Первый в фамилии (СИ) - Дронт Николай - Страница 14

Есть, правда, несколько скользкий момент — я, как ученик, обязан подчиняться распорядку для учащихся, но кем являюсь в текущий момент, определяю сам, надев нужную форму и не забыв положить в карман, соответствующий ей документ.

В предвкушении нового костюма меняю старую родовую печатку из серебра на новую, золотую, подаренную дедушкой. К поясу креплю один из купленных дядей Норвином кинжалов. Почему только один? И почему в рукаве нет стилета? Я же не собираюсь на дело, не жду неприятностей и пока не хочу привлекать излишнего внимания.

Работа по специальности, имею в виду бретёра, научила, что лучше скрыть, чем слыть. Пусть буду казаться юным фанфароном, нацепившим отцовский кинжал, но останусь хладнокровным бойцом, прошедшим не одну сотню схваток.

Дядя предложил работу по специальности. Мало затрат времени, приличная оплата. Но самое главное — возможность завести кое-какие связи. Риск? Да, он есть. Но драться буду с профессионалом, а мы редко убиваем, если это не является оплаченным заказом. В самом худшем случае, меня ранят. Что делать? Профессиональный риск!

Выхожу из дома, а у ворот меня караулит Афронька.

— Ленни! — он сразу подходит ко мне. — Сегодня, как стемнеет, но до полуночи выйди сюда, за ворота. Что ты просил отдам. Только будь обязательно! А то долго ждать не смогу, и все твои деньги пропадут.

— Ладно, буду обязательно. Только к чему такая срочность?

— С рассветом последняя шлюпка к судну уходит, а как отлив начнётся, мы в плавание уходим. Батя по пьяни контракт заключил. На корабль нанялся. Матросом! В Колонии! А я с ним юнгой записан. Вернусь капитаном… или боцманом. Но вечером мой талер не зажми — его обещал за работу.

— Не зажму. Так ты надолго в море уходишь?

— Не знаю. Но как вернусь, свидимся.

— Что хочешь в подарок? На память? Матросский берет? Или ещё чего?

— Лучше хороший нож.

Сильно не уверен, что юнга на корабле — это идеальное начало карьеры, но куда парню деваться? Отец уходит в плавание матросом, что Афроньке одному делать на берегу? Как понимаю, кроме папаши у него никаких родственников нет. Может, им действительно будет лучше вдвоём в команде. В море хоть в запой не уйдёшь.

Прихожу в училище, а в классе сидит сияющий Пров. Хвастает:

— Я самым первым пришёл и с его благородием уже поговорил. Даже получил адрес, куда обратиться. Новички платят дукат в месяц. Где-нибудь через полгода подтягиваются по магической боёвке до уровня выпускника полковых ускоренных курсов.

— Звучит вроде неплохо, но что умеет тот самый выпускник ускоренных курсов?

— В понедельник расскажу. Главное, если себя хорошо покажешь, то могут помочь устроиться на какую-нибудь хорошую службу.

— Надеюсь, хоть не в армию?

— Конечно, нет! Узнаю скоро. А то хочешь, пошли со мной?

— Не! У меня дела. Я же говорил — завтра переезжаю. Дед сегодня приедет, будет инспекцию проводить, с прислугой разбираться. На этой неделе уже точно не получится, разве что на следующей.

— Жаль. А ты книги смотрел?

— Когда? Вместе же ушли.

— А! Точно. Скажи потом, что нашёл интересного. А реагентами ты не интересуешься? Если чего надо, через моего предка можно попробовать достать.

— Наверняка будет надо, но сейчас я ещё с заданием наставника не разобрался, а он в понедельник обязательно спросит.

Скорее всего, уже некому спрашивать, но зачем мне показывать свою осведомлённость? Поговорили ещё немного про мой новый кинжал, а тут подошла Нелли и начала выспрашивать про золотой перстень, оружие её не заинтересовало. Так и проболтали до начала лекции.

Далее две лекции с переменой между ними и обязательный обед. Гильдейское начальство на кормёжке учеников не экономит. Острая овощная похлёбка с кусочками копчёной свинины, тарелка с горкой пшённой каши, обильно политой соусом и увенчанной увесистой рубленой котлетой, кусок серого хлеба, румяный пирог с яблоками и кружка ароматного взвара шиповника — это плюс-минус обычная порция. После такой обжираловки тянет поспать минуточек с сотню, но в обычный день у нас практика, а в субботу детей отправляют по домам.

