Княжна Тобольская. Дилогия (СИ) - Смышляева Ольга - Страница 14

— Всё в порядке, спасибо.

Преподаватель оказался достаточно молод на вид, лет тридцать с копейками. Тёмные волосы собраны в хвост на затылке, приятного лица не коснулась печать суровой муштры, наоборот — в уголках тёплых карих глаз морщинки человека, привыкшего к улыбке. На запястьях виднеются кусочки татуировок в виде мордочек китайских драконов, а на груди сверкает золотой медальон с гербом города, чьё название в жизни не угадаю: на зелёном поле нарисовано кольцо из алых солнечных лучей, в его центр из верхних краёв щита сходятся по три серебряные нити и далее уже вместе спускаются столбом вниз. Возможно, моя голова пострадала сильнее, чем показалось изначально, но я нашла его симпатичным. Мужчину, само собой, а не медальон.

— Итак, дамы, — мой нежданный защитник обратился к склочным подружкам. — Ваша задача на ближайший час привести столовую в надлежащее состояние, включая поломанную композицию берёзок. Ясно?

— Будет сделано, ваше высокоблагородие, — сквозь плотно сжатые зубы отрапортовала Саша. Ясвена ограничилась кивком.

— А ты, курсантка Тобольская, следуй за мной.

Он не стал ждать ответной реакции и сразу двинулся на выход. Приказ обсуждению не подлежал.

Я резко мотнула головой, собирая мысли в кучу. В затылке стучали молоточки боли, в лёгких неприятно хрипело при вдохе, во рту стоял вкус крови от прикушенного языка; мне действительно здорово досталось.

Дав мужчине время отойти чуть подальше, я подхватила свою сумочку с ученическим планшетом, не забыла вынуть из автомата карточку и затем уже грозно повернулась к недавней сопернице:

— Признаю, в этой драке победа за тобой, рыбка Переславль-Залесская, но во всех следующих ты проиграешь, даже если снова выиграешь. Запомни и передай другим: ещё раз хоть кто-то попробует тронуть меня, и я сразу же иду к ректору с чистосердечным признанием, в котором уверенно назову вас своими сообщниками по ритуалу. Уяснила?

Саша фыркнула куда более покладистым тоном, чем десятью минутами ранее:

— Больно надо о тебя мараться.

Блеф сработал на ура. Ни к кому я жаловаться не побегу, уж точно не к ректору. Он не союзник мне в любых обстоятельствах.

— Молодец, правильно смекнула. И ещё, — я кивнула в сторону ушедшего преподавателя, — подскажи его имя.

— Валерий Николаевич Асбестовский, его высокоблагородие военный советник.

— А почему без погон?

Подружки в недоумении переглянулись.

— Потому что он гражданский чин шестого ранга.

— Знаю, — невозмутимо буркнула в ответ. — Просто проверяла, знаешь ли ты.

Мужчина успел пересечь половину внушительного холла, прежде чем я нагнала его. Он притворился, будто не заметил мою нерасторопность, но я почему-то ощутила потребность оправдаться. Это прошлая Вася была неуравновешенной стервой, а новая собирается создать себе репутацию вменяемого человека. Чем-то Валерий Николаевич мне понравился, аура у него приятная, при условии, если ауры вообще существуют. И наличие татуировок определённо располагало.

— Драка в столовой неизменный атрибут студенческой жизни, — заговорила я, чтобы не шагать молча.

Валерий Николаевич скептически хмыкнул:

— У тебя этих атрибутов каждую неделю не по разу, Василиса.

— Так уж и каждую? — протянула без удовольствия, потому как знала ответ. — Можно поинтересоваться: куда вы меня ведёте? В карцер для провинившихся?

— Карцер?

— Почему нет? Вы ведь считаете меня зачинщицей драки.

— Я не со следственного факультета, чтобы делать выводы о том, чего не видел сам.

— Значит, не в карцер, — я с облегчением выдохнула. Мало ли какие обычаи царят в Военном институте Великого Княжества? — Погодите, тогда к ректору?

Мужчина с лёгким весельем вздёрнул бровь:

— Так сильно хочешь быть наказанной?

— Что вы! Всего лишь исключаю наиболее неприятные варианты. Не люблю удивляться на голодный желудок.

