Княжна Тобольская. Дилогия (СИ) - Смышляева Ольга - Страница 15

— Понятнее не стало.

— Не страшно, ты здесь не ради контрольной по физике эссенции. Ложись на кровать, до начала лекций не так много времени.

— Честно говоря, я понятия не имею, какое у меня теперь расписание. В любом случае первую пару пропущу.

— А я свои пары знаю и пропускать не намерен, — сухо отрезал Вэл, — поэтому не подставляй меня.

Я в сомнении подошла к указанной кровати.

— Вряд ли псимография так уж необходима, — сдаваться с первой просьбы не мой путь. — Серьёзно. Я внезапно почувствовала себя гораздо лучше. Давайте обойдёмся простым измерением давления и парой неврологических тестов.

Моя настороженная реакция позабавила Вэла:

— Не думал, что знаменитую Василису Тобольскую способно что-то напугать. Ты отважилась на кровавый ритуал, когда другие курсанты даже произносят эти два слова шёпотом.

— Вероятно, я не как все.

— Знаю, — вздохнул Вэл не то с сожалением, не то с укором. — Как бы там ни было, а в твоём случае псимография жизненно необходима. Аппарат современный, модель А7–2035, последняя версия на текущий момент. Сама процедура совершенно безвредна и не займёт много времени, что очень удобно и для пациента, и для врача.

— Чудо техники, не сомневаюсь, но всё равно желания подставлять голову под клешню пепелаца больше не стало.

— Ты про псимодуль? Забавно, действительно похож на клешню.

Посчитав дискуссию оконченной, Вэл погрузился в настройку программы. Синие индикаторы на кровати замигали с кошмарной для эпилептика частотой.

— Он хоть мысли не читает? — спросила на всякий случай.

Лезть, всё-таки пришлось.

— Нет, но вряд ли твои мысли могут меня заинтересовать, — вполголоса ответил преподаватель, не отрываясь от монитора.

— Вы бы удивились, — так же вполголоса пробормотала я.

Кровать на поверку оказалась очень удобной. Индикаторы испускали лёгкое, покалывающее кожу тепло. Псимодуль пришёл в движение уже через полминуты. Клешня обхватила мою голову, будто рука великана любимую игрушку, и накрепко присосалась к вискам и затылочной области. Вэл скомандовал закрыть глаза, замедлить дыхание и расслабиться. Стоило выполнить инструкцию, как меня повело, тело утратило ощущение веса и положения относительно горизонта. От паники спасло лишь то, что процедура очень скоро закончилась. Или же я потерялась не только в пространстве, но и во времени.

— Всё нормально? — поинтересовалась сразу, едва клешня соизволила отцепиться.

Вэл задумчиво потёр подбородок, лишь затем кивнул:

— Абсолютно. У тебя отменное здоровье, Василиса! Есть кое-какие повреждения — типичные травмы после особо усердных тренировок, но все они в пределах допустимых норм. Органы и системы функционируют без особенностей, показатели крови и уровень гормонов соответствует полу и возрасту. Разве что присутствует анемия лёгкой степени, вызванная недавней кровопотерей. Ты получала какое-то ранение, о котором не сообщила медикам?

— Нет, — соврала не моргнув глазом. Меньше всего мне нужен осмотр с пристрастием. — Неудачно порезалась при полировке клинка пару дней назад.

— Ага, тогда понятно, — Вэл снова уткнулся в монитор и сделал соответствующую отметку.

— Выходит, — я чуть замялась, — даже с сердцем всё в порядке?

— Почти, но переживать не о чем. ЭКГ показало снижение амплитуды зубца R, депрессию сегмента ST и лёгкую экстрасистолию, свойственные анемическому синдрому. Это не критично и пройдёт сразу, как твой организм восстановится. Я выпишу тебе рецепт на препараты железа, и больше не полируй оружие «неудачными» способами.

Результат странный. Очень странный! Чувствую себя относительно хорошо, если не считать боли в затылке после поцелуя с колонной, но смертельная рана в сердце должна была оставить куда более серьёзные следы, а не только внешний шрам.

— Вы удивлены моими показателями, док?

— Вообще-то, да, удивлён. Кровавый ритуал в исполнении дилетантов подразумевает более серьезные увечья, нежели трещина в ребре, отбитые печень и правая почка, а также несколько внутренних гематом.

