Учитель. Назад в СССР 6 (СИ) - Буров Дмитрий - Страница 15

А дальше я едва не пропустил. Вдоль забора тянулась еще одна неприметная полоса местами примятой травы. Ванька, как настоящий разведчик, старался не оставлять следов. Уж не знаю, нарочно или просто так у него вышло, но шагал мальчишка аккурат рядом с забором. Судя по всему, топал не по траве, а по упавшей жерди. Кого уж Ванька изображал, не ведаю. Но факт остается фактом. Практически весь путь до соседнего забора мальчишка прошел не по траве, а по жерди. Редки натоптыши образовались, когда мальчишка срывался с круглых палок.

Я едва не пропустил сломанную ветку на неопознанном кустарнике, который рос по обе стороны от калитки в огород. Две жерди упали на траву, образовав импровизированную деревянную дорожку. Вот по ней-то Ванька и ушел в соседний двор.

— Ребята, возвращайтесь к классу, — махнул я рукой Василию и Геннадию.

— Нет, мы вас дождемся, — решительно заявил Генка, Кнут поддержал товарища.

— Ну, хорошо, — не стал я спорить, чтобы не терять время. — Стойте здесь. За мной не ходите, ясно? Я проверю догадку и вернусь. Я быстро.

— Хорошо, Егор Александрович, — кивнули пацаны.

Я медленно двинулся в сторону соседнего участка, вглядываясь в траву под ногами, не забывая поглядывать на забор, что разделял хозяйский двор, на котором мы устроили привал, и огород односельчанина.

Не успел я сделать и пары шагов, как за моей спиной раздался мальчишеский крик.

— Стоять, — крикнул я на бегу Генке и Ваське, но мальчишки меня уже не слышали, на всех парах торопясь на помощь к одноклассникам.

Судя по нарастающему шуму, во двор кто-то заявился. Хорошо бы этот кто-то оказался случайным туристом.

Из-за угла дома вылетел Ленька Голубев, и мы едва с ним не столкнулись.

— Егор Александрович! — сверкая глазами, размахивая руками, возбужденным голосом закричал Ленька. — Ой… Это… Там Ванька вернулся… Мальков вернулся! — зачем-то уточнил Леонид.

— Это хорошо, — обрадовался я, обогнул мальчишку и в два шага оказался перед домом.

Мальчики и девочки седьмого класса сгрудились возле стола вокруг чего-то, точнее, вокруг кого-то. И имя этому явлению было Иван Мальков. Девочки тискали несчастного пацана, тормошили и требовали признаний.

— Ваня! Ой, Ванечка! Мы так переживали! Где ты был⁈ — строго спрашивала Таисия, но голос девочки срывался и через каждое слово становился облегченно-радостным.

— Мальков! Как ты мог так поступить? Это не по-пионерски! Не по-товарищески! Взял и бросил товарищей! Ушел непонятно куда, никого не предупредил! — отчитывала парня Верочка.

Вот уж правда, не зря ее, Лузгину, выбрали командиром пионерского звена. С такой не забалуешь.

— Да чего вы ко мне пристали! Ну, подумаешь, отошел… Ну… заблудился… Там трава, знаете, какая? Ага! Выше меня! — Ванька задрал рукуи вверх, демонстрируя, насколько высокая росла трава в соседнем дворе.

— Ну конечно, ты ж у нас метр с кепкой! — хихикнул кто-то из пацанов.

— Ага, в прыжке! — поддержал другой.

— Сами вы! С кепкой! — возмутился Ванька. — Да отстань ты, Таська! — Мальков вырвался из девчачьего плена. — Есть хочу! — вызывающе глядя на Верочку и Таисию, заявил Мальков. — Небось все слопали, ничего товарищу не оставили? — ехидно поинтересовался Иван.

— А вот где шатался, пусть там тебя и кормят! — скрестив руки на груди, объявила приговор Лузгина. — Ты что думал, мы тебя ждать будем? Да мы знаешь, как все переволновались! А ты даже не извинился!

— Ну, извините! — буркнул Ванька. — Я нечаянно.

— А вот сейчас Егор Александрович вернется, и получишь ты на орехи! — злорадно пригрозила Вера. — Вот перед учителем и извиняйся, знаешь, что было бы, если бы мы тебя не нашли?

— А вы меня и не нашли, — огрызнулся Ванька.

— Чего? — изумилась Лузгина.

— Того! Я сам пришел, — Мальков показал Верочке язык и шагнул вперед, желая выйти из толпы.

