Где моя башня, барон?! Том 2 (СИ) - Панарин Антон - Страница 53

— Ваши намерения тоже нельзя назвать добрыми. Ведь вы хотите убить двух человек, — пробормотал Волконский, расстегнув верхнюю пуговицу рубашки, и решительно добавил: — Но я готов стать соучастником.

Он вытащил из ящика стола лист бумаги и ручку.

— Я ценю вашу помощь, — благодарно взглянул я на него. — Если всё пройдёт гладко, вам больше не придётся платить за защиту.

— Очень на это надеюсь, — пробурчал мануфактурщик, выводя буквы на бумаге.

— Обязательно напишите, что вы хотите встретиться на нейтральной территории, — добавил я. И сразу же почувствовал, что Федька стал ещё на один шаг ближе к верхушке криминального мира.

Хабаровск, гаражи у промзоны, в это же время

— Копай, бестолочь! — прикрикнул младший брат Черепа на своего помощника, который то и дело озирался по сторонам.

— Игорян, если полицаи заметут нас со стволом, то поедем на каторгу, — огляделся мордоворот. — А у меня аллергия на тяжёлую работу.

— А на выбитые зубы у тебя нет аллергии? — оскалился Череп-младший, продемонстрировав обломки зубов.

— Понял, понял, — испуганно попятился помощник и наткнулся спиной на лопату.

Раскопки шли небыстро. Инструмент то и дело натыкался на камни, которые приходилось выкапывать, отшвыривая в сторону. Тем не менее яма постепенно становилась глубже. Игорь недовольно фыркал, понимая, что работа идёт медленно. Порой покрикивал и давал леща помощнику.

Спустя двадцать минут лопата звонко врезалась во что-то металлическое. А ещё через пять минут на белый свет бандит извлёк шкатулку, завёрнутую в кусок ткани. Игорь спешно отобрал находку у помощника, развернул ткань и открыл коробочку.

Внутри лежал револьвер, бережно залитый жиром. Игорь, не брезгуя, схватил пистолет, выставил его перед собой. сказал:

— Ну всё, Воробей, — процедил он, зловеще ухмыляясь, — готовь могилку и себе, и своему дружку.

Волконский закончил письмо и протянул его мне. Ознакомившись с написанным, я попросил у него ручку.

— Хотите что-то добавить? — спросил Волконский.

— Да, нужно добавить немного правдоподобности, — сказал я, а когда получил ручку, воткнул её себе в ладонь.

— Что вы делаете? — испугался мануфактурщик.

Я же поднёс руку к письму и стал ждать, когда пара капель крови упадёт на лист.

— Мне велели вас проучить. А окровавленный лист будет куда красноречивее моих слов, — объяснил я, наблюдая за красными пятнами, которые расплывались по бумаге.

Затем я поднялся с кресла, забирая с собой бумагу, и направился к выходу.

— Юрий Алексеевич, отмените все дела, — посоветовал я Волконскому, остановившись у двери. — Полагаю, в ближайшее время вам назначат встречу.

— А мне обязательно на ней присутствовать? — неуверенно спросил мануфактурщик. — Ведь…

— Если вас не будет, то Рыло заподозрит неладное, — встретился я с напряжённым взглядом Волконского. — А это сильно помешает делу.

— Вы правы, — тяжело вздохнул он, вытирая выступивший на лбу пот. — Что ж, буду ждать звонка.

Попрощавшись с Волконским, под пристальными взглядами охраны я вышел за пределы поместья. Когда я уходил, заметил, что на часах мануфактурщика стрелки показывали пять утра.

На улице уже светло, но тишина кристальная. Только лёгкий ветерок шелестит листвой, да из тени, движущейся параллельно мне, слышатся слова:

— Сейф я похитил для тебя,

Крапивин в горе, ну а я

Всё жду, когда откроем мы его.

Возможно, ценное внутри добро.

— Гоб, так в чём проблема? — обратился я к зелёному, в то же время раздумывая, как отсюда добраться в СОХ. — Сейф у тебя в пространстве. Попробуй его открыть.

— Легко сказать… — гоблин продолжил лепетать стихами.

Но я в очередной раз устал их слушать. Использовал силу отрицания.

— Короче, пытался я раскурочить эту железяку, но больно хитрый механизм, — пожаловался Гоб. — Нужно сбросить сейф со скалы или кувалду найти потяжелее.

