Драконья целительница (СИ) - Петровичева Лариса - Страница 13

– У вас в родне кто-то корнишоны продает? – поинтересовалась я, проворно собирая белье в мешок. – Вон, у вас даже есть один.

Дракон изменился в лице.

– Охренела, грязномойка? – вскричал он. – Я сейчас этим корнишоном тебе глаз выбью!

– Не получится, больно мал! – парировала я и вылетела из палаты: рассерженный Глиссон бросился за мной и в коридоре едва не сбил с ног Дженнингса, который переоделся и уже собирался уходить с дежурства.

– Помогите! – закричала я, спрятавшись за спину целителя. – У него магонова горячка! Это при ней себя не помнят и вот так без трусов бегают! Спасите, убивают!

Дина и Лина шарахнулись в сторону, Эшли прижалась к стене. Минна торопливо застучала пальцами по артефакту вызова охраны. Да, похоже Глиссон будет косить от армии не в нашей больнице, а в психиатрической.

– Да я тебе сейчас голову оторву, тварь! – Глиссон кидался на Дженнингса, пытаясь достать до меня, но целитель так проворно вставал между нами, выставив перед собой портфель, что разъяренный дракон никак не мог выполнить свою угрозу.

– У него была рвота! – я отбежала подальше и принялась перечислять симптомы магоновой горячки. – Однократная рвота, потом жар и желание обнажиться, потом неукротимая злость! Это все от чар-травы, его давеча грандмастер за это ругал! А чар-трава провоцирует магонову горячку!

Подоспели охранники – такие мордовороты, что любо-дорого посмотреть. Они скрутили Глиссона так, что он повис в их ручищах, не в силах шевельнуться. Дженнингс покачал головой и со вздохом взял со стола Минны стетоскоп.

– Ну посмотрим, голубчик, что с вами такое… Так, кожа горячая, учащенное сердцебиение… рвота правда была?

– Да, – откликнулась испуганная Эшли. – Санитарка пошла убирать, и он напал на нее.

– Это я видел, – вздохнул Дженнингс, убирая стетоскоп. – Да, симптомы совпадают, и хрипы мне не нравятся… Вы, голубчик, правда курите чар-траву?

Я мигом слетала в палату и принесла окурок из мусорного ведра. Дженнингс сокрушенно покачал головой.

– Нарушение правил больничного распорядка. Придется мне задержаться, оформлю ваш перевод.

– Куда это вы меня переведете? – испуганно осведомился Глиссон.

– В Конк-холл, – ответил целитель. – Вы, конечно, хулиган, но лечить-то вас надо. Не бросим же мы вас с вашей бедой. Там и легкие подлечат, и психику подправят. Магонова горячка это вам не шутки.

Глиссон изменился в лице. Воспоминания Шейл подсказали, что в  Конк-холле была крупнейшая психиатрическая больница королевства. И порядки там были, мягко говоря, строгие.

– Да нет у меня магоновой горячки! – воскликнул Глиссон. – Эта ваша поломойка позавчера мне надерзила! И я специально решил сделать так, чтобы ей жизнь медом не казалась!

– О, да вы здоровы, – улыбнулся Дженнингс. – И тут осознанное вредительство персоналу больницы. Нет, это не Конк-холл, это сразу в суд. Ребятки, вы помогите ему собрать вещи.

И охранники поволокли Глиссона в палату. Минна взяла листок из папки для больничных документов и спросила:

– Что, правда выписываем? У него еще две недели оплачены.

– Конечно, – ответил Дженнингс уже без улыбки. – Это лучшая больница королевства, а не паб. О нас уже и так пошли нехорошие разговоры после той твари, не надо добавлять к ним ничего нового.

“Вот кто нам поможет”, – подумала я и потянула Дженнингса за рукав.

– Господин целитель, мне очень-очень нужно с вами поговорить.

Когда мы вошли в палату Конлета, то Дженнингс остановился и негромко выругался:

– Драконьи черви… Кто его так посадил?

Генерал не лежал на койке, а сидел, спустив ноги. Несколько крупных корок отлетели, открыв чистую розовую кожу.

Если так пойдет и дальше, то он скоро будет сам приводить себя в порядок. И перестанет смущаться от того, что кто-то ему помогает.

– Никто, – сипло ответил Конлет вслух. – Я сам сел. Смотрите, кто тут есть.

