев. Попью в ванной, там всё равно фильтры.

Надо же как за полчаса может развиться паранойя. Потому что утром я спокойно пила кофе, которое он донёс от кофеварки до стола.