Город титанов (СИ) - Сугралинов Данияр - Страница 12

Информация вписывалась в общую картину. Город превратился в поле битвы между людскими группировками и титанами. Территории четко поделены, и каждая сторона знает свое место. А Голиаф сейчас, похоже, в нашей части острова — ищет, чем поживиться. Лучше б Костегрыз его добил.

— Лейтенант, — подал голос один из солдат. — Приближаемся к блокпосту.

Впереди действительно появились бетонные заграждения, колючая проволока и солдаты с автоматами. Над блокпостом развевался флаг Филиппин.

— Документы будут проверять? — иронично спросил Сергеич.

— Паспорта в новом мире не нужны, — ответил лейтенант. — Но биосканер покажет, кто вы такие и откуда пришли, что при себе имеете и чем можете поделиться. Кредиты от него не спрячешь. Надеюсь, вы не шпионы и не диверсанты, но остаться не надейтесь. Откупитесь, чем сможете, и вас отпустят. Может даже помогут исцелить подругу. — Он кивнул на Тори. — Держим ходячих на убой для таких случаев.

Блокпост встретил нас лаем команд и щелканьем затворов. Солдаты взяли нас в кольцо, пока дежурный офицер что-то записывал в планшет.

— Группа задержанных нарушителей, — доложил Рамос. — Двое чистильщиков, двое претендентов. Утверждают, что с той части острова. Туристы.

— Туристы? — переспросил офицер, поднимая брови, потом кивнул охране. — Доставить на базу. Пусть командование разбирается.

«Поделитесь, чем сможете» — что это значит? Сердце заколотилось часто-пречасто. А что, если у них есть инопланетная приблуда, которая может «раздевать» чистильщиков, лишая их талантов? Я огляделся. Народу вокруг до фига, все вооружены до зубов. Один я, конечно, мог бы попытаться смыться, но далеко не ушел бы.

Эй, титанушка, вернись! Тут много вкусного!

Но Костегрыз меня не слышал ни так, ни когда я активировал «Сокрытие души» и позвал его. Мы с Тетыщей переглянулись и, будто прочтя мои мысли, он покачал головой — мол, не вздумай!

Может, и нет у них такой приблуды, и делиться придется оружием, хотя куда им больше-то?

И тут, когда мы уже расслабились, думая, что опасность миновала, воздух вокруг нас загустел. Я попытался сделать шаг и понял, что не могу — ноги словно увязли в невидимой патоке.

Сергеич тоже застыл на месте, пытаясь понять, что происходит.

— Шо, опять? — возмутился он. — Да вы зае…ли!

Тетыща замер с автоматом наперевес, Тори перестала корчиться на носилках. Даже военные остолбенели, парализованные.

— Что за чертовщина? — прохрипел лейтенант Рамос, борясь с невидимыми путами.

Я просто с любопытством наблюдал за происходящим, без страха или радости, скорее со злорадством — вот вам за «Нагибатор».

В воздухе замерцала рябь, и рядом с нами материализовались четыре фигуры. Худощавые филиппинцы в рваной одежде, лица изуродованы шрамами и татуировками. В руках — самодельные устройства, похожие на тазеры, соединенные проводами с рюкзаками.

— Бьенвенидос а Мабанлок! — раздался насмешливый голос. — Добро пожаловать в наш город!

Говоривший — коренастый мужчина с выбитыми передними зубами и татуировкой черепа на лбу — выглядел, как босс мафии из дешевого боевика. Подошел к одному из военных и ткнул его тазером с явным удовольствием. Солдат дернулся, закатил глаза, и на его запястьях материализовались металлические кандалы с мигающими красными огоньками.

— Кто вы такие? — с трудом выговорил лейтенант.

— Перрос де Иерро, — усмехнулся татуированный. — «Железные псы». А вы — наши гости.

Вот теперь я занервничал.

Остальные трое быстро заковали нас. Кандалы оказались не просто ограничителями движения — они блокировали доступ к системе жнецов!

— Эспосас де подер, — пояснил главный, собирая оружие и обыскивая нас, смешивая испанский с ломаным английским. У него была манера говорить на испанском и тут же дублировать на английском. — Силовые наручники. Блокируют ваши… как это… таланты.

— Что вам нужно? — процедил Тетыща.

— Абляр. Поговорить. — Татуированный повернулся к своим: — Льеварлос а ла присьон. В тюрьму их.

— Мать моя женщина, — пробормотал Сергеич. — Кто эти ребята?