Из-за спины генерала высунулся буревестник и радостно замахал уголками, приветствуя нас. Дженнингс изменился в лице и зашарил рукой по воздуху так, словно искал артефакт вызова охраны. 

– Драконьи черви, это сумеречный буревестник, – выдохнул целитель и перехватил портфель поудобнее. – Конлет, не шевелитесь. Я попробую это с вас сбросить.

– Нет-нет! – воскликнула я, снова схватив Дженнингса за рукав. – Он хороший! Он детеныш вообще и сам всех боится.

– Он помогает мне регенерировать, – сообщил Конлет. Буревестник скользнул по его плечу к груди, и еще одна крупная корка оторвалась. – Возможно, к вечеру я буду здоров. Даже рубцов не остается. А я-то боялся, что буду уродом…

Дженнингс снял очки, оторопело покрутил в пальцах и вернул на нос.

– Откуда вы его взяли? – спросил он, и я начала рассказывать. Иногда Конлет что-то добавлял, иногда буревестник загибал уголки, отвечая на мои вопросы, и постепенно Дженнингс убедился, что мы не разыгрываем его и не придумали какую-то пакость.

– Вчера в неврологии еле убедили пациента остаться и не прерывать лечения, – произнес он, когда наш рассказ подошел к концу. – А двое драконов клана Кибель отменили плановую госпитализацию. Если бы это существо напало на кого-то…

– Он не нападет, – заверила я. – Он очень добрый!

Буревестник энергично закивал уголком, соглашаясь.

– Ладно, голубчик, поверю тебе, – кивнул Дженнингс, глядя на него. – Пусть бы ты просто напугал кого-то. Два таких серьезных случая появления чудовищ – да, это повод для закрытия клиники. Грандмастер Магеран точно лишился бы должности. Особенно если с вами что-нибудь случилось бы.

– А Иво Карбри ловил на живца, – добавила я. – Знал, что в подвале кто-то есть и велел мне там быть. Вот напали на меня, допустим, так под это сразу же можно было бы подвести грандмастера. Священное право кровной мести! Он бы потерял лицензию.

– Да, весь его клан в ярости из-за того, что вы выжили, – согласился Дженнингс. – И вы правы, надо что-то делать, пока сюда не вытащили какое-нибудь существо поопаснее.

– У нас пока нет улик, – сказала я. – Только свидетельство сумеречного буревестника, но его вряд ли примут в суде. Нас и к суду не подпустят, застрелят по пути!

– Кстати, про буревестника, – задумчиво пробормотал Дженнингс. Расстегнув портфель, он вынул перочинный ножик и, даже не помедлив, решительно провел по своему пальцу. – Ты сможешь с этим справиться, голубчик?

Он протянул руку к буревестнику – тот перепрыгнул на нее с койки, и Дженнингс даже качнулся от неожиданности. А порез порозовел и растаял, словно его и не было. Буревестник довольно замахал уголками и попрыгал на спину генералу.

– Просто потрясающе! – воскликнул Дженнингс. – Удивительные способности к регенерации!

– Вам не больно? – испуганно спросила я. Вот настоящий целитель, все проверяет на себе.

– Чуть-чуть тянет, но не больно, – признался Дженнингс и предложил: – Голубчик, может, ты останешься работать в нашей больнице? Устроим тебя на полную ставку и выделим личный кабинет.

Буревестник содрогнулся всем своим прозрачным тельцем и опустил уголки.

– Он к маме хочет, – сказала я.

– Маме мы тоже найдем работу. Удивительное существо! Кто бы мог подумать, что у него есть и такие способности?

– Наверно, просто никто не пробовал их приручать, – заметил Конлет. – А вот Шейл справилась.

– Это однозначно диссертация и ученая степень, – серьезно произнес целитель. – Но пока давайте подумаем вот о чем. Если этого малыша притащили сюда, значит, есть и другая возможность им управлять, кроме ласки. Он помнит, как его вытащили в мир людей?

“Да”, – откликнулся буревестник.

– Был какой-то артефакт? – уточнил Дженнингс. Мне очень нравилось, с какой энергией он взялся за дело. – Предмет?

“Да”.

– Отлично! – воскликнул целитель. – Это нечто наверняка в кармане у Рорика или Тильды. На всякий случай, чтобы управлять, если что-то пойдет не так.

Тильда. Вот как зовут девушку за стойкой регистрации. Охотница на монстров, надо же.