— Я тебя услышал. Когда закончим с Железнодорожниками, попросим Волконского вскрыть сейф, — обнадёжил я зеленомордого. — У него кузнечный цех. Думаю, там найдётся пресс или что-то в этом роде.

Порывшись в кармане, я достал визитку Рыла, а заодно и телефон. Подумал пару секунд, не рановато ли звонить? А после плюнул и набрал номер.

— Доброго утра, Георгий Степанович, — спокойным голосом поздоровался я с авторитетом.

— Ты кто, мать твою? Какого хрена так рано звонишь? — начал возмущаться сонный голос.

— Это Владимир. Вы просили поговорить с мануфактурщиком, — напомнил я. — Задание выполнено. Он готов встретиться с вами и обсудить сумму ежемесячных выплат.

— Через час у кафе Фенко. Расскажешь, как всё прошло. А я к тому моменту в себя приду, голова не варит, — пробасил Рыло, судя по звукам потирая небрритую сонную физиономию.

— Вас по… — Рыло бросил трубку раньше, чем я успел закончить фразу. Ну и ладно, всё равно в ближайшее время я планирую научить его хорошим манерам.

Осмотревшись по сторонам, я понял, что такси здесь не поймаю. Да и связь как назло не ловит. Я-то надеялся, что от телефона будет больше толку, а в итоге связь есть лишь в городе, да и то не везде.

Пришлось топать целых четыре километра до улицы Донской. Только там появился сигнал. Вызвал машину и уже через двадцать минут стоял у кафе Фенко.

Подобные заведения в любом из миров называют «рыгаловка». Ведь это было не кафе, а обыкновенная рюмочная. Здесь с радостью наливали в долг запойным алкоголикам. Разумеется, за определённые услуги. То витрину разбить конкурентам, то колёса порезать.

Питейное заведение работало круглосуточно, о чём говорил многоголосый храп, рвущийся изнутри. Решил не травиться алкогольными испарениями и остался ждать на улице.

К Фенко подъехал чёрный невзрачный автомобиль. Ржавые крылья, помятая дверь. Такая колымага могла бы принадлежать человеку, едва сводящему концы с концами. Дверь со скрипом открылась, и из салона вылез Георгий Степанович Рыло.

— Уже тут? — спросил он, озираясь по сторонам. — Идём.

Да, судя по всему, он король жизни, но только в своём подвале. Здесь же он боится каждого шороха, ведь его профессия предполагает наличие огромного количества врагов.

Я последовал за Рылом в рюмочную. Он открыл дверь и зычно гаркнул:

— А ну выметайтесь нахрен!

Это было так громко, что у меня заложило уши. Бедные алкоголики вскочили и с перепуга рванули кто куда. Один из них даже врезался в стену, двое других опрокинули круглый столик и сейчас возились на полу, как жуки, перевёрнутые на спину. Спустя минуту все пропойцы покинули заведение.

— Георгий Степанович, кушать будете? — спросила пышная дама, стоявшая за прилавком.

— Принеси кофе и оставь нас наедине, — бросил Рыло, направившись в сторону служебных помещений.

В подсобке было уютно. Кожаный диван, небольшой журнальный столик, телевизор, висящий на стене. Рыло плюхнулся на диван, а мне указал на стул напротив. Стул был сколочен из неровных досок, покачивался, и его явно поставили сюда, чтобы собеседник чувствовал себя максимально неудобно.

— Рассказывай, — сказал Рыло, закинув ногу на ногу.

— Залез я, значит, в особняк этого мануфактурщика. А он спит мертвецким сном. Ну я дверь запер, подушечку ему на лицо накинул — и давай душить. Когда почувствовал, что руки его обмякли, подушку убрал, дал подышать. И говорю: не вернёшь долг — задушу, — я усмехнулся максимально мерзко и продолжил: — Ну он со страху штаны и обмочил. Пытался орать поначалу, но пара ударов под дых и по морде умерили его пыл. Вот, почитайте.

Я протянул Рылу письмо. Георгий Степанович взглянул на кровавые пятна, а затем углубился в чтение. И судя по всему, перечитал он всё от начала и до конца раза три. Потом поднял глаза на меня.

— Ловко. Не думал, что ты так быстро управишься, — скривил он удивлённую рожу. — Вот только нам с этим червяком не о чем говорить. Я ему уже озвучил сумму платежа.