— Стало быть, не удивишься, — кивнул он. — Мы идём в медицинское отделение, где тебя ждут со вчерашнего дня.

— Это ещё зачем?

— Провести полное обследование физического состояния твоего организма, и в первую очередь ядра эссенции. Кровавый ритуал мог нанести тебе повреждения похуже полного обнуления.

— Например?

— Неконтролируемое перерождение клеток в злокачественные формы.

— Жуть какая! — неосознанно передёрнула плечами. — Раз так, то не возражаю.

— Ещё бы.

— Получается, вы медик?

Последний вопрос вынудил его высокоблагородие остановиться и окинуть меня внимательным взглядом прищуренных в подозрении глаз:

— Похоже, ритуал повлиял сильнее, чем мы предполагали. Ты не помнишь, кто я?

— Разве? — отозвалась болванкой.

Пресвятая дичь, Ирэн! Включай голову. Вася не должна спрашивать такие элементарные вещи, она вообще ничего не должна спрашивать.

— Помню вас, прекрасно помню. Вы Валерий Николаевич Асбестовский, его высокоблагородие военный советник, гражданский чин шестого ранга.

— Понимаю, Василиса, — несколько печально выдохнул он. — Мои занятия ты традиционно прогуливала, ладно хоть имя запомнила. Только не Валерий Николаевич, а всё-таки Вэл. По ряду обстоятельств мы с тобой давно отбросили официоз в личном общении.

— Конечно. Вэл.

Интуиция меня не обманула: мужик, набивший на своём теле минимум двух драконов, в самом деле приятный человек.

— Основная моя профессия — преподавание эсс-медики у выпускных курсов и основы стихий с медитацией у первокурсников. В медицинском кабинете я только подрабатываю. — И добавил с шутливым подтекстом: — Хоть его-то ты помнишь?

Хотела утвердительно соврать, да вовремя уловила подвох и напустила на себя равнодушный вид:

— Его как раз не особо. Я ведь нечасто там бывала.

— Ты нет, но твои жертвы да.

— Получается, вы всё-таки медик.

— Получается, — согласился Вэл без раздумий. — Все практики стихии земли в некоторой степени медики.

Гордое звание медицинского отделения носил закуток на десяток кабинетов, включая лазарет, недалеко от тренировочного комплекса «Двух Клинков». Над стеклянными дверьми горела вывеска красного креста. Пациентов, жаждущих внимания врачей, в просторном холле с панорамными окнами не наблюдалось. Ни одного! Теперь меня это не удивляло; при здешнем запасе здоровья у курсантов есть только две крайности — либо само пройдет, либо сразу везите в госпиталь.

Вэл остановился у кабинета с табличкой «Функціональная діагностика. Безъ вызова не входить!» Приложив удостоверение к считывающей панели замка, открыл двери, и мы прошли в чистый кабинет с тремя навороченными кроватями по центру. Они вызывали неподдельный ужас при первом же взгляде — сходство с операционной по вскрытию мозгов колоссальное! Особенно тревожил большой аппарат позади них с целой дюжиной различных щупов и огромной клешнёй на манипуляторе.

Я замерла возле самых обычных на вид стульев подальше от непонятной хрени, в то время как Вэл прошагал к приборному столу с горящими мониторами. К моему неудовольствию, он принялся включать клешню.

— А где весь персонал?

— Завтракает. Не стой на месте, Василиса. Снимай обувь и убирай все металлические заколки из волос. Твоя кровать с синими индикаторами.

— Маленький вопрос: каким-таким образом вы собираетесь меня обследовать? Только не говорите, что зондированием!

— Волноваться не о чем. ЭнРП стандартная процедура.

Вслед за клешнёй в движение пришли два щупа. Гибкие шланги плавно выдвинулись из аппарата и зависли в воздухе, ожидая новой команды.

— То есть… всё-таки зондирование?

— ЭнРП — эссенсорезонансная псимография, — ответил Вэл смиренной интонацией с оттенком усталости, словно объяснят это в тысяча первый раз. — Штуковина, с которой ты глаз не сводишь, называется псимографом. Принцип работы основан на типичном резонансе атомов водорода в организме человека в ответ на воздействие пси-волнами. Помимо общего состояния органов и систем, псимограф проведёт качественную диагностику ядра эссенции стихий в твоём мозгу, который, как известно, отвечает за взаимодействие с определённой стихией.