Толмач - Трофимов Ерофей - Страница 8

– Ловкий бесенок, – растерянно проворчал старший жандарм, удивленно качая головой.

– Ну, вы ж сами сказали, что образование у меня доброе. Вот и придется воспользоваться, чтобы хоть как прожить, – нашелся Егор, заметив его слабину.

– Ладно. Раз уж такое дело, выпишем вам пачпорт. Глядишь, и без разбоя обойдется, – махнул жандарм рукой, усмехнувшись с заметной растерянностью.

Начала учебного года он дождался с трудом. Спасала только работа. Тренер, увидев, что его переводы отличаются точностью и вполне понятны для восприятия обывателем, принялся подкидывать ему описания всяческих технических новинок, выходивших на рынок страны. Он же занимался решением всех организационных вопросов. Как ни крути, а личностью в городе он был известной, и пытаться кинуть его на бабки желающих не находилось. Половина всех бандитов в городе когда-то тренировались у него.

Так что к моменту своего отъезда Егор вполне мог считать себя состоятельным человеком. Запросто мог бы машину себе купить, возникни у него такая мысль. Но парню было не до этого. Жить в чужом доме и с чужой помощью было не для него. Так что, закончив очередной перевод и получив деньги, он сразу назвал дату, когда собирается уезжать, и тренер, одобрительно кивнув, только усмехнулся, хлопнув его по плечу:

– Будешь уезжать, забеги попрощаться. Кто знает, может, уже и не свидимся.

– Обязательно. Мне ж еще нужно ключи вам отдать, – закивал Егор, не понимая, как реагировать на такое.

– Тоже верно. А я и забыл, – растерянно усмехнулся тренер и, попрощавшись, ушел.

Спустя два дня, тщательно прибрав за собой, Егор запер домик и, прихватив свой чемодан, отправился в секцию. Мастера он застал в тренерской, глотающим какие-то пилюли. Увидев парня, пожилой, крепкий мужчина смутился и, неопределенно пожав плечами, грустно усмехнулся:

– Старость одолела. Видишь, вон, уже таблетки глотаю.

– Спасибо вам. За все, – смущенно пролепетал Егор, выкладывая на стол связку ключей от дачи. Парень на всякий случай решил сделать вид, что не заметил блистеров с препаратами. – Я на каникулы приеду. К вам. Повидаться.

– Дай-то бог, малец. Дай-то бог, – грустно улыбнулся мастер и, коротко обняв его, скомандовал: – Все. Езжай. Не то опоздаешь.

Кивнув, Егор подхватил чемодан и, растерянно кивнув, выскочил из тренерской. А спустя два месяца Алексей Васильевич, тот самый седой, что проводил с ним первое собеседование, нашел парня в коридоре института и, отозвав в сторонку, тихо сообщил, что тренера не стало.

– Онкология. Четвертая стадия. Слишком поздно узнали, – коротко пояснил он причину.

– Выходит, мне туда и вовсе теперь ехать незачем, – растерянно вздохнул Егор.

– Выходит так, – кивнул Алексей Васильевич с заметной растерянностью.

О семейных делах парня он знал. Перед заселением в общежитие Егор снова был вынужден остановиться у него на несколько дней. К тому же именно он помог парню найти работу. Все те же переводы. Благо знание сразу трех языков делало его конкурентоспособным, а уже наработанный опыт позволял держать высокую планку. Его переводы были точны и очень понятны.

– Ты главное, руки не опускай, – помолчав, тихо посоветовал Алексей Васильевич. – Лучший выход в такой ситуации работа и учеба. Он в тебя верил, потому и помогать стал. Верил, что ты не просто очередным бандитом будешь. Так что подвести ты его не можешь. Учись. А мы поможем, – устало закончил он и, хлопнув парня по плечу, ушел.

Взяв себя в руки, Егор на следующий день отправился в ближайший зал бокса. Забрасывать тренировки он не собирался. Раз уж вышло так, что у него что-то начало получаться, значит, нужно продолжать дальше. Так и пошло. Все его время делилось на учебу, тренировки и работу. К огромной удаче Егора, в этом учебном заведении учились ребята из серьезных семей, так что проблем с общежитием не было.

