Тяжелое падение (ЛП) - Ней Сара - Страница 12

Чертовски жаль.

Дверь гаража открыта, и там есть свободное место, так что я заезжаю внутрь, к ужасу Холлис.

— Что ты делаешь?! Здесь нельзя парковаться!

— Почему? — Я ставлю машину на парковку, глушу двигатель, отстёгиваю ремень безопасности. — Я всегда заезжаю, если есть свободное место.

— О, боже! — Холлис вжимается в спинку кресла, и, хотя здесь недостаточно светло, чтобы разглядеть, я уверен, что она покраснела.

— Ничего особенного, я же говорил, что Хардинг — мой лучший друг. Ему всё равно.

На самом деле, ему не всё равно, потому что он ноет из-за этого, каждый раз, когда я так делаю. Но в свою защиту скажу, что в гараже много места, которое он даже не использует, и если я смогу убрать свою милую тачку подальше от солнца, то так и сделаю.

Я оставляю ключи в замке зажигания.

Вылезаю, обхожу машину, направляясь к пассажирской стороне.

Холлис тоже отстегнулась и открывает дверцу, когда я подхожу, пытаясь выбраться с низкого ковшеобразного сиденья моей спортивной машины. Я протягиваю ей руку.

— Я сама.

Но у неё не получается, она едва ли сможет выбраться. Сиденье, на котором она сидит, решительно настроено удержать её задницу. Умное сиденье.

— Позволь мне помочь.

Холлис передаёт мне пакет с подарками, а затем пытается подняться.

— Это просто смешно. Что за дурацкая машина.

— Скажи мне, что ты чувствуешь на самом деле.

Холлис снова закатывает глаза, разглаживая ткань юбки, а затем нервно улыбается.

Но этого не может быть. Из-за чего ей нервничать? Она дочь генерального директора. Все внутри работают на её старика.

И это не значит, что я не буду стараться и дальше её смешить.

Я впускаю нас обоих в дом, минуя боковую калитку снаружи, чтобы оставить кое-что на кухне. Холлис не единственная, кто принёс подарок. Я пришёл, вооружившись новыми принадлежностями для гриля и небольшим холодильником, полным котлет для гамбургеров, жаркого и нескольких килограммов нежирных куриных грудок, потому что я такой заботливый.

И давайте не будем забывать, что половину своего времени я провожу в доме Хардинга, врываясь на вечеринку для двоих из чистой скуки и одиночества. Вот, я сказал это — я одинок.

— Ты тоже принёс им подарок на новоселье? — Холлис с любопытством наблюдает, как я набираю код, открываю входную дверь бедром, не стуча и не звоня в дверной звонок, и направляюсь в прихожую Хардинга.

— Мама научила меня хорошим манерам. — Мы оба уже зашли внутрь, и я закрываю дверь за Холлис до щелчка.

— Это очень мило с твоей стороны. Очень заботливо.

Да, это так, учитывая, что я практически живу здесь и съедаю почти всю еду моего друга. Если подумать, может, мне стоит переехать. Это не самая плохая идея, ведь я никогда не бываю у себя дома, всё свободное время орудую молотком в доме, который впоследствии перепродам, а остальное время провожу на диване Ноя, лежа на спине с пультом в руках.

Вероятно, теперь, когда к нему переехала его девушка, всё должно измениться, но я предпочитаю игнорировать тот факт, что он больше не хочет видеть меня рядом.

Больше? А разве он когда-нибудь хотел?

Те же яйца, только сбоку. Семантика никогда не была моей сильной стороной.

Я ставлю холодильник на пол, принадлежности для гриля кладу на стойку, вместе с купленной открыткой с надписью «Когда мой сосед по комнате сказал, что убьёт того, кто забрал все его вещи, я чуть не обделался в его штаны».

Снаружи, во дворе, похоже, все уже собрались, и я смотрю на Холлис, чей взгляд прикован к бассейну, и Марлону, обнимающему за плечи ту, кто мог быть только охотницей за спортсменами.

Очень достойно — привести в дом своего товарища по команде шлюшку, чтобы заставить кого-то ревновать.

Холлис трясёт головой, чтобы прийти в себя, затем одаривает меня вымученной улыбкой.

— Подожди! Мы пока не можем туда идти.

— Почему?

— Мы так и не договорились о стоп-слове.

