Замужем за психом - Брюс Ольга - Страница 5

– Я понял, это бойкот, – Сергей проснулся как раз в тот момент, когда Настя «закончила с готовкой».

Мужчина, опустив голову, смотрел на местами подгоревшую картошку, скукоженную, воняющую гарью.

– Сейчас я поеду в кафе, а ты, – он погрозил ей пальцем, – ты сиди дома. И чтобы научилась готовить. Поняла меня?

– Поняла. Вот только…

– Что ещё?

– Мне бы книгу… поварскую.

– Что ты за баба, а? Другие же как-то учатся! Или рождаются с этим умением, а ты?? Значит так, на выходных у нас будет гость. Так что, ты уж постарайся. От тебя зависит, чтобы гость расположился к тебе.

– А кто он?

– Увидишь.

Сергей переоделся и ушел. Настя проводила его взглядом, а потом взялась варить суп. Всё-таки, она видела, как это делала Галина Фёдоровна, значит – это не так уж и сложно. Вспоминая последовательность приготовления, Настя выкладывала на стол ингредиенты, улыбалась, представляя, как муж обрадуется ее вкусному супу. Она не знала о пропорциях, но была уверена, что у неё всё получится. Мяса в холодильнике не нашлось, тогда Настя решила сварить гороховый суп с копченой колбасой.

С мясом в детском доме однажды произошла гнусная история. Как раз Настя была на дежурстве. Кто именно вытащил всё мясо из кастрюли, она не видела. Виновной в краже признали Настю. В тот день она была наказана: осталась без обеда. Ночью, когда все спали, Настя услышала шелест газеты. Она осторожно повернулась на постели, прижимая к груди одеяло. Шелест доносился оттуда, где стояла кровать Инны. Привыкнув к темноте, Настя сумела рассмотреть, как Инна, сидя на кровати, ест вареное мясо. Сдавать девушку Настя не стала, но с того дня поняла, что Инка способна на всё, лишь бы набить своё пузо до отвала.

Дзинь! Дзинь!

Настя, сложив продукты в кастрюлю, пошла открывать дверь. Перед ней стояла седовласая женщина с миловидным лицом. Она смотрела на Настю во все глаза, как будто не ожидала здесь увидеть кого-то, кроме хозяина квартиры.

– Здравствуйте, – ласково поздоровалась женщина.

– Здравствуйте, – Настя ответила тем же тоном.

– А Сереженька дома?

– Нет, он уехал. Будет, наверное, только вечером.

– А вы ему кто? Жена?

– Жена. А как вы догадались?

– Ох, доченька, лучше бы я ошиблась…

– Позволишь мне войти? – спросила незнакомка, приподняв редкие брови. – Я устала с дороги, пить хочется.

– Даже не знаю, – замешкалась Настя. Но сразу передумала, женщина показалась ей дружелюбной: – проходите, только…

– Я ненадолго, посижу, отдохну и уйду.

Настя кивнула. Женщина осторожно переступила порог, сняла своё старенькое пальтишко с потертыми карманами, и Настя пригласила её пройти в кухню. Они сели за стол.

– У вас что-то варится? – спросила седовласая гостья, обратив внимание на пену, бьющуюся из-под крышки кастрюли.

– Ой! – Настя сняла крышку. Пена обволокла стенку кастрюли, опускаясь на белоснежную плиту.

– Надо огонь убавить, – подсказала ей женщина. – Снять пену.

Настя повернула вентиль до минимума. Взяла ложку из ящика стола.

– Я суп варю… на ужин. – виноватым голосом сказала она.

– Готовить не умеешь, – констатировала гостья и встала у плиты. – Ты варишь всё и сразу, а нужно постепенно добавлять овощи. Горох нужно было замочить… Морковь и лук пассируют, а в конце варки добавляют в суп. И посолить. Можно добавить чуточку томатной пасты в лук.

Пока женщина объясняла ей все тонкости приготовления супа, Настя заслушалась. Этот голос, такой мягкий и усыпляющий, завораживающий… он будто убаюкивал ее. На душе девушки стало тепло и уютно, словно её мама была рядом.

Мама… мамочка… Настя помнила её молодое, улыбчивое лицо. Мама всегда старалась выглядеть веселой, чтобы не расстраивать маленькую дочку. Несмотря на свой возраст, Настя всё понимала. Стоило отцу прийти вечером, как мама менялась в лице. Крики, шлепки – всё это Настя слушала, забившись в шкаф своей комнаты. Она слышала, как мама просила не трогать её, умоляла отца лечь спать. Почему она делала это, если после каждой просьбы он становился зверем? Настя закрывала ладошками свои ушки, но это не помогало. Каждый удар, слово, всхлип она слышала и пропускала через себя.