— Ой, Его Александрыч! А у нас тут вот… Пропажа наша нашлась! — радостным голосом сообщила Таисия.

— Здрасте… — растерянно буркнул Ванька, поймав мой взгляд.

— Здравствуй, Ваня, — ответил я спокойно. — Так, разойдитесь, дайте товарищу спокойно поесть, — велел семиклассникам.

— Егор Александрович! Это непедагогично! Его наказать надо за самовольство! Обеда лишить! А вы ему завтрак? — возмутилась Верочка.

— На голодный желудок, Вера, наказание не действует. Толку, что мы сейчас Ване расскажем, как волновались и искали. Лишим его сухпайка. Будет он стоять в углу наказанный с одной-единственной мыслью в голове: кушать очень хочется. Не так ли, гражданин Мальков?

— Чего сразу гражданин… — шмыгнул носом Ванька. — Ну… да… кушать хочется… Только это… Верка сказала, съели всё, — Мальков глянул на меня голодным взглядом.

— Ну отчего же всё, кое-что осталось, — усмехнулся я. — Иди за стол. Ребята, пропустите товарища. Остальные свой паек съели? Или забыли на радостях? — поинтересовался у туристов.

— Не доели!

— А пирожки еще есть? А можно добавки? — забасил Борька Усатый, вечно голодный крупный мальчишка.

— Можно и добавки, — кивнул я. — Идемте к столу. Будем пить чай и слушать Ивана, где был, чего делал, что видел.

К моему удивлению, Ванька как-то быстро скис, услышав мое предложение. Покосился на меня, дернул плечом, но молча пошел к столу.

— Чай? — переспросила Тася. — Так у нас же дров же нету.

— Не понадобятся, — заверил я девочку.

Пока семиклассники рассаживались за столом, я достал из своего вместительного рюкзака примус, который одолжил мне все тот же Митрич со словами: «Оно, конечно, костерок самое то в походе. Но с утречка, знаешь ли, чаек горячий в самый раз. Пока костерок запалишь, уже кишки от голода запоют. Или от холода».

Вот и пригодился презент от дядь Васи. Вчера, когда разбивали лагерь, да и утром после рыбалки не стал доставать. Ребята молодцы, и вчера и сегодня с утречка и костер быстро запалили после моих туристических лекций, и чай быстро сварганили вместе с ухой. А вот на прогулку решил прихватить для быстрого перекуса. Здесь, во дворе, решил не заморачиваться, оставил горячий чай на потом, когда пойдем на речку купаться. Перед обратной дорогой подкрепиться горячим самое то.

А вот, поди ты, пригодился пораньше. Под горячий напиток и пирожки с пряниками душевные разговоры лучше заходят.

Раскочегаривая туристический примус, в народе именуемый как «смерть туриста», я поглядывал на жующего Ивана, подмечая настроение. Мальчишка косился на меня, торопливо заглатывая бутерброд. Встречаясь со мной взглядом, свой отводил в сторону. На лице Малькова отчетливо читалась если не паника, то отголоски легкого страха, хорошо замешанного на мальчишеском любопытстве. При этом семиклассник колебался. По нахмуренным бровям было видно, как Мальков решает дилемму: рассказать нам все без утайки, или скрыть часть своих приключений. Ладно, разберемся. Для начала выслушаем отшлифованную версию похождений нашего Малька.

— Ух ты… А где вы такой раздобыли, Егор Александрович? — Ленька подлез под руку, забыв на время о таинственном исчезновении и появлении товарища.

— У Василий Дмитриевича.

— Ого… — уважительно покачал головой Голубев. — С войны, наверное, остался…

— Это поздняя модель, середина шестидесятых. На войне такой точно не было, — пояснил я. — Мы с армейскими друзьями называли этот примус «взрыв-пакет».

— Взрыв-пакет? А почему? — глаза Леонида и остальных мальчишек загорелись любопытством, я же мысленно себя отругал за длинный язык. Теперь же не успокоятся, пока не выяснят, откуда такое название. И ладно, если только на этом остановятся. Главное, чтобы не решили испробовать на практике.

— Потому что, друг мой Леонид, если не знаешь, как с этим примусом обращаться, агрегат в твоих руках легко может взорваться, зашипеть и даже загореться, а то и вовсе не будет работать. А «взрыв-пакетом» прозвали из-за формы коробки. Контейнер квадратный, вот и придумали такое название. Имеется и еще одно название, «смерть туриста» называется. Так что думайте головой, а не тем местом, которым обычно придумываете.