— А если это были не дилетанты?

— Тогда бы ритуал завершился по правилам.

— Я до сих пор ничего не помню, — предупредила вопрос.

— И вряд ли вспомнишь, судя по состоянию ядра эссенции стихий… — Вэл собирался добавить что-то ещё, но в последний момент остановился.

— Что с ним?

Вскочив с кровати, я подошла к столу с мониторами, чтобы самой взглянуть на результат. Десяток линий с непонятными аббревиатурами напоминали ЭКГ покойника. И без дополнительной подсказки понятно, что дела мои плохи.

— С ним всё несколько… хм…

— Говорите как есть, я взрослая девушка, справлюсь.

— Уверена?

— Валерий Николаевич!

— Хорошо. Ядро эссенции не подаёт активности ни по одному из показателей. Вот его снимок, — Вэл переключил картинку и ткнул стилусом в серый однотонный участок в глубине мозга. — Ничего нет! Ни очагов повреждения, ни царапин. Вся область будто отполирована.

— А как должно быть?

— Противоположно. Мне доводилось проводить ЭнРП у обнулённых в результате кровавого ритуала. Их ядра походили на лунную поверхность.

Слова Вэла мне крайне не понравились. Я в задумчивости села на первую попавшуюся поверхность — в кресло оператора клешни.

— Получается, моё ядро эссенции тоже обнулилось?

— Можно и так выразиться.

— М-да. Короче говоря, не стоит рассчитывать, что у меня получится вернуть хотя бы один ранг в эссенции стихий, так? Восстанавливать тупо не из чего! Легче выиграть миллиард и всё такое.

— Невозможное не всегда невозможно, — заметил Вэл мягким, призванным утешить тоном. — Подобная картина, — он снова постучал по экрану, — свойственна эмбриону в фазе формирования мозга, когда только закладывается ядро эссенции. Если направить все силы на его стимуляцию, может, что и получится. Рекомендую пройти более углублённое и всестороннее обследование в Княжеском Екатериноградском госпитале. Сейчас выпишу направление…

— Не нужно! — я живо забрала у него ручку. — Обследования ничем не помогут, а хлопот доставят. Мне и так не сладко.

— Этого не отнять.

— Просто подскажите, чем это ядро стимулируют? Электрическим током, витаминками, изучением латыни?

Вэл чуть заметно улыбнулся:

— Как ты умудрилась сдать теоретический экзамен по основам эссенции на первом курсе?

— Механической зубрёжкой.

— Очень зря. Без понимания сути эссенции на прогресс в её восстановлении можешь не рассчитывать.

— А таблетки? — спросила с надеждой. — Ведь существует какое-нибудь чудо-лекарство, правда? Пусть дорогое; моя семья заплатит, сколько потребуется.

— Нет, Василиса, таких таблеток нет. Эссенция стихий не принадлежит материальному миру, и восстановить её физическими лекарствами нельзя.

— Раз в мозгу есть специальное ядро, значит мир этой эссенции очень даже материальный, — проворчала в ответ. — Но если не таблетки, то что?

А вот теперь Вэл рассмеялся, да искренне так:

— Понятия не имею, для чего тебе этот спектакль с глупыми вопросами! Если хочешь откосить от учёбы, зачем отказалась от направления в госпиталь?

— Валерий Николаевич…

— Ну хорошо, Василиса, — он вернулся к серьёзному тону. — Воздействовать на ядро эссенции можно через медитацию.

Мне захотелось выругаться. С чувством, с толком, с расстановкой. Так грязно, чтобы симпатичный мужчина передо мной сравнялся цветом лица со свёклой. Сейчас медитация, а дальше что? Чакры, ауры, астрал и — гвоздь программы! — сила веры? Да я быстрее в гомеопатию поверю, чем в чушь о пользе парапсихологической дребедени. Но вместо грубой отповеди покладисто кивнула:

— Ясно. Значит, мне надо усиленно практиковаться в медитации и всё, я снова полноценный член общества?

— Медитация может помочь, но она не панацея, — Асбестовский покачал головой. — Природа стихийной эссенции слабо изучена и больше похожа на чудо, чем любой другой процесс в организме. Строить прогнозы на её счёт неблагодарное занятие.