Их (не) порочная ассистентка. Расширенная версия - Абернати Елена - Страница 4

Экран полыхал холодным синим огнём, выбрасывая с яркой поверхности в полумрак кабинете калейдоскоп фаллоимитаторов всевозможных цветов и размеров. Наручников и бус, бабочек, вибропуль, и других девайсов, которые переливались словно ядовитые плоды.

“Никогда не думала, что буду чувствовать нечто подобное”, – пронеслось у меня в голове.

Поёжилась на кремовом кожанном диване, чувствуя, как гладкая бархатная обивка прилипает к бедрам и попке.

Кожа раскалилась, стала невероятно чувствительной. Казалось, что под кожаной обивкой находятся твердые шарики. Они перекатывались подо мной, казалось, что я сижу на раскаленных углях.

Кровь не просто прилила к коже – она вскипела, забурлила тяжёлой ртутью, ударив в виски древним ритмом.

Стыд и тягучий горячий жар смешался во мне, составляя гремучий огненный коктейль.

Страсть. Стыд. Жажда чего-то порочного и неизведанного захватывали меня все больше.

Зуд и вибрация между бедер усиливался, и чем дольше я смотрела на экран монитора, чем сильней становилась невыносимая между бедер.

Грудь под кружевным лифчиком потяжелела. Соски уперлись в мягкое кружево, словно спелые ягодки, ожидающие момента, когда уже мои боссы заметят мои созревшие спелые плоды.

Крупные вершинки упирались твердыми пиками в кружево, а маленькие серебристые штанги, пронзающие соски, лишь усиливали напряжение и возбуждение.

Они ныли и пульсировали с каждым моим судорожным вздохом задевая ткань. Порождая во мне еще больше невероятных ощущений. Вибрация разрывала меня изнутри. Запретное удовольствие звенело колокольчиками.

Влажные прозрачные трусики полностью облепили и нижние губки, и выступающий между ними бугорок. Мокрый, готовый к самым порочным удовольствиям.

Каждый завиток кружева отпечатывался на моей гиперчувствительной коже, словно тайное тату.

Он выпирал под тканью, словно перезрелый плод, готовый лопнуть в любой момент.

Сок стекал липкими дорожками по моим бедрам.

И чем сильней я сжимала ноги, тем обильней струилась влага.

Мое тело словно мстило за попытку усмерить жар, унять мучительную боль в паху. А тягучая пустота становилась невыносимой.

Я невольно застонала, стиснув ноги в очередной раз. Затряслась от миниоргазма, не сводя затуманенного пороком взгляда с экрана монитора с девайсами.

И тут же стыдливо прикрыла рот ладонью.

Благодаря небеса за то, что нахожусь в кабинете одна. Что никто не видит моего позора. Не догадался о порочных желаниях, от которых я сгорала до пепла.

– Они такие огромные! – Я водила пальчиком по экрану ноута, очерчивая контуры нереально огромного черного фаллоса. Гигант из черного обсидиана с причудливыми выступами, напоминавшими закругленные шипы розы вращался на подставке на экране.

Я почувствовала, как киска сжалась в ответ – голодным спазмом, и в горле пересохло.

Судорожно сглотнула, представляя как все эти черные вибрирующие выступы прижимаются к стеночкам моей киски. Как мощная вибрация растекается по телу.

Киска снова сжалась от голодного спазма. Влага потекла еще сильней.

Интересно, а у Ареса такой же толстый и длинный? Как он выглядит? Представила как вот такой монстр заполняет киску, как растягивает до предела. До самой матки. Как тугие стеночки сжимаются вокруг жесткого богатыря, стискивают, выжимают до последней капли…

Жар внизу живота закручивался болезненной спиралью. Влага уже пропитала трусики, и брюки. Деним врезался в распаленные складочки, в выпирающий пульсирующий бугорок.

Я снова тихо застонала, возбужденная до предела только представляя, как мои боссы воспользуются моими подарочками. Как зажмут меня в темном уголке прямо на работе, как применят эти все восхитительные штучки на мне…

Ощутила, как капля пота скатилась по позвоночнику и исчезла в складке между ягодиц.

Как же неловко! Надеюсь, я не испачкаю её диван… Ведь труски и джинсы уже хоть выжимай!

