Великий диктатор. Книга четвертая (СИ) - "Alex Berest" - Страница 1

Annotation

Попаданец в Великое княжество Финляндское Российской империи.

Восемнадцать лет пронеслось с момента попадания. Главный герой вырос, обзавёлся связями, политическим весом и даже дворянством, но всё так же не забрасывает литераторство и изобретательство. И вот-вот наступит 1913 год — последний мирный год перед чередой кровавых лет. Сумеет ли Матти принять правильные решения, чтобы не только помочь своей предыдущей Родине, но и не предать новую...

Великий диктатор. Книга четвертая

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Великий диктатор. Книга четвертая

Глава 1

Глава 1

Великое княжество Финляндское. Гельсингфорс. Январь 1913 года.

- Ты знаешь, Генрих. А ведь меня недаром сюда занесло, - задумчиво произнес Иван Лаврентьевич Кондаков, размешивая в стакане с чаем сахар и глядя в окно на разбушевавшуюся метель.

- Твой сахар уже растворился, - пробурчал в ответ Генрих Осипович Графтио, которого очень раздражало бряканье ложки по стеклу.

- Ах да. Извини. Я помню, что ты не любишь этот звук. Просто, я задумался, глядя на этот снег.

- Может, стареешь? - не преминул подколоть друга электротехник, который был на десять лет младше его.

- Может и старею, - покивал Кондаков и, отпив чаю, продолжил. - Я ведь сам с Вилюйска, что в Якутской области, а если смотреть по карте, то мой родной город как раз по широте совпадает с Финляндией. Иначе, как объяснить то, что я променял Санкт-Петербург, Варшаву и Ревель, на этот город.

- Наверное, так же, как ты променял свой Вилюйск на Петербург и Ревель. Так ты, у нас, выходит из сибиряков?

- Из потомственных казаков, если быть точнее. Мой батюшка дослужился до старшего вахмистра и скопил приличное состояние на торговле мехом. Вот на эти деньги мы с братьями и учились…

Его рассказ неожиданно прервал звук открывшейся двери. В проёме возник секретарь Графтио, Карл Ниемеля.

- Господин директор! Поступил звонок с промежуточной станции в Таммерфорсе. С ними связалась телефонная станция в Улеаборге. Они установят связь с нами в течение двадцати минут.

- Спасибо, Карл. Объяви об этом по громкой связи, чтобы господа Поляков и Тигерстедт успели добраться до моего кабинета к этому времени.

- Сейчас всё организую, господин директор. И вот что ещё. Нам наконец передали заявку на триста малых холодильных шкафов для гостиницы «Санкт-Петербург», - с этими словами секретарь положил стопку бумаг перед Генрихом Графтио и вышел из кабинета.

- Видишь, всё-таки есть спрос на твои бескомпрессорные аппараты. А ты сокрушался.

- Ну, это самый массовый заказ этой модели. Мы сейчас, в основном, только с компрессорами и выпускаем. Правда, большие. Для магазинов и складов, - сморщился Графтио.

- Но всё равно же берут. И тебе кой-какая денежка капает.

- Мне и с больших аппаратов тоже отчисления идут. Компрессор-то я до ума доводил. Но все равно, и там, и там схема, придуманная господином Хухтой. Ты мне лучше скажи, как так получилось, что ты создавал свой искусственный каучук из нефти, а получил его из спирта?

- Да я уже практически довёл исследования и до синтеза и из нефти. Просто, из спирта эластомеры получаются дешевле.

- Нет, нет. Ты, Иван Лаврентьевич, мне зубы не заговаривай, - улыбнулся Графтио. - Я же прекрасно помню, что Матвей Матвеевич тебе техническое задание именно на получение из нефти давал.

- Вот как давал, так и изменил, - усмехнулся Кондаков. - В один из дней заявился к нам в Сало и выдал дополнительное техзадание — получить эластомеры из спирта. Мол, нефти у нас на территории княжества нет. А спирт можно из чего угодно получать. Тем более, что «Хухта групп» выкупила патент на «Баллистол» у Фридриха Клевера, и теперь все излишки нефти уходят на создание этой оружейной смазки. И ты знаешь? Я довольно быстро получил из этилового спирта натрий-бутадиеновый каучук. И вообще, я не понимаю зачем ты ещё раз об этом спрашиваешь? Я же тебе рассказывал об этом несколько раз. Да ты и сам прекрасно знаешь технологию, так как телефонный кабель изолируется на твоём заводе. Это ты, видимо, мне зубы заговариваешь.

- Я ведь не просто так об этом тебя спросил. Я это к тому, что все наши последние технические достижения и открытия — мои, твои, Бузова, Рунеберга, Расмуссена и даже Шмайссеров, начинаются именно с технического задания Матвея Матвеевича. Причем, задания с настолько подробными техническими описаниями того, что он хочет видеть — что невольно закрадывается мысль, что он со всеми этими приборами, механизмами, веществами и двигателями, уже сталкивался. Даже больше, мне порой кажется, что это всё у него где-то в подвале лежит уже готовое, а он через нас это легализует.

- Да нет. Ты неправ. Ну, даёт он направление. Да, порой верное, но ничего такого сверхъестественного. Взять тот же твой «графтион». Хухта вообще не имеет никакого отношение к созданию этой усиливающей лампы.

- Это да. Но без его задания на создание трансляторов и объединение их в сеть, я бы не придумал эту «электронную лампу», как называет её Матвей Матвеевич. Да и последний проект, создание междугородней телефонной линии, это ведь тоже его идея.

- И что? У нашего молодого хозяина очень хорошее воображение и неплохая инженерная подготовка. Тем более, что он просто поставил задачу, а ты её решил, - пожал плечами Кондаков и, отхлебнув остывший чай, невольно поморщился.

- Без помощи Полякова и Тигерстедта я бы не справился. Очень уж вовремя они предложили свои услуги нашей корпорации.

- Да, причем Эрик Магнусович фонтанирует идеями почище Матвея Матвеевича, - согласился со своим приятелем химик. - Одна его идея о записи звука на кинематографическую пленку — чего стоит?

- Вот поэтому его скоро и заберут у меня. Господин Хухта хочет создать отдельную лабораторию. Уж очень его увлекла возможность записи звука.

…..

- Позор! Позор! Позор! - скандировали участники пионерской конференции. - Долой! Вон из пионеров! - доносились и отдельные выкрики.

Марк Свенсон стоял понурив голову и покорно ожидал нашего решения. Двадцатилетнего главу пионерского отряда из довольно бедного рыбачьего селения Сидебю Вазаской губернии поймали на воровстве. Поймали его сами же члены отряда в начале декабря, когда во время ежегодного отчёта, не сошлась сумма дохода.

По давно уже закрепленному правилу, вместе с официальной бухгалтерией существовала и параллельная, контрольная. Младшие пионеры во всех без исключениях отрядах вели подобный аудит. Что, с одной стороны, благотворно влияло на финансовую честность старших и, заодно, повышало экономическую грамотность младших членов отрядов.

Насколько я помнил, у них в деревне мы организовали одну из первых машинно-тракторных станций. Вазаская губерния — это житница нашего княжества. Правда, житница с очень рисковым земледелием. Поэтому и растят там в основном рожь, ячмень и овёс с горохом. Не забывают и про картофель. А в селениях на побережье ловят рыбу.

И это был первый пионерский отряд, возникший в этой губернии. Ни в Николайштадте, ни в столице их Ильмольского уезда, городке Кристинестад, долгое время не было ячеек нашего движения. Уж очень медлительны на подъём финские шведы. Да и банальное незнание финского языка делало невозможными продвижение наших идей.