Понятно, что, вырвавшись из-под опеки родителей, юные недоросли пускались во все тяжкие. Бывали и шумные вечеринки, и пьянки, и даже пошлый мордобой, но зная, что у него имеется разряд по боксу, связываться с ним желающих не находилось. При всей своей усредненности Егор всегда отличался быстрыми, точными движениями и отличной реакцией. А в остальном он ничем не выделялся. Ни ростом, ни шириной плеч, ни даже объемом мускулов. Даже внешность была средней.

Темно-русые волосы, голубые глаза, обычное лицо типичного русака. В общем, посмотрел и забыл. Так что приходилось брать не харизмой, а умом. Впрочем, Егор не расстраивался. Учиться ему всегда нравилось. Только иногда в разговорах с девчонками он замечал, что они на него обращают внимание, можно сказать, в последнюю очередь. Это неприятно царапало, но к женщинам он привык относиться настороженно. Сказывалось детство в окружении сразу трех женщин с не самыми простыми характерами.

Уже на третьем курсе, после практики, он вдруг оказался лучшим на курсе, но для самого парня это ничего не изменило. Он продолжал пахать. На учебе, на тренировках и на работе. У него даже появились постоянные клиенты, которые искали для перевода описания очередной партии товара именно его. Понимали, что Егор за свою работу отвечает. А вот с сокурсниками, а особенно с сокурсницами, отношения начали меняться. Они стали выделять его, пытаясь затянуть в общие компании, но Егору это уже было не интересно.

За три года парень умудрился вытянуть сразу три языка. Фарси, арабский и турецкий. К ним, факультативом, учил дари и пушту. Сложнее всего было с арабским, но тут ему на помощь пришли преподаватели во главе с Алексеем Васильевичем. Именно с его подачи парень начал заниматься переводами для военных. Сначала это были просто документы, но очень скоро его начали приглашать для синхронного перевода с турецкого и фарси. Почему-то именно эти два языка давались ему проще всего.

На пятом курсе, уже перед самым дипломом, Егора вызвали в деканат, и все тот же Алексей Васильевич предложил парню стать военным переводчиком, со всеми плюсами и минусами военной службы. Чуть подумав, Егор согласился, выдвинув только одно условие. Ему помогут выяснить, кто был его отец, и узнать родословную всей его семьи. Ну не выходили у парня из головы слова о положении, которое должны занимать его прабабка с бабкой. Была в этом какая-то тайна. Внимательно его выслушав, Алексей Васильевич только кивнул, доставая из стола обычную канцелярскую папку.

– Знал, что разговор этот случится. Вот. Садись и читай. Уж прости, но отдать ее я тебе не могу, – развел он руками.

Кивнув, парень схватил папку и, плюхнувшись на стул, жадно впился взглядом в строчки машинописного текста. Из документов выходило, что отец его и вправду был курсантом военного училища, когда познакомился с его матерью, и, получив отказ при попытке жениться, после получения звания отправился в Афганистан, где и погиб после двух лет службы. А вот с бабками все было не так просто.

Прабабка, хоть и корчила из себя аристократку, на самом деле была дочерью купца первой гильдии, родив дочку от своего же приказчика, когда в стране настали смутные времена. Это спасло ее от репрессий. Ведь по происхождению она писалась из крестьян. Приказчика посадили во времена устранения НЭПа, и она осталась одна с ребенком на руках. Власть она ненавидела люто, так что и дочку воспитала в том же духе. А когда началась Великая Отечественная война, сделала все, чтобы оказаться на оккупированной территории. Все там же, под Ленинградом.

Внучка, мать Егора, родилась от связи дочери с немецким офицером. На этих строчках у парня даже в глазах помутилось. Тряхнув головой, Егор скрипнул зубами и, взяв себя в руки, вернулся к чтению. После разгрома фашистов прабабке хватило ума не уходить вместе с немецкими войсками, и они, пережив фильтр и внимание НКВД, снова затаились. Спасла вовремя придуманная сказочка об изнасиловании дочери немцем. На баб просто махнули рукой. К тому же действительно грамотных людей элементарно не хватало, так что мать отправили на работу в какую-то контору и просто оставили в покое.