Учитель. Назад в СССР 6 (СИ) - Буров Дмитрий - Страница 24

— Ты как тут? — невпопад повторил я.

Гринева смутилась, опустила глаза, чуть нахмурилась, но тут же посмотрела на меня с легкой улыбкой и ответила:

— Да вот… Выдался выходной, решили прогуляться по лесу. Василий Дмитриевич сказал, что ты… Вы тут с детьми. Подумала, что напрошусь на постой, — с некоторым вызовом в голосе пояснила Оксана. — Страшновато одной в лесу ночевать. В незнакомом лесу, — уточнила девушка.

— А, так ты к нам? — обрадовался я. — Это же отлично! — кивнул в сторону лагеря и пригласил: — Пошли, сейчас палатку поставим, а можно тебя к девочкам подселить, у них жилье вместительное, думаю, они тебя пустят переночевать. Или ты до вечера?

— Я… уже поставила, — смутилась Оксана. — И в качестве компенсации за бесцеремонность приготовила ужин.

— Ужин — это хорошо. Мои оболтусы проголодались, соскучились по горяченькому. Шли и мечтали, чтобы за них кто-нибудь хозяйственный дела сделал. Особенно дежурный по кухне очень мечтал. Мечты сбываются, — хмыкнул я, вовремя замолчал, чтобы не произнести вслух известную в моем времени фразу.

— Мечты должны сбываться, — отчего-то очень серьезно поддержала мои слова Оксана, но тут же тепло улыбнулась. — Ну что, ужинать?

— Ужинать, — согласился я, прикидывая, как убедить Гриневу остаться с ребятами на ночь без меня.

То, что увидел Ваня Мальков в заброшенной деревне, не давало мне покоя. С одной стороны, вроде как и не мое дело. Моя задача простая: вернуть детей в целости и сохранности родителям и рассказать обо всем участковому.

С другой — очень даже мое, потому как, если Ванька не ошибся, граждане черные копатели раздобыли серьезное оружие. Может, со времен Гражданской войны, а может и посовременней, с Великой Отечественной. Сколько его, в каком оно состоянии и кому кладоискатели собираются его продать — вот в чем вопрос. Со своими нынешними ресурсами и связями выяснить ответы я не сумею. Значит, придется обращаться к участковому как минимум, а лучше к сельскому парторгу товарищу Третьякову.

Если слухи правдивы и Виктор Лаврентьевич действительно бывший разведчик, а может, даже и комитетчик в прошлом, тогда подскажет, к кому обратиться, чтобы не наломать дров.

Тлела, конечно, надежда на то, что граждане сдадут найденное в музей. Но тогда бы они не скрывались и не наблюдали за нами тайком. Тот яркий блик, который видела Вера, думаю от бинокля. Раз не вышли, значит, намерения у туристов темные.

Я покатал в кармане патроны, которые отдал Мальков. Нескольких патронов маловато для того, чтобы поднять на уши компетентные органы. Да и веры мальчишке маловато будет со стороны взрослых. Взрослые — существа странные, себе-то верят через раз, а уж детям и подавно. Скажут, ну нашел парнишка в сарайке пару пулек, остальное додумал для красного словца.

Нужна разведка. А у меня дети. Так что неожиданное появление Оксаны только на руку. Осталось придумать правдоподобный повод и уговорить девушку остаться с ребятами в лесу на ночь, покуда я вернусь к заброшенной деревне и попробую проверить слова Малькова.

«Собственно, к чему что-то придумывать? — прикинул я. — Гринева — гражданка ответственная, я бы даже сказал — сознательная гражданка… Хотя девушка все-таки… Начнет охать и бояться, уговаривать, чтобы не ходил… Расплачется чего доброго…» Я колебался, не зная, как лучше поступить.

— Егор Александрович, вы идете? Ну остывает же! — крикнул Ленька Голубев.

Я еще раз ополоснул руки, поднялся с корточек, стряхнул капли с ладоней, развернулся и пошел к ребятам.

— Иду. Наливай! — махнул дежурному по кухне.

Борька Усатый солидно кивнул и принялся наполнять металлические тарелки, чуть подрагивающие в нетерпеливых детских руках.

— Ух, вку-усно-о-о! Оксана Игоревна, а давайте вы теперь всегда с нами будете в походы ходить? — предложил Генка Соловьев.

— С удовольствием, — кивнула Гринева, аккуратно отправляя в рот ложку супа.