Чёрт, действительно не договорились. Мы так и не обсудили в машине по дороге сюда слово, которое будем использовать, если она захочет сбежать с этой вечеринки.

— Половой акт, — предлагаю я.

— Это два слова.

— Верно, но тогда все просто решат, что ты хочешь этим заняться, и без лишних вопросов — бум, мы выскальзываем через заднюю дверь.

Холлис уставилась в пустоту.

— Как насчёт чего-нибудь простого, например, спагетти? — Я притворно зеваю. — Что? Я могу просто сказать: «О, сегодня я приготовлю соус для спагетти с нуля», и тогда никто не подумает, что я груба.

— Что грубо, так это говорить о еде, когда я голоден. — Это напоминает мне... — Я люблю тако. Как насчёт чего-нибудь связанного с этим?

— Хм, — размышляет она. — Это было бы более логично, если бы сегодня был вторник⁶.

Я не соглашаюсь.

— Тако китти.

— Я отказываюсь произносить это на публике⁷.

— Как насчёт тако на-чо⁸? — Я делаю паузу. — Смекаешь?

— Никаких тако.

— Не хочешь пересмотреть моё предыдущее предложение о сосисках? Я заметил, что на гриле нет хот-догов.

Мы можем видеть собравшихся через стекло, и подозреваю, что все нас тоже видят, но, если им и не терпится, чтобы мы вышли, или они хотят познакомиться с девушкой, которую я привёл на барбекю, никто этого не показывает.

— Интересно, рассказал ли он им что-нибудь обо мне, — бормочет Холлис, глядя через двери патио на Марлона, который расположился возле замысловатого грота у бассейна в окружении женщин. Как обычно. Откуда они взялись, выше моего понимания; ни у кого другого не хватило бы смелости привести случайных людей в дом товарища по команде. Это не грёбаная вечеринка в клубе — это чей-то частный дом.

Деймон — придурок.

Холлис пристально смотрит на него, и я легонько подталкиваю её локтем.

— Это такое стоп-слово?

Не отводя глаз, она открывает свой хорошенький ротик и вздыхает.

— А что, если ты захочешь уйти?

— Полагаю, такое может случиться. — Маловероятно, но возможно. — Как насчёт этого: если у кого-то из нас вдруг возникнет желание уйти, то можно сказать: «Я забыл кое-что в машине — не хочешь помочь мне это найти?».

Это немного слабовато с точки зрения стратегии ухода и может вызвать вопросы у всех, кто находится в пределах слышимости, но, по крайней мере, это не нелепое слово вроде «фаллический» или «дрочить». Досадно.

Она кивает.

Я опускаю взгляд на её макушку, её блестящие волосы красиво ниспадают вниз, и мне хочется прикоснуться к ним, понюхать, чтобы убедиться, что они такие же восхитительные, как в тот день на благотворительном вечере.

— Ты ведь не против, если я прикоснусь к тебе? Ради шоу.

Ещё один кивок.

— Да, я не против, если ты прикоснешься ко мне, но не распускай руки — кто-нибудь может неправильно понять.

Не распускать руки? За какого извращенца она меня принимает? Открыв раздвижную стеклянную дверь, чтобы мы могли пройти, я машу рукой перед собой, чтобы она шла первой.

— То же самое неправильное представление, которое у них возникнет, когда ты скажешь всем, что забыла что-то в машине и тебе нужна моя помощь, чтобы достать это?

— Хм? — Она выглядит смущённой, поэтому я объясняю.

— Как только тебе понадобится, чтобы я проводил тебя до машины, они решат, что ты хочешь уединиться и трахнуться.

Лицо Холлис мгновенно краснеет. Очевидно, она не подумала о таком варианте развития событий.

— Ты придурок! Они так не подумают!

Я снова смеюсь.

Она вздрагивает.

— Конечно, подумают. — Я легонько хлопаю её по заднице и веду во внутренний дворик.

Холлис становится застенчивой, когда все, кажется, поворачиваются к нам, приветствуя меня взмахами рук, а её любопытными взглядами, эту загадочную девушку, которую я привёл с собой. Все взгляды устремлены на нас, на Холлис, особенно присутствующих женщин, и рядом со мной Холлис поднимает подбородок чуть выше, выпрямляя спину. Эти женщины не знают её, но настрой у них соответствующий ВАГ, и я знаю, что они её оценивают.