В объятиях его жестокости (СИ) - Северова Нина - Страница 6

– Не отпустишь? – спрашивает тихо.

Снимаю ботинки, ложусь рядом. Ксюша прерывисто дышит, опять боится. На лице розоватые пятна. Испугалась она, конечно. Хрен знает, как они доехали и что Зуб ей наплел. Не плакала совсем, удивительно. Я ненавижу слабых людей, и эта её сила и стойкость, они прямо цепляют меня.

Смотрю. Пожираю глазами. Красивая. Нравится мне. И пахнет от нее приятно. И вся она такая, хочу подмять под себя.

Будь во мне хоть капля жалости, я бы отпустил ее. Со мной опасно быть. Смертельно. Но раз всё так сложилось, что она попала в мое логово…

– Не отпущу.

Батыр говорит это спокойно, но я слышу предупреждение. Или даже угрозу. Что он со мной сделает? Изнасилует? Не похоже, что он такой. Хотя то, что о нем говорят, изнасилование – это лучшее, что меня может ждать.

Его энергетика подавляет. Лежит рядом, а у меня от его присутствия горит всё тело. Холодно и жарко одновременно. Голова ещё мутная. Я очнулась по дороге сюда, Зуб не сильно заботился, чтобы объезжать кочки. Меня мотало на заднем сиденье из стороны в сторону.

– Раздвинешь ноги разок и всё. Он не будет жестить, – нервно кусает губы, – С тобой, так точно. Скажешь, что сама была не против. А это, – кивает на мои связанные руки, – Для антуража. Ты же подарок для уважаемого человека, банта не было, а для него и верёвки сойдут.

Вспоминаю слова Зуба и передёргиваю плечами. Бегаю глазами, рассматриваю комнату. Ужасный беспорядок и грязь. Видно, что Батыр живёт здесь один, без женщины. Грязные тряпки, немытая посуда. Всё валяется и наводит тоску. По ощущениям, я попала в передачу «Мужское женское».

– Не бойся, – Батыр хватает меня за талию и укладывает рядом с собой. Как не бояться, если это ОН? – Полежи, не буду трогать.

Но ты уже трогаешь. Меня бьёт мелкая дрожь, чувствую себя камнем, настолько напряжена. Голова побаливает, запястья пульсируют. Арина приятная девушка, но я не люблю, когда меня трогают чужие. После детского дома, когда постоянно нарушали личные границы, сейчас я воздвигла вокруг себя невидимую стену. И никому не позволяю себя трогать без разрешения. Но Батыру ведь не объяснишь, да?

Его тяжёлая рука лежит у меня на животе, придерживает. Давит. В поясницу упирается пружина дивана, что добавляет ещё больший дискомфорт. Вздыхаю. Мне страшно. Но Асылжан должен привезти рюкзак, в котором вся моя жизнь: деньги, документы, ключи. И ради него я подожду, потерплю.

Смотрю в потолок, чувствую пристальный взгляд Батыра. Он рассматривает меня и тяжело дышит. Зверь, который не знает, что делать со своей добычей.

– Ксюша? – Батыр зовёт тихо.

– М? – немного поворачиваю голову, но не смотрю на него. Мужчина шумно выдыхает и сжимает талию. Я вздрагиваю, но стараюсь не показывать свой страх. Как и странное чувство внизу живота.

– Повернись.

Приказ, не просьба. Поворачиваюсь на бок и мы оказываемся лицом к лицу. В комнате тусклое освещение, но я всё равно вижу его лицо. Некрасивый. Пугающий. Но почему-то притягивает. Не знаю чем.

Все разы, что я видела его, Батыр всегда был побрит. А сейчас время близится к раннему утру и на лице появилась щетина. Хочу потрогать эти колючки, но не двигаюсь. Мне кажется, это даст ему какой-то сигнал.

Батыр дышит глубоко и медленно. Его рука всё ещё лежит у меня на талии и он притягивает меня ближе. Сердце уходит в пятки, замираю. Мужчина молчит и это пугает ещё сильнее.

– Сладкая, – проводит носом по волосам. Если бы я была нормальной, то это бы не вызывало во мне трепет и возбуждение, да? Но у меня есть нарушения какие-то, потому что другого объяснения для такой реакции – нет.

Мы просто лежим. Батыр нюхает мои волосы, сжимает талию и ребра. Не пытается залезть мне в штаны, даже футболку не задирает. Постепенно я расслабляюсь от его близости и тепла. От него пульсирует жар, который окутывает как одеяло. Согреваюсь. Кажется, что даже руки перестают ныть.