Там идёт генеральная инспекция — дед лично проводит ревизию моих хором. Когда я появился, действо уже почти закончилось, но услышал суровый приговор — и постельного, и нательного белья у меня в комоде по две дюжины комплектов, а дворянам положено никак не меньше трёх, причём помеченных. На эту тему в магазин послан гонец.

Сразу предъявляется портной, который только и желает начать примерку. В общем, меня тут же драпируют в мундирную мантию Гильдии. Хоть я и рядовой состав, по армейскому артикулу всего старший унтер-офицер, но одеяние сшито из дорогого офицерского сукна. Не запрещено! Тем более я отставник. Опять же, запас на будущие повышения. Если вдруг вернусь на службу и получу новый чин, надо будет лишь спороть старые знаки отличия на обшлагах, пришить новые и поменять мягкий отложной воротник на стоячий расшитый.

Дедушка Борден утвердил и потребовал продолжать. Вторым номером шёл гильдейский плащ. Его волшебники носят в холода вместо шинели. Тоже нареканий не случилось. Примерка закончилась надеванием одной из полудюжины рубах «под мантию» и форменных брюк, которых пошили три одинаковых экземпляра. Новых уставных ботинок нашлось две пары. Снарядили меня, да?

Углядев на столе стопы учебников и тетрадей рачительный глава семьи предложил:

— До собственных детишек тебе ещё далеко, а не пошлёшь ли ты эти учебные книжки своим племяшкам? Пусть читают. А их семьи, может, какой грош сэкономят?

— Конечно, дедушка.

Он у меня не жадный, а экономный.

— Отлично! Рок! Неси всё в коляску! — и тут же мне добавляет: — Твои дядья пусть чем-нибудь отдарятся. Хоть бы и хорошим сукном для университетского мундира. Тебе на следующий год поступать — пригодится!

После ещё нескольких хозяйственных замечаний был задан важный вопрос:

— А что решишь с прислугой? Старых оставишь или новых наберёшь? Может тебе какую-нибудь экономку завести? Хе-хе! Из молоденьких вдовушек? А? Как считаешь?

Тут я, руководствуясь памятью Ленни-прошлого и жизненным опытом всех остальных, выдаю единственно правильный ответ:

— Это как ты, дедушка, посоветуешь.

Любой другой вариант был бы признан в корне неправильным и подвергся бы самой суровой критике.

— Думаю, пусть остаются старые, Мак и Лиза. Они справляются и местные дела знают. Только Лиза пускай на завтрак и ужин тебе что-то оставляет поесть. Так-то готовить не надо — обедаешь в училище, а в воскресенье у меня перекусишь или в кухмистерскую сходишь. Тут рядом есть хорошая — узнавал. А немного припасов тебе в погреб принесли — я велел. Окорока, колбасы копчёные, сыр, солений немного и ещё чего… рыбки там… Перекусить хватит, а хлебушек из лавки принесут. Хм… Заедок к чаю надо приказать и хоть полсотни бутылок вина. И пива бочонок. И…

Дед тяжело вздохнул и задумался — трудно в его годы внучку-сиротке хозяйство устраивать. А иначе кто? Все молодые ещё! Неопытные! Вот и приходится…

Подарок

Домой вернулся в коляске с дедом, иначе тот бы обиделся — дедушка, понимаешь, старается сделать, как лучше, а внук даже времени не нашёл его домой проводить! Кстати, ведь дедуля действительно быт устроил полностью — от прислуги до носков в комоде организовал. И всё за свой счёт! С меня гроша ломаного не взял. Да ещё грозится недостающее довезти. Он, конечно, далеко не беден, но деньги считает и направо-налево их кидать, привычки не имеет. Спасибо ему. А «уважение» выказать не сложно. Зато свои дела сегодня практически не успел сделать, разве только взял одну наваху.

Красивая — рукоять необычной формы, темное дерево, перламутровые накладки, узоры из золотой проволоки. Здоровенная! В сложенном виде — фут, а если с лезвием, то почти два. И лезвие какое! Хищного вида, острое, блестящее! Что ещё нужно мальчишке?

Как стемнело, вышел к воротам, а там вижу довольного Афроньку, который показывает на небольшую тачку с мешком и заявляет: