Часовой: Курсант (СИ) - Шторм Максим - Страница 6

Внутрь церкви, однако, никто не торопился. Но и ожидать удара в спину мы не опасались. Мы напряженно смотрели перед собой, слушая завывания ветра и боясь пропустить момент неминуемой атаки. А в том, что это сейчас произойдёт, даже я уже не сомневался. Холодный воздух, казалось, наэлектризовался. Что-то грядет.

Я потел как свинья, мне стало жарко. Внутренности свело в неприятных спазмах. Я вообще-то не из пугливых, и всегда мог за себя постоять, но сейчас боялся просто до чертиков. И если бы не присутствие Сойки и маячившие неподалёку фигуры Германа и Лады, то давно бы впал в панику. Страх пронзал все естество, но обострял чувства. Наверно, я первый услышал эти звуки…

Саранча. Звуки напоминали трение тысяч зазубренных лапок гигантских кузнечиков. Они с каждой секундой все крепли и приближались. Вокруг церкви была, как я уже упоминал, изможденная больная земля. На расстоянии в сотню шагов начинались первые развалины. Слева высился земляной вал, с одиноко торчащим покосившимся каменным столбом. И именно из-за этой странной насыпи, так похожей на древний курган, приближались эти пугающие до мокрых трусов звуки.

— Гончие! — внезапно как оголтелый заорал кто-то из середины нашего полукруга. Видимо, у этого парня слух был немногим хуже моего. А еще он намного лучше разбирался в происходящей здесь дьявольщине чем я, раз смог по одним только неясным звукам идентифицировать грозящую нам опасность. — Ведьмины гончие!

Сойка ругнулся, поворачивая ко мне корпус. Острие его меча смотрело в нависающее над нами погребальным саваном небо.

— Надеюсь, как драться ты хоть помнишь?

Помню? Да я и понятия не имел как фехтовать. Владеть мечом это не кулаками махать! Вот столкнуться мне с обычным противником один на один… Занятия боксом в нашей спортивной секции при универе я регулярно посещал. Я отсалютовал Сойке своим клинком. Кажется, он не очень мне поверил. А потом стало не до разговоров.

На верхушке кургана появились первые гости. Мои глаза вылезли из орбит. В очередной раз я порадовался, что глухой шлем скрывает лицо…

Они выскакивали на холм и, рыча, сбивались в стаю, поджидая отстающих, отнюдь не спеша нас атаковать. Это были отвратительные на вид твари. Более всего они напоминали безволосых, гладкошерстных гончих, поджарых и мускулистых, грязно-серого цвета, с вытянутыми крокодильими мордами и даже отсюда видными алыми глазками. Лапами им служили суставчатые, вывернутые в обратную сторону конечности насекомых. Вот откуда эти звуки.

Во время бега иззубренные суставы терлись друг о дружку, напоминая стрекотание саранчи. Из приоткрытых клыкастых пастей валил пар и капала вязкая слюна. Очень злобными и умными глазками они смотрели на нас. И их становилось все больше. Вскоре весь холм покрылся кишащим морем этих жутких собак-мутантов. И я ещё забыл добавить — размером каждая из этих тварей была с теленка.

В следующий миг они шустрой лавиной пустились с холма в нашу сторону. Твари мчались, нелепо подпрыгивая, издавая горловое рычание и стрекот миллиона кузнечиков. Я в панике пытался прикинуть их количество. Не меньше сотни, это уж точно!

— Сплотить ряды и держать строй! — громко выкрикивал сместившийся в центр Герман. — Клинки к бою! Никому не бежать и упаси вас Господь упасть!

Я вспотевшими руками поднял меч. Приводы механических доспехов жужжали, выполняя свою работу, но мне меч показался внезапно тяжелее наковальни.

Рядом со мной шумно засопел Сойка, ясным звонким голоском ругалась Лада. А затем… Затем стая адских тварей сшиблась с бронированной стеной Часовых. И вгрызлась в них. В нас. И я не поверил своим глазам, когда зазубренные словно пилы передние конечности Ведьминых гончих с обескураживающей легкостью рвали золотисто-бронзовые доспехи Часовых. С лету пробивали наплечники, сминали казавшиеся монолитными шлемы, разрывали сочленения и шарниры. Сыпались искры, шипели приводные механизмы, лилась первая кровь… Вой изголодавшихся по человеческому мясу тварей и ругань курсантов слились в ужасающую какофонию жуткого побоища.