Жизнь в доме подруги шла своим чередом, а я сидела одна в кабинете подруги, и заживо сгорала от страсти. От неразделенной любви и желаний ко всем братьям Адамантовым сразу.

Воздух в гостиной загустел, как засахарившийся мед. Бешеный стук моего сердца эхом колотился в висках.

Экран ноута пылал холодным синим огнем показывая мне все более и более горячие девайсы. Они переливались яркими цветами, словно ядовитые плоды с древнего древа познаний.

Вот только представляла я совсем иное. Не холодные силиконовые игрушки, а тепло живой плоти…

Мое живое вообжание тут же нарисовало картинки, связанные с моими боссами. Мужчины, страсть к которым не давала мне покоя последние четыре месяца.

“Нельзя, – судорожно подумала я, пытаясь отогнать навязчивые образы. – Это неправильно. Они мои боссы”.

Но тело не слушалось разума. Оно помнило каждый случайный взгляд, каждое прикосновение, каждый намек, который будоражил кровь и заставлял сердце биться чаще.

Арис. Представляла как он склоняется ко мне, жадно вдыхая мой запах. Его пальцы, случайно коснувшиеся шеи, и вот он легкие движением поправил мне цепочку. Теплые, уверенные пальцы, с легким запахом дорогого мыла и кожи. Как он будет смотреть на меня – долго, пристально, будто видит насквозь, видел все мои потаенные фантазии.

Клим. Его низкий голос, прозвучит прямо над ухом, когда он наклонится ко мне во время совещания, чтобы что-то объяснить. Голос, который проникал под кожу, заставлял мурашки бежать по спине и тепло разливаться в низу живота.

Давид. Нависнет надо мной мрачной тенью. Зажмет где-нибудь в укромном уголке. Скользнет шершавыми длинными пальцами по шее. Обхватит груди большими ладонями, поглаживая и разминая прямо через ткань пульсирующие соски с пирсингом.

Лев. Мой нежный зверь. От его грубого урчащего голоса все волоски на теле мгновенно встанут дыбом. А между бедер сладко запульсирует, заноет. Все тело зазвенит от предвкушения, когда властный и упертый мужчина жестко обхватит лобок прямо сквозь ткань офисной юбки.

Я представляла их руки – большие, с выступающими венами и сильными пальцами, способными как к нежности, так и к твердости. Представляла, как эти руки касаются меня, исследуют, владеют.

А потом воображение услужливо подсказывало больше.

Насколько они велики? – пронеслось в голове, и я сгорела от стыда. Но мысль уже пустила корни, расцвела пышным цветом.

Арис. Наверное, он… пропорционален. Длинный, ровный, с аккуратной головкой. Он бы входил медленно, нежно, но глубоко, заполняя меня полностью, упираясь в самую матку, и смотрел бы ей в глаза, не отрываясь.

Клим. Он самый загадочный. Однажды, я увидела… Его фото в интернете, где-то на пляже. В одних плавках, загорелый, высокий, охрененный. С пирсингом в сосках. Интересно, а там у него тоже?

Давид. Он бы действовал сначала нежно, ласками довел бы до исступления. Он был самым загадочный, и я даже не представить не могла, какой у него…

Лев. Он, наверное, толще. Мощнее. Грубее. Он бы не церемонился, вошел бы резко, по-хозяйски, заставив ее взвыть от неожиданности и наслаждения, и прижал бы ее к стене, не позволяя вырваться.

Я представила, как они воспользуются тем самым черным обсидиановым фаллоимитатором, или другим возбуждающим девайсом.

Клим – с хирургической точностью, находя самые чувствительные точки, доводя до исступления медленными, выверенными движениями.

Лев – с яростным напором, без предупреждения, заставляя ее кричать от переполняющих ощущений.

Я ощутила, как новая волна жара прокатилась по телу, и влага выступила с новой силой.

Представила, что один из моих боссов – здесь, с ней, держит в руках этот черный обсидиановый фаллос и с улыбкой предлагает попробовать.

"Хочешь?" – слышится ей его низкий голос. "Позволь мне…"

Я сглотнула ком в горле, пытаясь вернуть себе самообладание.

Я взрослая девочка, а мне никогда подобного не дарили. У меня даже мужчины еще не было.

“Только в мечтах, – горько подумала я, вспоминая свое одинокое ложе. – А если он слишком большой?”