– Как тебя зовут? – спросила женщина, усаживаясь за стол.

– Настя.

– Какое красивое у тебя имя, – мягко улыбнулась гостья. – А меня – Дарья Петровна, – представилась она.

– Вы наша соседка?

– Я… – Дарья Петровна потеребила край своего простенького платьица, – я мама.

Сергей курил кальян в приватной комнате кафе, развалившись на дорогом диване. Рядом сидела Инка и потягивала горьковатый коктейль через соломинку. Она была в коротенькой юбке и кофточке с откровенным декольте. Сергей поглядывал на неё с прищуром, иногда облизывал губы, показывая тем самым, что он желает овладеть её телом. Прямо сейчас. Инка кокетничала. Её жеманность заставляла разгораться жарким пламенем в груди Сергея жгучее желание. Но он медлил.

– Сереж, – Инна отставила бокал на столик и подсела к нему вплотную.

Сергей положил вспотевшие пальцы на ее колено и сжал с силой.

– А ты любишь Настю? – спросила девушка, заглядывая ему в лицо.

– А что? – переспросил он.

– Так просто. Ну что ты в ней нашел? – Инка надула губки, изображая обиду. – Она же никакая.

– Тебе не понять, – он резко схватил её за руку, притянул к себе.

Дыхание Инки стало сбивчивым. Она ждала жаркого поцелуя, но Сергей, внимательно посмотрев в её глаза, оттолкнул девушку и выпрямился.

– Собирайся. Мне надо ехать.

– А как же я?

– Подкину тебя до остановки. Не маленькая, доедешь.

***

Настя, провожая Дарью Петровну, загрустила. Она не хотела расставаться с этой милой женщиной.

– Вы еще зайдёте?

– Не знаю, – покачала головой Дарья Петровна, застегивая пуговицы пальто. – У меня к тебе просьба.

– Какая?

– Не говори Серёже, что я приходила. Сначала я хотела с ним увидеться, а сейчас поняла, что не нужно.

– Почему?

– Так надо. Настенька, хорошая ты девочка. Но мужа выбрала не того.

***

Сергей приехал поздно вечером. Садясь за стол, он о чем-то думал. Сегодня он был немногословен. Настя подала ему тарелку с супом, присела напротив. Опустив глаза на суп, Сергей нахмурился.

– Кто это готовил? – спросил он, взяв ложку.

– Я! – не раздумывая ответила жена.

Попробовав её стряпню, мужчина сжал челюсти до хруста.

– Настя, – он встал, вылил суп в раковину, поставил тарелку на стол, – тебя в детстве не учили, что врать нехорошо?

– Я не вру, – голос Насти задрожал. Она чувствовала нарастающее напряжение.

– Спрашиваю в последний раз. – Сергей навис над притихшей женой. – Она приходила?

– Кто?

– Хватит дурочку ломать! – взорвался он. – Приходила?!

– Серёжа, – Настя сглотнула, – я ничего не понимаю. Ты так изменился. Когда мы встречались, ты был другим. А еще… ты же говорил, что твоя мама умерла. Зачем ты мне соврал?

***

Она стояла в ванной перед зеркалом, прикладывая к лицу полотенце, намоченное холодной водой. Глаз заплыл, на скуле ярко-синее пятно разливалось от виска к носу. Настя смотрела на своё жалкое отражение со слезами на глазах. В ушах звенели колокола, шею ломило, Настя вытянула ее, дотронулась до черных клякс, оставленных пальцами мужа на память. Настя никогда не забудет этот день, так как он очень похож на тот, когда отец точно также «учил» маму вовремя закрывать рот.

Настя зажмурилась. Крики мамы пронзили ее слух. Приложив руки к щекам, девушка откатилась на несколько лет назад. В прошлое, которое она хотела бы забыть навсегда. Ей почти пять, мама суетится на кухне, готовясь к встрече Нового года, в зале, у окна, наряженная живая ёлка, по телевизору транслируют какой-то фильм. Настя не помнила, какой именно. Она сидела на диване, разглядывая своё нарядное платье, подол которого разложила на коленях. Осторожно прикасаясь к снежинкам, с любовью вышитым мамой из серебристого новогоднего дождика, девочка представляла себя принцессой из сказки. Мама трудилась две ночи, чтобы сшить и накрахмалить наряд для своей доченьки. Продемонстрировать в детском саду не вышло, Настя уже несколько дней была на больничном. Думая о том, что надо дождаться Деда Мороза ночью обязательно, Настя встала, покружилась, повторила стишок, выученный для волшебника, подошла к ёлке, наклонилась.