Шеф с системой. Рецепт победы (СИ) - "Afael" - Страница 31

В дверь тихонько постучали. Я поднял голову и увидел Ярослава.

— Как дела? — спросил он, входя в кухню.

— Вспоминаю, — ответил я, не прекращая работы. — Этот отвар очень капризный. Малейшая ошибка — и он не сработает.

Ярослав подошел ближе и с любопытством наблюдал за моими действиями:

— А это что такое?

— Горная фиалка, — ответил я. — Она должна быть основой. Матушка говорила, что фиалка — самый честный цветок. Она не терпит лжи и обмана.

Я добавил к смеси немного сушеной мяты — для приятного вкуса и аромата. Отвар должен был выглядеть как обычный успокаивающий чай.

— А сколько времени нужно варить? — спросил Ярослав.

— Не варить, а настаивать, — поправил я. — В горячей воде, но не в кипятке. Кипяток убивает силу трав.

Я налил в медный котелок горячей воды и высыпал туда приготовленную смесь. Вода сразу окрасилась в нежно-фиолетовый цвет — красивый и совершенно безобидный.

— Теперь нужно подождать, — сказал я. — Пусть настаивается.

— А ты уверен, что это сработает? — с сомнением спросил Ярослав.

— Уверен в том, что он безвредный. Думаю, сработает, но увидим по факту, — ответил я. — Матушка моя умная была, а сработает ли на людях так же, как на животных… увидим.

Мы просидели рядом с настаивающимся отваром почти час, изредка обмениваясь короткими фразами. Я делал вид, что внимательно наблюдаю за изменением цвета настоя, но на самом деле мысленно еще раз проверял все расчеты.

Система подтверждала — при контакте с определенными токсинами смесь должна дать темную реакцию на серебре. Конечно, не такую яркую, как в настоящей химической лаборатории, но достаточно заметную.

— Готово, — сказал я наконец, процеживая настой через чистую ткань.

Жидкость получилась прозрачной, с нежным фиолетовым оттенком и приятным ароматом мяты и фиалок.

— Красиво, — заметил Ярослав.

— И полезно, — добавил я. — Даже если с ядом ничего не выйдет, князь хотя бы хорошо выспится.

Я перелил отвар в чистую керамическую бутыль и плотно закрыл пробкой.

— Теперь главное — чтобы отец выпил это именно из серебряного кубка, — напомнил я.

— Не волнуйся, — кивнул Ярослав. — Я скажу, что это особое лекарство, которое действует только в благородном металле.

— А если спросит, зачем?

— Скажу, что серебро очищает от дурного влияния, — улыбнулся Ярослав. — Отец верит в такие вещи.

Мы еще некоторое время обсуждали детали плана.

Отвар был готов. Ярослав посмотрел на меня, и в его глазах я увидел не просто решимость, а азарт охотника, который выходит на след опасного зверя.

— Идем, знахарь. Нас ждет долгая ночь.

Мы вместе, стараясь не привлекать лишнего внимания, прошли в покои князя. Святозар действительно выглядел уставшим. Он сидел в своем кресле у камина, накинув на плечи меховой плащ, и отрешенно смотрел на огонь.

— Отец, — тихо позвал Ярослав.

Князь медленно поднял голову. В его тусклых глазах на мгновение блеснуло тепло при виде сына.

— Ярослав. Что-то случилось?

— Нет, все спокойно, — ответил княжич, подходя ближе. — Просто Алексей приготовил для тебя новый укрепляющий отвар. Говорит, он поможет крепче спать и вернет силы.

Ярослав взял со стола личный серебряный кубок отца и налил в него ароматную, нежно-фиолетовую жидкость. Святозар с сомнением посмотрел на напиток.

— Опять травы… — проворчал он. — Демьян меня уже досыта ими напоил.

— Этот чай другой, отец, — мягко, но настойчиво сказал Ярослав. — Пожалуйста. Ради меня.

Князь посмотрел на сына, на его обеспокоенное, полное любви лицо, и его суровый взгляд смягчился. Он тяжело вздохнул и кивнул.

— Хорошо. Раз ты просишь.

Он взял кубок и медленно, в несколько глотков, осушил его.

— Спасибо, — сказал он, возвращая пустой кубок на стол. — А теперь оставьте меня. Я хочу отдохнуть.