Гончие собрали стаю в клиновидный треугольник. Им и ударили прямо в центр шеренги. Остальные, напирая, с хрипом и рычанием запрыгивали на тех, кто стоял по сторонам. Таким образом это зубастое кровожадное море навалилось на нас, будто стремясь утопить. Сбить с ног, сожрать.

Я стоял последним с левого фланга и до меня еще не докатилась волна мерзких созданий. Я бросил мимолетный взгляд на холм и мое сердце упало ниже подошв стальных сапог. Верхушку кургана заполоняли новые и новые чудовища, заливая истерзанную мёртвую землю, на которой не было и намека на самую жалкую травинку, кипящей слюной.

Курсанты держались. Взлетали и падали тяжёлые мечи, перерубая гончим хребты и отсекая конечности. Против огромных клинков у тварей не было никакой защиты. Из жутких ран гончих как под давлением хлестала вонючая черная кровь, орошая доспехи Часовых. Но волна нападающих все прибывала и множилась.

Я увидел, как упал первый курсант. Он каким-то образом лишился шлема и сразу две твари схватили его мощными челюстями за голову, срывая мясо с лица. Он орал от нестерпимой боли и силился подняться, но был погребен под грязно-серыми телами все прибывающих исчадий ада. Я отвернулся, с подкатившим под горло комком тошноты. И стал свидетелем, как огромная тварь передней пилой-лапой рубанула по руке курсанта, в которой он держал меч. В веере алых брызг отрубленная кисть, все еще сжимающая рукоять меча, взлетела в воздух. Искалеченный Часовой с воплем рухнул на колени, пытаясь зажать бьющий из культи фонтан крови. На него тут же набросилось несколько гончих, и он упал под их весом. Твари радостно урчали, разрывая его доспехи клыками и лапами-пилами.

Не знаю, когда я ел и пил, но, судя по всему, давно. Тем не менее меня несколько раз стошнило. Я забрызгал изнанку шлема едкой вонючей желчью и зашелся в кашле.

— Не спи, идиот! — бешено заорал над моим ухом Сойка, насаживая на меч, как на вертел, налетевшую на него тварь. Вот и до нас добрались, успел подумать я, прежде чем вступить в первое настоящее сражение в своей жизни. Бой на смерть.

Рядом визжала на одной ноте Лада, размахивая мечом, как веслом, и не подпуская к себе воющих от злобы гончих. Жива, слава Богу, она жива! Сойка поймал бронированной рукой прыгнувшую на него тварь прямо за горло и резким рывком сломал ей шею, отступил, и отсек голову еще одной твари. Черная кровь как из ведра пролилась на его ноги. Где-то, продолжая яростно выкрикивать команды, сражался Герман. Битва давно распалась на отдельные эпизоды. Там, где Часовые ещё умудрялись стоять плечом к плечу, продолжали взлетать и падать мечи, разя нечисть. В остальных случаях у отколовшихся от строя одиночек не было шансов. Наши ряды стремительно таяли.

Когда же закончится этот гребанный час⁈ Я, пыхтя, как мамонт, со всей дури ударил мечом свою первую тварь, заметившую мою нерешительность. К собственному удивлению, попал, расколол ей череп и часть торса. Клинок со свистом ушел в землю сантиметров на двадцать. Я рывком его выдернул и едва успел поднять левую руку, защищая машинально лицо от сиганувшего на меня адского пса. Со скрежетом острые клыки впились в стальной наруч. Матерясь и шатаясь под весом прицепившейся ко мне твари, я не нашел ничего лучше, как крутануться, и изо всех сил приложить хищника хребтом о каменные ступени церкви. С истошным визгом монстр засучил ногами, не в силах встать. Взревев, я вонзил ему в грудь клинок. Опять не рассчитал удар и меч, раскрошив камень, почти до середины лезвия ушёл в ступень.

В панике я ухватился обеими руками за рукоять и дернул. Зажужжали приводы, закрутились силовые шестерни и я, как король Артур, выдернув меч, с воплем опрокинулся на спину. Торжествующе завывая, меня тут же оседлала пара гончих. Их едкая слюна заливала смотровую щель шлема. Я вопил и ругался на чем свет стоит, дрыгал ногами и лягался, отбиваясь. Тщетно! Неужели все⁈ Да ну на хрен!

— За Императора Константина! За династию Кореневых! — раздался надо мной трубный рев и умелые удары чёрного меча раскидали терзающих мое железное тело тварей. Я увидел знакомые глаза альбиноса в прорези шлема и ухватился за протянутую руку. Герман подоспел вовремя.