— Бандидос, — прохрипел парализованный лейтенант. — Железные псы — самые опасные в городе.

Один из захватчиков поднял Тори на руки, словно она ничего не весила. Девушка металась в ломке, но кандалы каким-то образом успокаивали ее — стоны стали тише.

— Наручники блокируют боль, — пояснил главный бандит. — Хороший побочный эффект, да?

Нас повели не к казармам военных, а в противоположную сторону — к промышленному району, где среди заводских труб и складов возвышалось мрачное здание с решетками на окнах. Старая тюрьма.

— Бьенвенидос а каса, — усмехнулся наш захватчик, указывая на тюремные ворота. — Добро пожаловать домой.

Всю дорогу я тщетно пытался воспользоваться хоть каким-то талантом, не веря, что существует что-то, что может блокировать интерфейс жнецов, но в итоге пришлось смириться и ждать. Думаю, если бы с нами был Эдрик, мы услышали бы его «Пилят», которое нас поначалу так веселило. Сейчас было не до смеха.

— Посмотрели одним глазком, — ворчал Сергеич, вертя головой по сторонам. — Гребаный цирк с конями и балалайкой! Это какой-то гребаный п…ц!

Тетыща шагал молча, изучая окрестности, а тут было на что посмотреть. Если бы я был диссидентом и писал страшные вещи про ГУЛАГ, то за основу взял бы это место — тут и приукрашивать ничего не надо. Облезлые серые здания в два этажа с зарешеченными окнами — не из бамбука и ДСП — добротные, каменные, как на родине, блин. Здесь давно не жили, и некоторые стекла выпали — там чернели зарешеченные пустые глазницы.

Местная ребятня, с которой я не хотел бы встретиться в темном переулке, изрисовала стены граффити. Некоторые рисунки потускнели. Если бы я разбирался в этом, наверное, мог бы проследить, как культурный… точнее некультурный слой одного поколения сменяет другой.

Бетонная стена в четыре метра, тоже исписанная. Дозорные вышки с автоматчиками. Ворота такие, что из танка не прошибешь. А титан, наверное, сможет их пробить.

В голове нарисовался план спасения: у меня уников до фига. Да, система может взбрыкнуть и после покупки уровня не выдать очередной до обновления ассортимента, но жнецы уже доказали, что внимательно следят за ситуацией и могут подыграть. Или, наоборот. Короче, не попробую — не узнаю, но, если получится, нужно на все купить уровни и подняться до максимума. Тут уже не до стратегий прокачки, выжить бы.

Тогда титан, наверное, мне подчинится, и я создам орду уже другого уровня. Эта орда пройдет по локации разрушительным смерчем и раскидает бандосов. Размечтавшись, я совсем забыл о блокирующих наручниках и сунулся в магазин чистильщика… точнее попытался, но наручники блокировали доступ. Я даже уровни противников не мог посмотреть… Твою мать, как же я быстро привык к костылям системы! Костыли — ха! Это самый настоящий фантастический экзоскелет! И каким же беспомощным я себя чувствовал!

На дозорных вышках нас увидели, донесся жуткий, искаженный громкоговорителем голос, и створка ворот со скрежетом начала открываться.

Бандидос… Что дальше? Наверняка у бандитов на нас свои планы, иначе, допросив, — просто пристрелили на месте бы. Какие планы? Попытаются нас с Тетыщей прикончить и передать кому-то уровень? Так зачем? Чистильщики — конкуренты, нет смысла их плодить. А что чистильщики у них есть — это сто процентов, иначе откуда взяться наручникам?

А вот контролера, по всей вероятности, нет. Или есть?

Из-за ворот высунулась протокольная рожа с обычным дробовиком. Если бы на филиппинцах росли волосы, как на европейцах, рожу покрывала бы густая поросль, а так была лишь треугольная бороденка и жидкие вислые усята, как у подростка.

Бандиты перекинулись парой фраз на местном диалекте, и главный, который привел нас, похвастался на английском, видимо, чтобы мы поняли:

— Привел свежее мясо, вот.

Привратник оскалился, ответил по-филиппински. Из всех слов я узнал только «о-о-о, Родриго», из чего сделал вывод, что наш соглядатай — человек уважаемый в бандитских кругах. Хотя… Если судить по старым законам, все мы бандиты, даже бедолага Макс — вор и убийца. Так что бандитами я их называл только, чтобы отличать от других местных — вояк.