Мы пожелали ему спокойной ночи и бесшумно проскользнули в соседнюю, неприметную дверь.

Комната для княжеских одежд была тесной и душной. Мы с Ярославом притаились у приоткрытой двери, из-за которой открывался вид на покои его отца. Князь Святозар сидел склонившись над какими-то документами. Даже отсюда было видно, как дрожат его руки, как тяжело ему дается чтение.

— Он совсем плох, — прошептал Ярослав, и в его голосе звучала боль.

Я кивнул, не отрывая взгляда от князя.

— А что если мы ошибаемся? — тихо спросил Ярослав. — Что если дядя действительно просто заботится об отце?

Я посмотрел на него. В лице молодого князя читалась внутренняя борьба — разум говорил одно, а сердце отчаянно цеплялось за надежду.

— Вспомни, как он смотрел на отца во время того ужина, — шепнул я. — Когда говорил, что князь «слишком мягкий». Помнишь тот холодок в глазах?

Ярослав болезненно поморщился:

— Помню, но он мне столько помог… Без него наши проекты провалились бы.

— Именно поэтому он и опасен. Всеволод не глупый злодей из сказки. Он умный, дальновидный человек, который знает, когда нужно помочь, чтобы потом получить больше власти.

Мы замолчали, продолжая наблюдение. Время тянулось медленно. Свечи в покоях князя потрескивали, отбрасывая неровные тени на стены. Святозар время от времени потирал виски — головная боль, судя по всему, не проходила.

— Может, он сегодня не придет? — прошептал Ярослав через час ожидания.

— Придет, — уверенно ответил я. — Такие люди педантичны в своих действиях. К тому же, если это яд медленного действия, то его нужно добавлять каждый день.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что он не может позволить себе нарушить привычку. Если князь проживет слишком долго без очередной порции, кто-то может заметить улучшение его состояния.

Ярослав сглотнул. Мои слова были логичными, но от этого не менее страшными.

Еще через полчаса в покоях послышались шаги. Мы оба замерли, прижимаясь к щели между дверью и косяком.

— Никого, — облегченно выдохнул Ярослав, когда в покоях появился только слуга со свечами.

Старый слуга заменил догоревшие свечи на новые, поправил дрова в камине и тихо удалился. Князь даже не поднял головы — он давно привык, что слуги работают незаметно.

— Ярослав, — тихо позвал я, — а ты действительно готов увидеть правду? Даже если она окажется болезненной?

Он долго молчал, глядя на сгорбленную фигуру отца.

— Готов, — сказал он наконец. — Я должен знать. Если дядя действительно… — он не смог договорить. — Если он отравляет отца, то я обязан это остановить.

— Даже если это разрушит твое представление о нем?

— Даже если это разрушит мое представление обо всем на свете, — твердо ответил Ярослав.

Я кивнул. Хорошо. Значит, когда придет момент истины, он не дрогнет.

Прошел еще час. Князь отложил документы и откинулся в кресле, массируя виски. Было видно, что он устал и готовится ко сну.

— Может, дядя уже не придет? — с надеждой прошептал Ярослав.

И в тот же момент в коридоре послышались знакомые твердые шаги.

Мы оба затаили дыхание. Шаги приближались к покоям князя, и я узнал их — размеренную, уверенную поступь воеводы Всеволода.

— Это он, — беззвучно сказал я губами.

Ярослав побледнел, но взгляд не отвел. Теперь мы оба знали — через несколько мгновений либо наши подозрения подтвердятся, либо мы убедимся в собственной паранойе.

В дверь покоев постучали.

— Войдите, — устало отозвался князь.

Всеволод вошел в покои с видом заботливого брата. В руках он держал небольшой медный кувшин, от которого шел легкий пар — судя по всему, подогретое вино.

— Святозар, — мягко сказал он, закрывая за собой дверь, — как ты себя чувствуешь?

— Не очень, — признался князь, с трудом поднимаясь с кресла. — Голова болит, в глазах мутно.

— Я так и думал, — участливо кивнул Всеволод. — Принес тебе особое вино — то самое, южное, что так тебе помогает. Подогрел его с медом и травами.

Он поставил кувшин на стол рядом с двумя серебряными кубками — личным кубком князя и обычным, для гостей.