— Это он вас заманивает, чтобы вы всегда дежурной по костру были, — хихикнула Таисия, мигом разгадав тайные помыслы одноклассника.

— Правда, что ли? — улыбнулась Оксана.

Генка постарался принять невозмутимо-возмущенный вид, мол, как вы могли такое обо мне подумать, друзья-товарищи, но не выдержал, кивнул и смущенно уткнулся в посудину с супом. Через минуту, отставив миски, мы все дружно хохотали над хитростью Соловьева.

— Я и вправду люблю готовить, — отсмеявшись, призналась Оксана. — А на костре так особенно! — девушка зажмурилась от удовольствия. — Самая вкусная еда — походная. С дымком, со сладким запахом свободы… — мечтательно протянула Гринева.

— Свободы? — удивился Ленька Голубев. — А разве мы не свободны? Я вон и дома свободен. Делаю чего хочу и когда хочу.

— Ага, покамест мамка на огород не загонит хворостиной, — сдал друга Заречный.

— Да ну тебя, — отмахнулся Ленька. — Это другое. Нет, ну правда. Мы же советские люди! Советский — значит, свободный! — снова вернулся к теме Голубев. — Это вон в старые времена нельзя было ничего… Сословия там всякие, жандармы, цари… А сейчас чего хочешь, то и делай! Хочешь, путешествуй, или там в походы ходи. Хоть кем становись. Это при царе, ежели родился крестьянским сыном, в летчики не пойдешь, не пустят. Так и быть тебе вечно колхозником.

— В царские времена колхозов не было, — авторитетно заявила Верочка.

— Ну не было, и чего? — отмахнулся Ленька. — Так и жил бы до смерти в деревне. А теперь я вот летчиком стану! — объявил Голубев.

— Летчиком? — скептически хмыкнула Верочка. — Ты бы математику для начала подтянул, летчик. В летчики без математики не берут. Правда ведь, Егор Александрович? — обратилась ко мне девочка.

— Без образования берут только в дворники. И то не всех, — усмехнулся я.

— Почему не всех? — удивился Витька Заречный. — Чего там уметь? Махай себе метлой и все.

— Потому что в ведомости по зарплате расписаться не сможешь, — с серьезным лицом пояснил я.

Мальчики и девочки на секунду зависли, а затем дружно рассмеялись.

— Оксана Игоревна, а можно добавки? — смущаясь, пробасил Борька Усатый.

— Нужно, — улыбнулась в ответ Оксана. — Суп нужно доесть. Не выливать же его. Кто еще добавки хочет?

— Я, я, я! — трое пацанов торопливо протянули пустые миски.

— Боря, сумеешь поделить по-честному остатки?

— Ага. Тихо вы, по очереди, не толкайтесь, — Усатый принялся наполнять тарелки, с тревогой поглядывая в сторону второго котелка, из которого умопомрачительно пахло кашей с тушенкой.

Судя по растерянному взгляду, мальчишка уже жалел, что попросил добавки. Не оттого, что был жадным, просто испугался, что второе не влезет. Хотя в нашего Бориса можно полтуши кабана жареного скормить, ест и не толстеет.

Закончив ужинать, перемыв посуду, прибрав на поляне, наплескавшись в вечерней прогретой реке, и даже наловив рыбу на завтра, мы собрались вокруг костра. Оксана сидела рядом, время от времени касаясь меня плечом. Мы травили веселые байки, шутили, пели, рассказывали страшилки, а я все пытался улучить момент и поговорить с девушкой.

Пока светло, нужно вернуться и осмотреться на месте. Я уже было собрался переговорить с Гриневой, когда в голову пришла другая мысль. Что, если отправиться на разведку ранним утром? Сейчас хозяева дома, в котором Ванька обнаружил оружие, насторожены. Уверен, граждане уже проверили, куда мы отправились, когда покинули деревушку. По идее, должны были отследить наш временный лагерь и убедиться, что шумные туристы, наконец, свалили к себе. Но все равно неизвестные нынче настороже. А вот если пойти к рассвету, когда все спят, есть шанс остаться незамеченным. Сомневаюсь, что охотников за оружием в забытой деревушке слишком много. Кому охота добычей делиться на двадцать рыл. Думаю, их там не больше пяти. Осторожно разведаю, вернусь, и в обед можно будет отчаливать в Жеребцово вместе с ребятней и Оксаной.

— Кто хочет еще чаю? — звонко поинтересовалась Оксана Игоревна.