Засыпаю.

***

Просыпаюсь от мужских голосов. Открываю глаза, Батыра уже нет рядом. Он укрыл меня старой курткой, воротник которой пахнет затхлостью.

– Натянул уже крошку? – Асылжан стоит в дверях и улыбаясь кивает в мою сторону.

Батыр бьёт его в нос, Асылжан придерживает лицо руками. Из-под ладони стекает кровь и я резко сажусь. Сколько можно?

– За базаром следи, – закрывает дверь, оставляя помощника не улице. – Шмотки твои, – бросает рюкзак на диван. Открываю карманы, проверяю документы в первую очередь. Боюсь, что украли что-то, но всё на месте.

– Порядок? – садится рядом.

– Да, спасибо, – прижимаю рюкзак к груди. Батыр следит за моими движениями, глаза блестят.

– Не за что, сладкая. Жрать нечего, поедем в шашлычку нашу, потом в больничку.

– Мне нужно на работу.

– Не работаешь больше, – вытягивает правую ногу вперёд, достает телефон из переднего кармана джинсов, бросает его на тумбочку.

– Что? Почему? – откидываю куртку.

– Потому что я так сказал, Ксюша. Денег дам. И на пожрать, и на шмотки.

– Мне не нужны твои деньги, я в состоянии сама заработать, – только сейчас замечаю, что стала обращаться к нему на «ты».

– Не сомневаюсь, что можешь. Но не будешь, это не обсуждается.

Молчу. И злюсь.

– Что ты от меня хочешь?

– Всё, – смотрит пристально.

– Конкретнее, Батыр. Я со вчерашнего вечера не понимаю, что происходит. Зачем я здесь оказалась?

– Зуб хотел сделать доброе дело, но просчитался. И будет наказан за это.

Вздрагиваю. Не оправдываю этого придурка, но Батыр способен на ужасные вещи.

– Ладно, я зачем тебе?

– Понравилась, – ложится не спину. – Я тебя не отпущу, Ксюша. Сбежать не получится. Но если попробуешь, я все равно найду и верну.

– Батыр, я не проститутка, – голос дрожит.

– Я знаю.

– Тогда зачем?

Вздыхает недовольно и садится. Смотрит долго, берет мое лицо в руки и больно давит на щеки.

– Затем, что я хочу так. Тебя хочу. Насиловать не буду, бить – тем более. Я знаю, что ты боишься, но привыкнешь ко мне со временем. Деньги дам, защитой обеспечу. Ни одна тварь не подойдёт и не обидит, – опускает руку ниже, на шею. Сглатываю и лицо мужчины искажается в зверином оскале. – Красивая, – проводит большим пальцем по шее и круговыми движениями гладит по яремной ямке. У него теплые шершавые руки и я горю от этих собственнических прикосновений.

– Что мне тогда делать? – смотрю на его плотно сжатые губы и чувствую странное желание поцеловать. Вот так начинается стокгольмский синдром? Или это что-то другое?

– Хрен знает. Ничего. Просто рядом будь и все, остальное я сделаю, – Батыр тоже смотрит на мои губы, но не прижимается. Он всё ещё давит мне на скулы, но будто не с целью сделать неприятно. А словно он не может рассчитывать силу.

– Мне больно, отпусти, пожалуйста, – Батыр поднимает взгляд и убирает руку. Тру щеки пальцами, мужчина внимательно наблюдает.

– Башка не кружится?

– Вроде нет, – вчерашние приключения напоминают только забинтованные руки, голова и правда не беспокоит.

– Хорошо, но всё равно к врачу съездим, – встаёт с дивана.

– К Арине? – обуваю кроссовки.

– Нет, Арина не работает в больнице. Это так, разовая акция была, – берет с тумбочки телефон и сигареты. Жаль, к ней на приём я бы сходила.

– Пойдем, дел много сегодня.

Батыр выходит из дома первым, оставляя дверь открытой. Мне остается только пойти за ним, другого выхода нет.

Дорогие читатели, приглашаю вас в историю Шахида из книги «Мой кавказский отчим»

«Молчание Гладиатора»

Женить его без спроса? Ошибка, которая может стоить слишком дорого. Но отец поставил перед фактом: Шахид обязан жениться на дочери своего партнёра. Невеста, которую он никогда не видел. Невеста, которая не произнесёт в его адрес ни слова… потому что Лия не говорит. Он мог отказаться, разрушить договор и пойти против семьи. Но стоило взглянуть в её глаза – и внутри него проснулся собственник, желающий сберечь хрупкую девушку.